Виктор Уайтчерч - Убийство в колледже

Он подтолкнул лежащий на столе конверт в сторону сержанта-детектива. Письмо было адресовано суперинтенданту полиции в Карнфорде и подписано мисс Хаттон, сестрой убитого:

Дорогой сэр,

мне бы очень хотелось еще раз побеседовать с полицейским, который приходил ко мне в день убийства моего брата. Может, вы будете так добры и организуете нам встречу? Если он сможет нанести мне визит, в любое утро на этой неделе мои двери для него открыты.

Эмброуз взглянул на часы: начало десятого вечера. Этим утром он приехал из Парижа на десятичасовом поезде — на следующий день после приезда туда вместе с Финмером.

— Отлично, сэр, — сказал он. — Поеду в Карнфорд завтра же утром. Напишу ей записку и отправлю по пути домой.

— Не нужно, — ответил суперинтендант, поднимая со стола телефонную трубку. — У нее есть телефон. Сейчас позвоню… да… спасибо… здравствуйте-здравствуйте… да… мисс Хаттон, пожалуйста… да… жду… да? Говорит суперинтендант Плестоу, полицейский участок Эксбриджа. В ответ на ваше письмо, мисс Хаттон, мой сержант-детектив приедет к вам завтра утром. Десять часов вас устроит?… Отлично, спасибо. Вам есть, что сейчас ему передать?..

Он положил трубку.

— Она сказала, что просматривала бумаги брата и наткнулась на пару непонятных вещей. Скажу вам, все это беспричинная суета, но все же вам лучше съездить туда… Доброй ночи, Эмброуз.

— Доброй ночи, сэр.

Сержант-детектив взял свой небольшой чемоданчик (они с Финмером прямо с поезда отправились в участок, но Финмер после короткого разговора с суперинтендантом уехал в ближайший отель на ночь) и поехал домой.

— Рада, что вы наконец-то вернулись, сэр, — сказала хозяйка. — Я вам приготовила вкусный горячий ужин. Я получила телеграмму и готовилась к вашему приезду. Ваша открытка для Мюриель пришла сегодня утром — словами не передать, как она была ей рада, мистер Эмброуз. Так мило с вашей стороны вспомнить о моей малышке. Она уже спит, но ей очень хотелось поговорить с вами об этой открытке: она не может разобрать, что же за слова на ней напечатаны, и боюсь, что я тоже. Это какой-то иностранный язык, не так ли, мистер Эмброуз?

Эмброуз рассмеялся:

— Да, миссис Гловер, это французская открытка, а у них там принято говорить и писать на французском. Я все ей переведу.

— Обязательно переведете, мистер Эмброуз. Ох, что-то я разговорилась, вы же наверняка очень голодны, — пойду накрою на стол.

Однако утром у Эмброуза уже не было времени увидеться с Мюриель. Перед поездкой к мисс Хаттон ему нужно было провести еще пару часов в полицейском участке за делами. Наконец освободившись, сержант-детектив поехал в Карнфорд и уже в начале одиннадцатого был в комнате, которую хозяйка специально приготовила к его приезду.

Выглядела мисс Хаттон очень уставшей и вымотанной, лицо ее исказилось горечью и душевными страданиями, которые она пережила с момента смерти брата. Но даже такое глубокое горе не смогло надломить ее спокойное, великолепное достоинство.

— Очень благодарна за то, что пришли, — сказала она, — особенно сейчас, когда вы спокойно можете думать, что я впустую трачу ваше время. Для меня это очень больная тема, но все же позвольте спросить, есть ли хоть какая-то надежда найти убийцу?

— С момента нашей с вами встречи я только и делал, что занимался этим расследованием, мисс Хаттон.

— И? — она вопросительно приподняла брови.

— На сегодняшний день, — ответил он, — достаточно трудно оценить, чего я все-таки в этом деле достиг. Этот случай не из простых, но можете быть уверены, что мы прилагаем все усилия. Камень преткновения здесь — мотив. Если бы мне только удалось найти хоть малейшую зацепочку к тому, за что же кому-то понадобилось убивать вашего брата!

— Знаю. Я все время думала об этом, и не могу даже представить себе кого-либо, кто мог бы совершить это чудовищное преступление. И с нашей встречи я каждый день перебирала бумаги брата в надежде найти хоть какой-то знак того, что он был в беде или обзавелся врагом..

— И вы что-то нашли, мисс Хаттон?

— Не знаю, — медленно ответила она. — Именно поэтому я и хотела с вами посоветоваться. Брат всегда был скрытен в вопросах своей личной жизни, и даже мне почти ничего о ней не известно. Он также был чрезвычайно скрупулезен: все бумаги в идеальном порядке, каждая в своем ящике — письма, документы, рисунки и чертежи с работы (церковная архитектура) и так далее. Но там я не нашла ничего хоть сколько-нибудь подозрительного. Но (думаю, я уже вам говорила об этом) у него было любопытное хобби. Ему нравились преступления — особенно их расследование и раскрытие. Я вроде упоминала, как сильно он любил читать детективы до определенного момента и затем пытаться разгадать тайну собственным умом?

— Да, вы мне об этом рассказывали.

— Значит должна была еще говорить, что за несколько дней до смерти он очень увлекся очередным делом и как внезапно сказал: «Наконец-то я понял». Вы меня еще спросили, было ли это очередное расследование из книги, на что я ответила «нет».

Заинтересованный сержант-детектив подался вперед.

— Я прекрасно это помню, — сказал он.

Мисс Хаттон продолжила:

— У моего брата была привычка записывать все свои мысли по поводу расследования в записную книжку, правда все пометки были весьма кратки. Я часто бывала с ним после ужина, когда он сидел за этой книжкой, но думаю он знал, что я не очень-то интересовалась его хобби, поэтому никогда мне ее не показывал. После смерти я конечно полистала ее, мистер Эмброуз. Большую часть я даже не пыталась понять и осмыслить, но в ней точно не было ничего особенного, а вот последние две страницы, — внезапно она запнулась, — там упоминается кто-то по имени Косвэй, мистер Эмброуз, и мне очень интересно, кто же это может быть.

Эмброуз почти вспрыгнул от удивления.

— «Косвэй»! — вскричал он. — Я могу вам сказать, кто такой Косвэй, и думаю мне кое-то известно о последнем деле, над которым работал мистер Хаттон. Косвэй — имя известного художника, занимавшегося изготовлением миниатюр, одну из которых совсем недавно украли из коллекции доктора Блейка. И доктор Блейк рассказал мне, что ваш брат взялся за расследование этой пропажи, и объявил, что преуспел в этом деле. Почему вы спрашиваете?

— Потому что это имя мелькает в странных заметках моего брата. Понимаете, он никогда даже не упоминал об этом.

— Я могу взглянуть?

— Конечно. За этим я вас сюда и позвала. Наш с вами разговор помог мне понять, как важно расследованию узнать как можно больше о жизни моего бедного брата — даже о хобби.

Она выдвинула ящик письменного стола и вытащила несколько пачек бумаги и пару блокнотов.