Кэй Стрэхен - Следы

Газ Уилдок к тому времени уже спал, а еще перед сном немного перебрал, поэтому выглядел и чувствовал себя прескверно. Кажется, он думал, что от К‑2 в последнее время слишком много проблем. А еще он был очень раздражен тем фактом, что Олимпию не убили, и совершенно не понимал, зачем мы его тогда решили побеспокоить. А узнав, что, насколько мне известно, нас в ту ночь даже не ограбили, он сказал, что умывает руки и начнет разбираться только утром.

Я поехал к Алу Редди и попросил его открыть станцию, чтобы послать телеграмму доктору Джо. Затем я одолжил у Ала пистолет и помчался домой. К приезду на ранчо страх из меня почти испарился, чего нельзя было сказать о Крисе.

Увидев меня в дверях одного, Крис пустился в свои фирменные негодования. Он не упустил сладостной возможности сказать, что ничего другого от меня и не ожидал. Я как мог отвечал на его колкости и начал уже закипать, когда понял, что за этим гневом Крис пытается спрятать свой страх. Я взял себя в руки и спросил его, не нашли ли они чего-нибудь важного в мое отсутствие. На мгновение он будто превратился в Олимпию:

— Достаточно важное, чтобы убедиться, что в нашем доме оставаться небезопасно до тех пор, пока мы не найдем человека, который, по всей видимости, настроен уничтожить семью Квилтер.

После того, как я уехал в Квилтервилль, дедушка с Крисом и тетушкой Грасией снова тщательно обыскали весь дом.

Двери всех спален вновь были заперты снаружи, прямо как в ночь смерти отца. И те же двери остались открыты, то есть на чердак и в ванные комнаты. Правда в этот раз дверь в спальню отца была заперта, а дверь Олимпии открыта нараспашку (скорее всего потому, что тот парень в спешке убегал из ее комнаты. Но тут кое-что есть: сразу после выстрела мы все (кроме Ирен с Крисом, они пробежались по нижнему этажу и по парадной лестнице) тут же помчались наверх по задней лестнице. Разве он не должен был на кого-нибудь из нас наткнуться? Комната Олимпии самая дальняя по коридору от чердака). Семь ключей лежали на прикроватной тумбочке Олимпии, прямо как в ту ночь в комнате отца.

Веревка, все та же, для сушки белья, которую мы отнесли обратно на чердак, лежала на полу в спальне Олимпии. Но она не была привязана ни к ножке кровати, ни к чему-либо еще. Она просто лежала там, рядом с изножьем кровати.

Пуля от пистолета прошла через стену примерно в трех футах над подушками Олимпии. Очевидно, он в нее целился, но промахнулся.

Все в комнате Олимпии было на своих местах. Точно так же, как и в комнате отца: ни одного передвинутого стула, ни одного открытого ящика.

Под сводчатым окном на полу лежала приличного размера маска, грубо вырезанная из ярко-красного сатина. Так что, несмотря на мою уверенность в обратном, последними словами отца перед смертью, скорее всего, действительно была «красная маска».

Итак, что мы имеем на сегодняшний день. Первое — запертые двери: можно бесконечно муссировать эту тему, чем мы до сих пор и занимались. Но наконец их можно сложить в две гипотезы. Либо этот парень замыслил что-то, о чем пока никто из нас не догадался, либо он сумасшедший маньяк, и отсутствие цели во всех его действиях сбивает нас с толку и одновременно спасает его шкуру.

Лично я за вторую теорию — все дело рук маньяка. Умный человек мог запереть всех нас в своих комнатах в первую ночь. Но ни один здравомыслящий человек ни за что не пойдет на такой риск еще раз, тем более, чтобы запереть пустые комнаты. Ему нужно было снова собрать все ключи из дверей при том, что изначально он залез к нам в дом через окно Олимпии. Если бы ему хоть что-то было известно, он наверняка бы знал, что никого из нас не было в комнатах, которые он так аккуратно запирал. Но он в точности повторил свое первое представление: даже оставил открытыми чердак и ванные, а дверь в комнату жертвы — нараспашку.

А эта веревка вообще похожа на бред сумасшедшего. Притащить ее в комнату Олимпии и оставить там просто так.

Однако, думаю, что даже потеря рассудка не заставит маньяка упустить свою главную цель. Но вот промахнуться аж на три фута, стреляя в человека без сознания, уж точно какая-то несусветная дикость.

То, что в комнатах отца и Олимпии ничего не было тронуто, говорит только об одном: единственный мотив — хладнокровное убийство. Как сказала на допросе тетушка Грасия, можно предположить, что у отца был враг. Но пока мы не решим, что этот человек поставил себе цель стереть с лица земли семью Квилтер, что, без сомнения, делает его самым настоящим маньяком, мы не можем даже представить себе, что у Олимпии есть тот же враг, что и у отца — или вообще хоть какой-нибудь враг.

Маска вырезана из ярко-красного сатина. В длину она около двенадцати дюймов, а в ширину около десяти. Есть два небольших отверстия для глаз. По бокам привязаны веревочки из того же сатина. Эти веревки были завязаны сзади, видимо так маска крепилась к его лицу. Должно быть он сверху стянул ее с себя и случайно уронил, когда вылезал из окна.

Все мы, за исключением Криса, уверены, что на этот раз он точно улизнул из окна. Это было чертовски рискованно — бежать по покатой крыше к сточной трубе и спускаться по ней в такую темную ночь, какая была вчера. Я бы не стал пробовать даже средь бела дня. Но должно быть этот парень — кто-то вроде циркача, потому что ему не просто надо было слезть с крыши, но и залезть на нее по сточной трубе. Мы с Крисом тщательно изучили все возможности нашей веранды. Сточная труба — единственное, по чему можно было залезть на крышу. Старая решетка с южной стороны уже совсем прогнила и сразу же рассыпалась бы под весом.

Возможно мне следует еще немного рассказать об обыске дома, который провели дедушка с тетушкой Грасией и Крисом. Они все осматривали очень систематически. В этот раз и про крышу не забыли. Все три входные двери были заперты, что для нас сейчас уже обычное явление. Каждое окно на нижнем этаже было закрыто изнутри. Двери погреба были заперты. Когда я вернулся из города, мы с Крисом еще раз осмотрели весь дом. Там никто не прятался.

Вот что Крис думает по поводу моего аргумента про сумасшедшего маньяка: он настаивает, что только человек, обладающий острым умом, может дважды в точности повторить одну и ту же сцену и при этом оба раза обвести нас всех вокруг пальца. Конечно, любой рисковый дурак с легкостью мог вчера смыться. Снег растаял, начались заморозки, и земля настолько затвердела, что на ней просто невозможно было оставить следов. Поэтому, если не брать в расчет сложности со спуском с крыши по сточной трубе, то побег был весьма несложным. Однако мы точно знаем, что в первый раз он сбежал не через крышу веранды. Тогда на снегу не было ни единого следа. Следовательно, Крис думает, что этот парень вчера все-таки воплотил в жизнь хитрый план, которым ему не удалось воспользоваться после убийства отца. Это настолько логично, что мне почти стыдно за то, что я с ним не согласен. Веревка, запертые двери и красная маска несомненно говорят о том, что оба раза к нам приходил один и тот же человек.