Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 32. Дело о сбежавшем трупе

— Есть ли у вас дополнительные вопросы по перекрестному допросу, коллега? — обратился Вэндлинг к Мэйсону.

— Вы предполагаете, яд был в шоколадной конфете? — спросил тот.

— Нет. Я думаю, смерть наступила очень быстро. Кроме того, я не обнаружил никаких следов шоколада, хотя очень тщательно обследовал содержимое желудка, как раз разыскивая признаки того, что покойный ел эти конфеты.

— Каким образом, по-вашему, яд попал в организм?

— Я сомневаюсь, что он поступил вместе с пищей. Его могли подмешать к виски. В крови найден алкоголь, а в желудке — виски… У меня имеется еще одна теория, на правильности которой я не буду настаивать.

Мейсон обдумал его ответ и спросил:

— Не заключается ли эта теория в том, что покойнику могли дать смертельную дозу яда под видом лекарства?

— Да, сэр.

— У меня все, доктор, — с удовлетворением заявил Мейсон.

— Всего один вопрос у меня, доктор, — поспешно пробормотал Вэндлинг. — В таком случае вы считаете, что обвиняемая дала Эдварду Дейвенпорту яд под видом лекарства?

— Нет.

— Как? Мне казалось, вы сейчас говорили о возможности введения цианида в качестве лекарства?

— Я это сказал, но только не миссис Дейвенпорт, она не находилась рядом с Дейвенпортом в соответствующее время. Я убежден, Эдвард Дейвенпорт прожил максимум две минуты после приема яда.

— У вас есть еще вопросы, коллега? — обратился Вэндлинг к Мэйсону.

— Никаких, — ответил Мейсон. — Вы прекрасно работаете со свидетелями. Продолжайте и дальше в том же духе.

— Я бы просил отложить слушание, — предложил Вэндлинг. — Уже время перевалило за полдень, ваша честь. Суд обычно прерывает работу до трех часов. Я бы просил о перерыве до четырех часов дня.

— У защиты нет возражений? — осведомился судья.

— В виду сложившихся обстоятельств — нет, — согласился Мейсон. — Если обвинение желает, мы могли бы перенести заседание на десять часов утра завтрашнего дня.

— Я бы предпочел, чтобы эта просьба не исходила от обвинения, — после недолгого раздумья пробормотал Вэндлинг.

— Хорошо, я вношу такое предложение, — без колебаний объявил Мейсон.

— Прекрасно!

Судья поднялся со стула.

— По просьбе защиты слушание дела откладывается на завтра на десять часов утра. Обвиняемая остается в камере предварительного заключения. Суд отложен.

Мейсон внимательно посмотрел на Вэндлинга.

— Знаете, меня предупреждали, что я должен быть готов ко всякого рода неожиданностям, имея дело с вами, но за всю свою карьеру я впервые сталкиваюсь с подобной чертовщиной!

— Что вы намереваетесь делать?

— Не знаю, — вздохнул Вэндлинг. — Я был уверен, все трудности позади… я ее уже практически связал по рукам и ногам. Но благодаря показаниям доктора Рено мне придется сильно попотеть, чтобы обвинить ее перед жюри.

— Ну, во всяком случае, вы откровенны.

— С вами бессмысленно хитрить и изворачиваться, — снова вздохнул Вэндлинг. — Вы не хуже меня знаете, что бы случилось, если бы в присутствии присяжных разыгралось нечто в этом роде.

— Вы собираетесь прекратить дело?

— Не думаю. Я попал в эту историю с закрытыми глазами. Теперь, думаю, мне, возможно, удастся обойтись в дальнейшем без показаний доктора Рено, заставив вас вызвать его в качестве свидетеля защиты.

— Ну а дальше?

— Дальше, — продолжил Вэндлинг, понизив голос, — я подвергну сомнению его профессиональную компетентность. Сомневаюсь, чтобы его высоко ценили в здешнем врачебном мире. Он приехал издалека. Немолодой мужчина, а практикует в Крэмптоне всего три года. Если не ошибаюсь, в прошлом у него были неприятности из-за наркотиков. Вот почему доктор Хок-си так возмутился, что его выводы подвергает сомнению доктор Рено.

— Похоже, доктор Рено абсолютно уверен в своей правоте, — заметил Мейсон.

— Даже слишком!

— Ну и потом, разумеется, — добавил адвокат, — нельзя забывать о сенсационном моменте, до которого пока не дошло. Труп, вылезающий из окна, — это не пустяк!

Вэндлинг моментально нахмурился, вспомнив промах полицейских.

— Странное дело. Кто-то смог протолкнуть тело через окно, а затем сыграл роль мертвеца. Я попросил отсрочки, потому что у меня возник один план. Вы бы удивились, узнав, о чем я думаю сейчас.

— Может быть, я и не знаю доподлинно, о чем вы думаете, — усмехнулся Мейсон, — но готов поспорить на пять долларов, что догадываюсь о ваших следующих действиях.

— Неужели?

— Позвонить окружному прокурору в Лос-Анджелес и сказать, мол, вы столкнулись с техническими трудностями в деле, поэтому, по вашему мнению, будет разумнее, если жюри в Лос-Анджелесе предъявит Мирне Дейвенпорт обвинение в убийстве Гортензии Пакстон и сначала осудит ее там за данное преступление.

Вэндлинг откинул голову и захохотал.

— Ну, меня предупреждали, что вы будете предвидеть каждый мой шаг… С вашего разрешения, я пойду позвоню.

Когда Вэндлинг отошел, Мейсон повернулся к полицейскому.

— Одну минуту, я хочу поговорить с моей подзащитной прежде, чем вы отведете ее в тюрьму.

Он взял миссис Дейвенпорт за руку и отвел ее в опустевший угол зала.

— Вы меня уверяли, что не прикасались к коробке с конфетами?

— Мистер Мейсон, я сказала правду. Я не открывала коробку, даже не снимала с нее целлофана.

— Отпечатки ваших пальцев обнаружены на конфетах.

— Тут что-то не так. Видимо, это не мои отпечатки. Их как-то подделали.

— Вопрос о подделке отпечатков пальцев довольно часто возникает, — сурово произнес Мейсон, — но такие предположения еще ни разу не оправдывались.

Мирна Дейвенпорт опустила глаза и тихим голосом произнесла:

— И все же это не мои отпечатки. Их не может там быть.

— Вы не раскрывали коробку с конфетами?

— Нет, конечно.

Откуда-то из конца зала прибежала Сара Энзел.

— Мистер Мейсон, — замахала она рукой, — могу ли я с вами поговорить?

Миссис Энзел протиснулась через турникет и вошла в отгороженное пространство для членов суда, не дожидаясь согласия адвоката.

— Мистер Мейсон, я знаю, я точно знаю, Мирна не сделала ничего того, что ей приписывают. Она не кормила Эда яичницей с беконом. Он вообще ничего не ел, пока мы были там. Он был в полузабытье, едва говорил, а Мирна после ухода доктора Рено не входила в комнату. И она…

Мирна холодно посмотрела на Сару.

— Уходите! — сказала она решительно.

Сара Энзел замахала руками.

— Мирна, моя дорогая, я же пытаюсь помочь тебе.

— Вы сделали все, что было в ваших силах, чтобы предать меня.

— Мирна, ты понимаешь, о чем ты говоришь?

— Разумеется.

— Ты не можешь быть такой жестокой. Ты расстроена и возбуждена. Послушай, Мирна, моя дорогая, я знаю, как твои отпечатки оказались на конфетах… Ты дала Эду нераспечатанную коробку, положила ее в чемодан. Но в гостиной-то находилась точно такая же вторая коробка, наполовину пустая. Мы с тобой лакомились этими конфетами. В гостиной были даже две такие коробки, кто-то переложил оставшиеся конфеты в одну из них. Поэтому отпечатки твоих пальцев остались на некоторых конфетах. Эд, очевидно, забрал эту коробку и добавил из нее конфет в свою. Или же забрал с собой обе. Пока он был в Парадайзе, он, видимо, съел полностью конфеты из новой коробки, вторая же оставалась у него в портфеле. А это была сборная из двух коробок. Я практически могла бы присягнуть, что дело обстояло таким образом.