Агата Кристи - Удивительное происшествие с сэром Артуром Кармайклом

– Я слышал, что после этого человек ужасно себя чувствует. Но как это могло произойти? Я бродил во сне?

Сеттл покачал головой.

– Нужно отвести его в дом, – вмешался я, выходя вперед.

Артур удивленно посмотрел на меня. Филлис меня представила:

– Это доктор Карстерс, он сейчас живет здесь.

Поддерживая его с двух сторон, мы двинулись к дому. Внезапно он поднял взгляд, будто ему пришла в голову какая-то мысль.

– Скажите, доктор, это ведь не помешает мне двенадцатого числа?

– Двенадцатого? – медленно переспросил я. – Вы имеете в виду двенадцатое августа?

– Да, следующую пятницу.

– Сегодня четырнадцатое сентября, – отрывисто сообщил Сеттл. Он был явно сбит с толку.

– Но… но я думал, сегодня восьмое августа? Значит, я был болен?

Филлис быстро вмешалась.

– Да, ты был очень болен, – сказала она своим нежным голосом.

Артур нахмурился.

– Не могу этого понять. Все было абсолютно нормально, когда я лег спать вчера вечером, – хотя, конечно, это было не вчера вечером. Но мне снились сны, я помню, сны… – Он еще больше нахмурил брови, силясь вспомнить. – Нечто… что это было? Нечто ужасное… кто-то сделал это со мной… и я был зол, я был в отчаянии… А потом мне приснилось, что я стал котом… да, котом! Забавно, правда? Но сон не был забавным. Он скорее был страшным! Только я не могу вспомнить. Все исчезает, когда я начинаю думать.

Я положил руку ему на плечо.

– Не пытайтесь вспомнить, сэр Артур, – серьезно произнес я. – Наоборот – постарайтесь забыть.

Он озадаченно посмотрел на меня и кивнул. Я услышал, как у Филлис вырвался вздох облегчения. Мы подошли к дому.

– Между прочим, – неожиданно спросил сэр Артур. – Где матушка?

– Она заболела, – ответила Филлис после короткой паузы.

– Ох, бедная старая матушка! – В его голосе прозвучало искреннее сочувствие. – Где она? У себя в комнате?

– Да, – ответил я, – но вам лучше ее не беспокоить…

Слова замерли у меня на губах. Дверь гостиной открылась, и в холл вышла леди Кармайкл, закутанная в халат. Ее глаза были прикованы к Артуру; я никогда раньше не видел такого ужаса, смешанного с чувством вины, как в ее взгляде в тот момент. Ее лицо стало почти нечеловеческим, так его исказил безумный страх. Она схватилась рукой за горло.

Артур двинулся к ней с мальчишеской приветливостью:

– Привет, матушка! Значит, ты тоже заболела? Мне ужасно жаль.

Она отпрянула от него, широко раскрыла глаза. Потом внезапно упала назад, в открытую дверь, издав вопль обреченной души.

Я бросился к ней, наклонился, потом поманил Сеттла.

– Тихо, – сказал я. – Уведите его наверх, не поднимая шума, а потом спуститесь сюда. Леди Кармайкл умерла.

Он вернулся через несколько минут.

– Что это было? – спросил он. – Что стало причиной смерти?

– Шок, – мрачно ответил я. – Шок при виде Артура Кармайкла, вернувшегося к жизни. Или можете назвать это, как и я, божьей карой.

– Вы хотите сказать… – он заколебался.

Я посмотрел ему в глаза, и он понял.

– Жизнь за жизнь, – со значением произнес я.

– Но…

– О! Я понимаю, что странный и непредвиденный случай позволил душе Артура Кармайкла вернуться в его тело. Но тем не менее Артур Кармайкл был убит.

Он посмотрел на меня с некоторым страхом и тихо спросил:

– Синильной кислотой?

– Да, – ответил я. – Синильной кислотой.

Мы с Сеттлом никогда не высказывали своего убеждения. Вряд ли нам поверили бы. С общепринятой точки зрения Артур Кармайкл просто страдал потерей памяти, леди Кармайкл в приступе временного помешательства сама изрезала себе горло, призрак серого кота был просто игрой воображения.

Но есть два факта, которые, по моему мнению, невозможно было истолковать неверно. Один – это разодранный стул в коридоре. А второй – еще более значительный. Нашелся каталог библиотеки, и после утомительных поисков установили, что пропавший том был древним, любопытным трудом, посвященным возможности превращать людей в животных!

И еще одно. Рад сказать, что Артур ничего не знает. Филлис сохранила тайну тех недель в своем сердце, и я уверен, она никогда не откроет ее мужу, которого так крепко любит и который вернулся из могилы на зов ее голоса.