Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 35. Доступен каждому

Я старался, чтобы лицо мое ничего не выражало. На Фрэнка Селлерса с Бертой, таращившихся на бумагу, любо-дорого было смотреть.

— Ну? — взвизгнула Берта. — И что тут такого чертовски смешного?

Селлерс выдернул листок бумаги, посмотрел на него, исследовал блестевшую глянцем сторону, перевернул на другую. Вытащил еще три-четыре листка и изучил каждый в отдельности.

— Будь я проклят, — пробормотал он.

Я отошел в сторону и уселся.

Сержант минуту поколебался, после чего ринулся к посылочному ящику, вывалил всю стружку на пол, перевернул ящик вверх дном, застучал по бокам, словно искал двойное дно или еще что-нибудь.

Потом поднял глаза на Берту.

— Ладно, — сдался он. — Мне следовало бы догадаться, что этот мерзавчик проделает нечто подобное.

— Что именно?

— Это все для отвода глаз, Берта, — разъяснил Селлерс. — Разве не видите? Кукла.

— Что вы желаете этим сказать?

— Он чересчур умный, чтобы таскать при себе пятьдесят тысяч, Берта, поэтому и прикинул, вдруг у нас хватит мозгов его обыскать. Намерился переправить сюда пятьдесят кусков вместе с какой-нибудь совершенно легальной покупкой, которую там совершил. Он намного умнее, чем вы думаете. Сообразил, что я в состоянии звякнуть в офис и спросить у вас, не пришла ли из Сан-Франциско какая-нибудь посылка. Вы сообщили бы, что ее сей момент доставили, я бы вас попросил принести ее в управление или сам бы сюда пришел, чтобы вскрыть.

Вполне в стиле этого мозговитого маленького негодяя припасти нечто вроде светочувствительной бумаги, которая погибнет при вскрытии, чтобы он получил шанс надо мной посмеяться. А потом, рассудил он, мне придется из собственного кармана выплачивать стоимость новой пачки бумаги. А потом, через пару дней, из Сан-Франциско придет другой, безобидный с виду пакет. К тому времени все уляжется, поостынет, он просто-напросто распакует посылку, вытащит пятьдесят тысяч и утрет всем нос.

— Вы хотите сказать, он украл пятьдесят тысяч? — спросила Берта.

— Не украл, — уточнил Селлерс, — а пытается раздобыть их и заключить сделку со страховой компанией.

— Не будь вы таким дьявольски самоуверенным, — заметил я, — не совали б мне палки в колеса всякий раз, когда я принимаюсь за дело.

Селлерс принялся жевать раскисшую сигару.

— Хорошо, — заключила Берта. — Чего вам еще нужно?

— Я намерен забрать с собой Дональда, — объявил сержант.

Берта отрицательно помотала головой.

— Нет, Фрэнк, вы не можете так поступить.

— Почему это не могу?

— У вас нет ордера и…

— Проклятье! — взорвался Селлерс. — Ни в каком ордере я не нуждаюсь. Заберу его по подозрению в убийстве и еще в полудюжине всяких прочих вещей.

— Подумайте, Фрэнк, да как следует, — тихо проговорила Берта.

— Чего мне думать?

— В тот же миг, как вы приведете его в управление, — предрекла Берта, — вам на хвост сядут репортеры. В газетах появится подробнейшая история о том, как вы арестовали Дональда и…

— Не арестовал, — поправил Селлерс, — а привел в управление для дознания.

— Он не пошел бы, если бы вы не арестовали его, — твердила Берта. — Он, черт его побери, чересчур сообразителен для этого. И вынудит вас выставиться на публичное обозрение в тот момент, когда вы фактически еще не имеете исчерпывающих доказательств. В результате вы станете козлом отпущения, а он упорхнет, благоухая, как роза.

Селлерс несколько секунд жевал сигару, сердито зыркая на меня, бросил взгляд на Берту, хотел было что-то сказать, передумал, потянул еще несколько секунд, в конце концов медленно кивнул и вымолвил:

— Спасибо, Берта.

— Не за что, — прокомментировала Берта.

Тогда сержант обратился ко мне:

— Теперь слушай, умник. Сделай только один шаг, один-единственный, и я задам тебе жару. Швырну в тебя книжку и прихлопну насмерть.

Повернулся на каблуках и вышел из офиса.

— Дональд, — сказала Берта, — я хочу с тобой поговорить.

— Секундочку, — попросил я и направился к Элси Бранд, которая стояла в дверях моей приемной, наблюдая оттуда за происходящим.

Я тихо шепнул ей:

— Соедини меня с фотомагазином «Приятная неожиданность». Мне нужен менеджер. Когда соединят, я, может быть, буду в кабинете у Берты. Позвони мне туда, но тот тип пускай не кладет трубку, чтобы я мог вернуться и поговорить из своего кабинета.

— Вы знаете его имя? — спросила она.

Я покачал головой.

— Он японец. Просто спроси менеджера. Мне надо побеседовать с ним по телефону. Возможно, они уже закроются к тому времени. Если так, постарайся раздобыть телефон, по которому можно связаться вечером.

Элси посмотрела на меня.

— Дональд, у вас неприятности… настоящие?

— Почему ты так думаешь? — спросил я.

— Когда сержант Селлерс вскрывал пачку с бумагой, — пояснила она, — все смотрели на ящик с фотокамерой, а я наблюдала за вашим лицом. Мне в какой-то момент показалось, будто вы собираетесь упасть в обморок.

— Никогда ни о чем не суди по моему лицу, Элси, — посоветовал я. — Я увяз довольно-таки глубоко и тебя могу утащить за собой.

— Мне придется свидетельствовать против вас? — спросила она.

— Придется, если они поставят тебя перед Большим жюри. Разве что мы с тобой…

Я умолк, а она уставилась на меня.

— Разве что мы с вами поженимся?

— Я этого не говорил, — заметил я.

— Это я говорю, — сказала она. — Дональд, если вам нужно жениться на мне, чтобы я не могла свидетельствовать, а потом уехать в Неваду и получить развод, я не против. Я все сделаю… все.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Я…

— Черт возьми! — завопила из офиса Берта. — Ты весь день собираешься там стоять и трепаться или все же вернешься сюда?

— Иду, — крикнул я и пошел в кабинет Берты.

Она захлопнула дверь, заперла ее и швырнула ключ в ящик своего стола.

— Зачем это? — полюбопытствовал я.

— Ты останешься здесь, — заявила она, — пока полностью не отмоешься. Не знаю, что ты там нашептывал Элси, но если велел ей позвонить в Сан-Франциско и соединить тебя с менеджером того чертова фотомагазина, Берта намерена сидеть здесь и слышать каждое сказанное тобой слово.

— Почему вам пришло в голову, будто я собираюсь звонить кому-нибудь в Сан-Франциско? — спросил я.

— Н^ валяй дурака, — отрезала Берта. — Всякий раз, когда ты отправляешься в магазин и приобретаешь пачку фотобумаги в коробке со вскрытой опечаткой, я хочу быть в курсе этого. Ты купил ту треклятую фотокамеру для того только, чтобы сунуть в посылку коробку с фотобумагой, не возбудив ни у кого подозрений. Ну и что же стряслось? Продавец подменил содержимое?

Я подошел к окну, встал спиной к Берте и посмотрел вниз на улицу. Чувствовал я себя просто адски.

— Отвечай! — заорала Берта. — Не торчи там и не пытайся переупрямить меня! Господи, неужели тебе не понятно, что я вляпалась в неприятности? Мне ни разу в жизни не доводилось видеть Фрэнка Селлерса в таком состоянии, и тебе тоже. Ты…