Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

Фамилия эта была, действительно, была известна нам. Гольдеру и Стивенсону принадлежало второе по своим размерам частное банковское предприятие в Сити. Что же могло случиться с одним из самых выдающихся граждан Лондона, что довело его до такого печального состояния? Мы с нетерпением ожидали его рассказа. Он сделал над собой усилие и заговорил:

– Я чувствую, что нельзя терять ни минуты, – сказал он, – поэтому-то я и бросился сюда, как только полицейский инспектор посоветовал мне обратиться к вам. Я приехал подземной дорогой и пошел пешком, так как кебы ездят по снегу очень медленно. Оттого-то я так запыхался, так как не привык много ходить. Теперь мне лучше, и я расскажу вам все, насколько возможно коротко и ясно.

Конечно, вам хорошо известно, что успешное ведение банковых операций зависит не только от выгодного помещения капиталов, но и от увеличения числа вкладчиков. Одной из самых выгодных операций является выдача ссуд под верное обезпечение. В последние годы эта отрасль нашего дела сильно развилась, и мы давали ссуды многим знатным людям под залог картин, библиотек и серебра.

Вчера утром, когда я, по обыкновению, сидел у себя в конторе, клерк подал мне визитную карточку. Я изумился, когда прочитал стоявшее на ней имя. Это был не кто иной как… Ну, пожалуй, даже вам не назову его, скажу только, что это – личность, известная всему миру, представитель одной из известнейших, благороднейших фамилий Англии. Я был поражен оказанной мне честью и хотел выразить это, когда вошел посетитель, но он сразу приступил к делу с видом человека, желающего поскорее отделаться от неприятной обязанности.

– Мистер Гольдер, – сказал он, – мне сказали, что вы выдаете ссуды.

– Под хорошее обеспечение, – ответил я.

– Мне необходимо немедленно иметь пятьдесят тысяч фунтов, – сказал он. – Конечно, я мог бы занять такую пустяшную сумму у любого из моих друзей, но я предпочитаю устроить дело сам. Вы понимаете, что в моем положении не следует обязываться кому бы то ни было.

– Позвольте узнать, на какой срок вам нужна эта сумма? – спросил я.

– В следующий понедельник я должен получить большую сумму денег и тогда, конечно, отдам вам всю ссуду с процентами, которые вы назначите. Но мне необходимо получить эти деньги сейчас.

– Я был бы счастлив выдать вам без дальнейших разговоров эти пятьдесят тысяч фунтов из моих личных денег, – сказал я, – если бы это не было несколько затруднительно для меня. Если же сумма будет выдана от имени фирмы, то, даже по отношению к вам, я должен соблюсти все установленные у нас правила.

– Так, пожалуй, и лучше будет, – проговорил он, подымая черный кожаный футляр со стула, куда он положил его при входе. – Вам, вероятно, приходилось слышать о берилловой короне?

– Это одно из самых драгоценных сокровищ Англии, – сказал я.

– Совершенно верно.

Он открыл футляр. На мягком, розоватом бархате покоилась великолепная корона.

– Тут тридцать девять громадных бериллов, – продолжал он, – а золотая оправа не имеет цены. По самой дешевой оценке эта вещь стоит вдвое более той суммы, которую я спрашиваю. Я готов оставить вам ее в залог.

Я взял в руки футляр с драгоценной короной и, в смущении, смотрел то на нее, то на моего знатного клиента.

– Вы сомневаетесь в ее стоимости? – спросил он.

– Нисколько. Я только сомневаюсь…

– В том, могу ли я оставить ее вам. Можете успокоиться. Я бы и не подумал сделать это, если бы не был вполне уверен, что могу взять ее обратно через четыре дня. Это простая формальность. Итак, залог достаточен?

– С избытком.

– Вы понимаете, мистер Гольдер, что я даю вам серьезное доказательство доверия, так как много слышал о вас. Я надеюсь, что вы не только не станете рассказывать об этом деле, но и возвратите корону в полной сохранности. Мне нечего говорить вам, какой выйдет скандал, если что-нибудь приключится с этой вещью. Всякое повреждение имеет почти тоже значение, что пропажа, так как во всем мире нет подобных бериллов, и их нельзя будет заменить. Но я спокойно оставляю вам корону и зайду за ней сам в понедельник утром.

Видя, что мой клиент очень торопится, я позвал кассира и велел ему выдать пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Когда я остался один и взглянул на лежавший передо мной кожаный футляр, меня охватило невольное чувство смущения при мысли о принятой на себя ответственности. Как бы то ни было, это достояние нации, и в случае какого-либо несчастья произойдет страшный скандал. Я сожалел, что согласился принять такой залог. Однако дела нельзя уже было поправить, и потому я запер драгоценный футляр в железный шкаф и принялся за работу.

Наступил вечер. Я подумал, что неблагоразумно оставлять в конторе такую драгоценную вещь. В банках часто бывают кражи со взломом. А в каком ужасном положении очутился бы я в подобном случае! Поэтому я решил, что буду брать с собой футляр домой и привозить обратно в течение нескольких дней так, чтобы он всегда был при мне. Я позвал извозчика, поехал к себе в Стритгэм и вздохнул свободно только тогда, когда принес корону к себе наверх и запер ее в бюро…

Теперь расскажу вам о моих домашних, мистер Холмс, для того, чтобы вы могли составить себе ясное понятие о всех окружающих меня. Грум и лакей спят вне дома, так что о них и говорить нечего. У меня три горничные, которые живут в доме много лет; девушки честные, стоящие выше всяких подозрений. Люси Парр поступила недавно, но у нее отличный аттестат, и я ею доволен. Она очень хороша собой, и у нее много поклонников, которые торчат вокруг дома. За исключением этого недостатка, мы считали ее очень хорошей девушкой.

Такова моя прислуга. Семья же моя такая маленькая, что описать ее недолго. Я вдовец; у меня единственный сын Артур. Он страшно огорчает меня, мистер Холмс. Не сомневаюсь, что во всем виноват я сам. Говорят, я избаловал его. Весьма вероятно, что это правда. Когда умерла моя дорогая жена, я перенес всю свою любовь на этого мальчика. Мне хотелось, чтобы улыбка никогда не сходила с его лица. Я исполнял все его желания. Может быть, для обоих нас было бы лучше, если бы я строже относился к нему, но, во всяком случае, я поступал так, желая ему добра.

Весьма естественно, что мне хотелось, чтоб он унаследовал мое дело, но у него не было ни малейшего желания заниматься им. Он человек необузданный, упрямый, и, откровенно говоря, я не могу доверять ему больших денег. Он сделался членом аристократического клуба. Благодаря своим очаровательным манерам, он скоро близко сошелся с богатыми людьми, привыкшими широко жить. Он стал вести азартную игру, тратить деньги на скачках и часто приходил ко мне просить денег в счет получаемого им от меня содержания. Он много раз пытался бросить эту опасную компанию, но всякий раз влияние его друга, сэра Джорджа Бернвиля, удерживало его от этого намерения. Я нисколько не удивляюсь тому, что такой человек, как Джордж Бернвиль, имеет влияние на Артура. Сын часто приводил его к нам, и я сам не мог устоять против его обаяния. Он старше Артура, вполне светский человек, много путешествовавший, много видевший, блестящий собеседник и очень красивый мужчина. Когда я разбираю его хладнокровно, не поддаваясь чарам его присутствия, припоминаю его циничные речи и выражение, появляющееся иногда в его глазах, я чувствую, что этому человеку нельзя доверяться. То же самое думает и моя маленькая Мэри, умеющая определять характеры с инстинктом женщины.