Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 25. Дело о небрежной нимфе

— Какую?

— Если я возьмусь за ваше дело, я постараюсь добиться вашего оправдания.

— Ну конечно.

— Но никакие присяжные никогда не поверят той истории, которую вы рассказываете. Поэтому, — сказал Мейсон, — я намерен предложить присяжным версию, которая покажется им убедительной.

— Но я ничем не могу помочь вам, мистер Мейсон, не могу…

— Конечно, — сказал Мейсон, — вы связали себя, изложив свою версию и подписав показания. Вы сделали все для того, чтобы обеспечить себе пожизненное заключение, а то и газовую камеру, но я-то не связал себя ничем.

— Что вы хотите сделать?

— То, что, на мой взгляд, будет больше всего в ваших интересах.

— Но, мистер Мейсон, вы не можете… ведь я все рассказала вам… вы не можете строить защиту на лжи.

— Я могу строить защиту на чем мне угодно, — ответил Мейсон, — и кто докажет, что это ложь? Вы запутались, вы сами это видите, и я пытаюсь вас спасти. Запомните — присяжные смогут вас осудить лишь в том случае, если в вашей виновности нет ни малейших сомнений. Вы понимаете это?

— Да.

— Я постараюсь им внушить эти сомнения.

— Но каким образом?

— Я объясню, что вы убили мужа, защищаясь.

— Но я его не убивала.

— Нет, убили, но боитесь признаться в этом, опасаясь огласки, которая, как вы считаете, может запятнать репутацию вашего сына.

— Нет, мистер Мейсон, я вам честно говорю…

— Вам не придется ничего рассказывать присяжным, пусть обвинитель сам изложит перед ними факты. Я же постараюсь пробудить сомнения в умах присяжных. Это все, что я могу для вас сделать, и сделать это можно, лишь использовав показания свидетелей обвинения. От вас требуется теперь только молчание. Вы поняли? — сказал Мейсон и кивком головы дал понять надзирательнице, что беседа закончена.

Мейсон спустился на нижний этаж и позвонил из автомата Полу Дрейку.

— Пол, — сказал он, — в этом дьявольском деле нужно быть во всеоружии. Из свидетелей опасней всех миссис Мейнард. Я хочу, чтобы ты разузнал мне кое-что о ее зрении.

— А что у нее со зрением?

— Ей года тридцать два. На фотографии в газете она без очков. Но ведь случайно может оказаться, что она плохо видит, дома носит очки, а на людях снимает их.

— Ну и что же, так делают многие женщины, — сказал Дрейк.

— Но если эта женщина выступает со свидетельскими показаниями против моей клиентки, ее очки должны быть на носу, а не в сумочке, — отрезал Мейсон.

— Ясно.

— Вообще-то это заблуждение, будто очки портят ййешность женщины, — сказал Мейсон. — Но поскольку это заблуждение свойственно многим женщинам, я хочу проверить, не из их ли числа миссис Мейнард. Выясни о ней побольше, все, что сможешь, о ее прошлом, настоящем, вкусах, склонностях и антипатиях, где она бывает, что делает…

— Не увлекайся, Перри, — сказал Дрейк. — А то тебя обвинят в том, что ты оказываешь давление на свидетеля.

— Да плевать мне на это, — ответил Мейсон. — Я ей не угрожаю. Я просто хочу выяснить факты. Займись этим немедленно. Она, наверное, уже вернулась в Лос-Анджелес.

Вскоре после полудня у Пола Дрейка был готов отчет о главной свидетельнице обвинения.

— Эта миссис Мейнард, — говорил Дрейк, перелистывая отчет, — очень скрытная особа. О ней почти ничего не известно. Она вдова, имеет, очевидно, небольшие средства, которые позволяют ей жить тихо и скромно, но независимо. У нее есть небольшой автомобильчик, одевается она недурно, дома бывает редко.

— Она работает? — спросил Мейсон.

— Наверное, нет, поскольку уходит из дому в самое разное время, а иногда исчезает сразу на несколько дней. У нее есть телефон, но он не подключен к общему кабелю.

— Ладно, — сказал Мейсон. — Надо будет выяснить, куда она ходит. Пусть твои люди последят за ней.

— Мы это уже делаем, — ответил Дрейк, — но сейчас она почти никуда не ходит. И все же кое-что полезное мы для тебя узнали, Перри.

— Что?

— Вчера ей принесли от оптика очки.

— Откуда ты знаешь? Ты же вчера еще не занимался этим делом?

— Нет, но этим утром один из моих людей разговаривал с ее соседкой, и та сказала, что вчера посыльный долго звонил к миссис Мейнард в дверь, и, в конце концов, эта соседка предложила оставить пакет у нее. Он так и сделал. Она обратила внимание на ярлычок, по скольку магазин этого оптика всего в нескольких кварталах оттуда.

— Это удача, Пол! — воскликнул Мейсон. — Ну что ж, изучим этот след. Кто этот оптик?

— Доктор Карлтон Б. Рэдклифф. У него есть небольшой магазинчик, где он продает бинокли, оптические товары, подбирает и чинит очки…

— Что он собой представляет?

— Пожилой человек лет семидесяти. Живет в том же доме над магазином. Видно, неглупый человек, спокойный, сдержанный. Если хочешь, я разузнаю о нем побольше.

— Я займусь им сам, — сказал Мейсон. — Это может оказаться важным.

— У меня есть еще кое-что для тебя, — сказал Дрейк.

— Что?

— Ты просил собрать сведения о Селинде Джилсон.

— Что же ты выяснил?

— На карточке возле ее звонка написано «Селинда Джилсон-Ларю», причем «Ларю» зачеркнуто…

— Я это видел, — сказал Мейсон.

— Так вот, — продолжал Дрейк, — фамилия метрдотеля из «Золотого гуся», оказывается, тоже Ларю.

— Господи Боже, Пол, неужели Пьер ее муж?

— Похоже, да. Я не смог выяснить, разведены ли они формально. Но они живут раздельно и… словом, видишь, какая выходит история. Пьер, наверное, пристроил ее в «Золотом гусе», чтобы дать ей заработок. Интересный факт?

— Он не укладывается в схему.

— Так ты лучше смени схему, — посоветовал Дрейк. — Факты — вещь упрямая.

— Да, черт бы их побрал, — признался Мейсон. — Ты выяснил, где живет Пьер?

— Этого никто не знает, — сказал Дрейк.

— Отлично, — сказал Мейсон, — раз уж он так сильно связан с этим делом, пусть твои люди за ним последят. Нужно выяснить, куда он отправляется после работы. Но прежде всего повидаемся с оптиком.

Предупредив Деллу, Мейсон вместе с Дрейком отправился к доктору Карлтону Б. Рэдклиффу.

При всем многообразии своих занятий доктор Рэд-клифф явно не стремился переутомлять себя. Надпись над прилавком гласила: «Я не позволю мне грубить и не позволю меня торопить».

Против двери находился прилавок, где принимались в починку часы. Когда Мейсон и Дрейк вошли, доктор Рэдклифф сидел за этим прилавком с лупой в глазу и собирал какие-то часы.

— Одну минутку, — бросил он через плечо и, продолжая работать, осторожно поднял пинцетом крошечную рубиновую крупинку и стал пристраивать ее.

Спустя несколько мгновений он отодвинул кресло и, шагнув к вошедшим, смешливо взглянул на них.

— Чем могу служить, джентльмены? — спросил он.

— Нам нужна кое-какая информация, — улыбнулся в ответ Мейсон.