Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 6. Дело о блондинке с подбитым глазом

— Она писала совершенно искренне, от начала и до конца! — уверил Ван Ньюис.

— Должно быть… Кто такой Дуг?

— Человек, с которым она собиралась встретиться в Сан-Франциско.

— Какая поразительная осведомленность… Как его полностью зовут?

Ван Ньюис улыбнулся и покачал головой.

— Честное слово, мистер Мейсон, все имеет предел. И вы это прекрасно понимаете.

— Предел чего?

— Предел того, насколько глубоко я могу втягивать других людей в эту историю.

— Ерунда! Мы не в игрушки играем, а занимаемся расследованием убийства. Так кто же такой, этот Дуг?

— Боюсь, что я не имею права сообщать вам это.

Теперь Ван Ньис говорил формально и с достоинством.

Мейсон резко вскочил на ноги и отодвинул стул.

— Прекрасно, Ньюис, благодарю за то, что вы мне сообщили.

— Могу ли я быть уверенным, что вы сохраните все это в тайне?

— Нет, разумеется.

— Но, как я понял, у вас были именно такие намерения.

— Значит, вы неправильно меня поняли.

— Я подумал, что в противном случае вы передадите информацию полиции?

— Абсолютно верно.

— Так вы не собираетесь этого делать?

— Почему? Я как раз намерен им ее передать. Единственное, что могло бы помешать мне это сделать, это уверенность в том, что по весьма веским причинам от этого следует пока воздержаться.

— Уверяю вас, что данная нелепая история не имеет никакого отношения к смерти Фреда. Это — дело рук кого-то еще.

— Вы говорите, этот человек, Дуг, в Сан-Франциско?

— Да.

— Он ей когда-нибудь писал?

Ван Ньюис не смотрел в глаза адвокату.

Мейсон присвистнул:

— Не будьте так наивны. Полиция сейчас же все выяснит. Они предложат ей отчитаться за всю пятницу буквально по минутам. И если она солжет, то окажется в весьма затруднительном положении.

— Полиция не найдет никаких писем! — воскликнул Ван Ньюис.

— Вы хотите сказать, что они уничтожены?

— Нет, я имею в виду, что полиция их не найдет!

Мейсон неожиданно протянул руку и завладел портфелем,

который Ван Ньюис оставил возле своего стула.

— Надо понимать, что они здесь?

— Мистер Мейсон, пожалуйста, это же не мои портфель!

Мейсон повернулся к Делле Стрит:

— Вызови сюда лейтенанта Трэгга!

На мгновение воцарилась напряженная тишина.

Делла поднялась с кресла и подошла к телефону.

Ван Ньюис молчал, пока она не подняла трубку, после чего произнес:

— Положите на место трубку, мисс Стрит. Письма в правом отделении портфеля, мистер Мейсон.

Делла отошла от аппарата. Мейсон с невозмутимым видом раскрыл портфель, вынул письма и сунул всю пачку себе в карман.

— Что вы собираетесь с ними сделать? — переполошился Ван Ньюис.

— Изучить. И если ваше заверение о том, что они не имеют никакого отношения к убийству, соответствует истине, я верну вам их в целости и сохранности.

— В противном же случае?

— В противном случае они останутся у меня.

Мейсон двинулся к выходу, но перед дверью задержался.

— Значит, обнаружив эту записку, вы помчались в аэропорт?

— Да.

— Но вы же должны были встретиться с Милфилдом?

— Я забрал нужные ему бумаги, как он просил, после чего поспешил в аэропорт.

— Где вы его встретили?

— Перед отелем. Он торопился в яхт-клуб. Я бы сказал, что он был сильно взбудоражен.

— Из-за чего?

— г- Какие-то деловые проблемы; * Кто-то его оклеветал.

— Бербенк?

— Я так понял. Однако у меня было слишком много своих забот, чтобы выяснять подробности. Фред очень спешил. Мне не хотелось его задерживать, раз у него была назначена встреча с Бербенком. Бербенк и Милфилд договорились встретиться в шесть часов в клубе. Бербенк намеревался пригнать свою шлюпку с подвесным мотором на якорную дгоянку ровно в пять.

— Понятно. Так что вам пришлось у отеля прождать полчаса, прежде чем появился Милфилд?

— Да, целых тридцать пять минут, чтобы быть точным, я торчал в ожидании у входной двери.

— Что его задержало?

— Не знаю. Я не спрашивал, но видел, что он страшно взволнован.

— А миссис Милфилд все еще находилась в аэропорту, когда вы туда приехали?

— К счастью, да. Ей не удалось достать билет, она стояла первой у кассы, где продают возвращенные назад билеты.

— Так что вы привезли ее назад?

— Да.

— Показали ей найденную вами записку?

— Да, конечно.

Мейсон очень серьезно заявил:

— Я буду хорошенько все это обдумывать.

Ван Ньюис с достоинством произнес:

— Очень сожалею, что вы не в состоянии смотреть на миссис Милфилд такими глазами, как я.

— Именно поэтому я и хочу немного подумать. И о ней в том числе.

— Вряд ли вы себя уже утруждали в этом плане! — не без язвительности заметил Ван Ньюис.

— Возможно, только я не люблю смотреть на кого-либо чужими глазами, предпочитаю видеть человека собственными и подходить к нему со своими мерками… Спокойной ночи.

Пока они ждали лифт, Мейсон сказал Делле Стрит:

— Сейчас я завезу тебя домой, и ты ляжешь спать.

Она рассмеялась.

— Не глупите!

— Ты же без сил.

— Если вы хотите сохранить в тайне содержание этих писем, придумайте что-то другое!

— Не терпится проглотить все лакомые кусочки?

— Все до единого! Шеф, должны же вы учитывать женское любопытство?

— Я пытаюсь не забывать о женской усталости.

— Я не чувствую никакой усталости. Обед был таким великолепным, что я могла бы сидеть и слушать Ван Ньюиса до самого утра, ни капельки не напрягаясь.

— Поразительный голос, — согласился Мейсон. — Мне думается, такой голос свидетельствует о весьма незаурядной личности.

— Этой женщине повезло! Иметь такого преданного друга! — не без зависти воскликнула Делла. — Человека, который хорошо понимает ее, сочувствует и пытается спасти.

— Спасти от чего? — быстро спросил Мейсон.

— От самой себя, конечно!

— Дафна Милфилд определенно не хотела, чтобы ее спасали от нее самой.

— Разумеется. Но ей все же сильно повезло, что у нее есть такой друг, на которого можно положиться без оглядки в трудную минуту… Шеф, когда вы собираетесь читать эти письма?

Мейсон подмигнул.

— Завтра утром.

Они пересекли вестибюль отеля.

— Спокойной ночи! — пожелал Мейсон клерку.

Тот в ответ буркнул что-то неразборчивое.

— Послушайте, шеф, где вы намерены их читать?

— В офисе, конечно.

— Когда?

— Завтра утром, — повторил он.

Делла рассмеялась.

— Так я и поверила… Пошли, включим в машине свет на приборной доске.

Они уселись рядышком в автомобиле. Писем было полдесятка, все написаны чернилами. На старых был обозначен обратный адрес, отель в Сан-Франциско, Дугласу Бурвеллу. На отправленных позже стояли лишь инициалы Д. Б. Письма охватывали период в шесть недель и говорили о прогрессирующей связи.