Эшли Уивер - Смерть парфюмера

Внезапно послышался удар, затем звон разбитого стекла и сдавленный вскрик.

– Какая же ты неуклюжая, Берил, – сказал Мишель.

Я выскользнула за входную дверь, прежде чем кто-то из них успел выйти из комнаты и позвать служанку, чтобы та прибрала осколки разбитой вазы.

Выходит, напряженная обстановка в доме Беланже не разрядилась со смертью ее главы. Более того, похоже, подозрения мадам Нанетт начинали оправдываться. У Берил Беланже был любовник. Достаточный ли это мотив для убийства? Люди убивали за гораздо меньшее.

Я вернулась в гостиницу и немного удивилась, увидев в номере Майло. Он развалился на диване, закинув ноги на спинку, и курил сигарету.

– Ты не нашел ничего веселого, чем бы заняться сегодня днем? – поинтересовалась я. Только благодаря неимоверному усилию воли я не спросила его, нужно ли ему успеть на поезд. В течение всего дня выпавший из его кармана билет не давал мне покоя. Мне очень хотелось знать, почему он соврал, но расспросы я откладывала. Возможно, в глубине души я боялась услышать ответ.

– Не совсем так, – ответил Майло. – Я об этом думал, но потом понял, что мадам Нанетт, скорее всего, нам позвонит после оглашения завещания, если всплывет что-то интересное.

С его стороны было необычайно предусмотрительно решить дождаться ее звонка.

Я прошла в гостиную и села на стул напротив него.

– Сесиль Беланже оставила меня из-за некоего мероприятия. Скорее всего, это оглашение завещания. Полагаю, до ужина мы что-нибудь узнаем.

– Как твои успехи с Беланже? – спросил он. – Что-то выяснила?

– По-моему, кое-что, – задумчиво произнесла я. – Самое интересное, возможно, то, что дверь в оранжерею Сесиль, где есть ядовитые растения и реактивы, оставляют незапертой. А еще похоже на то, что мадам Нанетт права: у Берил Беланже есть любовник. Я подслушала, как Мишель подшучивал над ней из-за этого.

– Значит, теперь она поднялась на первую строку в твоем списке подозреваемых?

Несмотря на его несколько пренебрежительный тон, я ответила честно:

– Трудно сказать. Мне кажется, Сесиль была очень привязана к отцу. Конечно, все это могло быть игрой. Насчет Антуана тоже нелегко сделать вывод. Много он не говорил, разве что о том, сколько планирует взять за изготовление моих духов.

Я назвала цену, которую обозначил Антуан Беланже, и Майло пожал плечами. Мне следовало бы знать, что на него не произведет никакого впечатления непомерная стоимость духов по сравнению с добытой информацией.

– И завтра вечером мы приглашены на ужин к Беланже.

– Превосходно, дорогая! Ты действительно добилась успехов, – похвалил он.

– Надеюсь, что так. Пока мы сталкивались с серьезными трудностями, пытаясь что-то выяснить. – Я взглянула на него. – Так много загадок и тайн. Никогда не знаешь, что скрывают люди.

– Точно, не знаешь, – согласился Майло без малейшего намека на чувство вины.

Я было открыла рот, чтобы выложить ему все насчет билета, но мне помешал раздавшийся телефонный звонок.

Мы с Майло переглянулись. Я решила, что для звонка мадам Нанетт слишком рано, однако, возможно, оглашение завещания заняло меньше времени, чем я предполагала.

Я начала вставать, но Майло быстро сбросил ноги с дивана и вскочил.

– Я отвечу, – сказал он, раздавив сигарету в пепельнице.

Он шагнул к телефону и снял трубку.

– Алло. – Последовала короткая пауза, и что-то в его поведении мне подсказало, что на проводе не мадам Нанетт. – Да. И что она сказала? – Снова пауза. – Верно. Прекрасная работа.

Любопытный выдался разговор. Я терялась в догадках, кто же звонил.

– Нет, – произнес он. – Нет, не думаю… Да, спасибо.

Майло положил трубку на рычаг и повернулся ко мне. На его губах играла едва заметная улыбка.

– Я обеспечил нам великолепную возможность, – заявил он.

– И какую же? – спросила я.

– Я нашел способ поговорить с герром Мюллером.

Мне пришлось признать, что это хорошие новости. Я ломала голову над тем, как бы к нему подобраться, но не придумала ничего лучше, чем заказать ему какую-нибудь скульптуру. А мне не очень хотелось во время одной поездки в Париж платить и за духи, и за статую.

– Оказывается, он приехал в Париж, чтобы познакомиться с натурщицей, – объяснил Майло.

Что-то в этой новости вызвало у меня подозрение. Я внезапно почувствовала: он что-то недоговаривает.

– А кто звонил, Майло?

– Надин, – весьма непринужденно ответил он.

Именно так я и думала.

– Милашка Надин, – проговорила я. – И что она сказала?

– Мне чуть раньше пришло в голову, что она может оказаться нам полезной.

– Правда? – удивилась я, с интересом пытаясь постичь его логику. – И каким же образом?

– Я тебе говорил, что она работает манекенщицей и натурщицей. Сегодня днем я позвонил ей и спросил, не может ли она узнать, позировал ли кто-нибудь из ее знакомых герру Мюллеру. Оказывается, в Париже он довольно известная фигура. Надин знакома с несколькими из его натурщиц, включая ту, с которой он вот-вот начнет работать. Она запланировала встретиться с ними сегодня вечером в ночном клубе и пригласила нас присоединиться.

С одной стороны, хотя мне не хотелось воздавать Надин должное, я не могла не счесть это очень хорошим шансом. На приеме герр Мюллер вел себя довольно странно, и мне хотелось бы знать, что еще я смогла бы о нем выяснить. С другой стороны, во мне и так уже нарастало сильное раздражение от того, что муж от меня что-то скрывает, и перспектива ужина в компании молодых манекенщиц представлялась не очень-то заманчивой.

До меня внезапно дошло, что он ждет ответа.

– Очень хорошо, – сказала я. – По-моему, это может оказаться весьма полезным.

– Мне кажется, она повела себя довольно умно, устроив эту встречу.

– Да. Просто прелестно, – отозвалась я. – Как мы с ней вообще сможем расплатиться?

Меня всегда раздражала собственная неспособность скрывать в голосе резкие нотки. Я ничего не имела против Надин, и она нам действительно очень помогла. Проблема заключалась в том, что я не могла забыть о билете, который сегодня утром нашла в кармане мужа, однако сейчас было неподходящее время для разговора.

Эти мысли заняли у меня всего несколько секунд. Когда я подняла глаза, наши взгляды встретились, и было слишком поздно скрывать свое волнение и нерешительность.

– В чем дело? – спросил Майло.

– Ни в чем, – непринужденно ответила я. – Я же тебе говорила, что не возражаю против Надин.

– Я сейчас не о Надин. Тут что-то еще.

Я ненавидела ситуации, когда он практически без усилий понимал мои чувства, а я не могла узнать ничего, что таилось за взглядом его голубых глаз.

Сделав над собой огромное усилие, я выдавила улыбку:

– По-моему, я просто немного устала после сегодняшнего визита к Беланже. Ничего, пройдет.