Кэролайн Уэллс - Малиновый джем

Увидев его серьезное, сочувствующее лицо, Юнис разрыдалась. Впервые она разразилась слезами, и они принесли облегчение ее истерзанному сердцу.

— Ох, Элворд, — истерично рыдала она, — теперь ты можешь стать президентом!

— Тихо, Юнис, тихо, — успокаивал он ее. — Не будем сейчас об этом. Я только что из Бостона — примчался, как только услышал. Кто-нибудь, расскажите мне, что случилось. Юнис, только не ты, кто-нибудь другой, например, тетушка Эбби.

— Это странное дело, — отозвался Эллиот, сидевший на телефоне и в данный момент ожидавший ответа на звонок. — Врачи не могут сказать, от чего умер Сэнфорд!

— Что! Не могут сказать, от чего он умер?

— Нет, — продолжила тетушка Эбби, в то время как Эллиот вновь принялся терзать телефон. — И думаю, это очень странно. Элворд, ты когда-нибудь слышал такое: человек умер, но никто не может сказать, от чего?

— Конечно, нет! Что он ел?

— О, ничего такого, — вставила Юнис. — Причина в чем-то еще: в сердце или легких…

— Никогда! Сэнфорд был здоров, как бык!

— Доктор Харпер говорит то же самое. Они хотят… они хотят сделать вскрытие.

— Конечно. Без этого мы никогда не будем удовлетворены. Таким способом они найдут причину смерти. Юнис, мне так жаль тебя!

— Это пугает Юнис, — сказала тетушка Эбби. — Волнения и тайна… Ох, Элворд, позволь рассказать тебе, что я видела!

— Что же? — заинтересованно спросил Хендрикс.

— Итак, это было почти на рассвете, лучи солнца только начали пробиваться сквозь тьму. Ты знаешь, доктор Харпер говорит, что Сэнфорд умер как раз в это время, ну он так думает. Так вот, я тогда пребывала в пограничном состоянии — что-то между сном и бодрствованием — ну, так, что толком не знаешь, спишь ли…

— Да.

— И я увидела…

— Тетушка Эбби, если ты собираешься снова рассказывать эту басню, то я уйду! Терпеть этого не могу!

— Юнис, уходи, — мягко ответила тетушка. — Я хочу, чтобы ты прошла в свою комнату и прилегла. Даже если ты не хочешь, то все равно — это должно успокоить твои нервы.

К ее удивлению, Юнис поднялась и безмолвно удалилась в свою спальню.

Тетушка Эбби послала Мэгги присмотреть за племянницей, после чего возобновила рассказ.

— Элворд, я собиралась рассказать тебе, да и всем остальным, но Юнис не хочет слушать, а Мейсон весь день сидит на телефоне — звонит и отвечает…

— Ну же, тетушка Эбби, начинайте, — попросил Хендрикс. Он не так уж хотел слушать ее байку, но жалел старушку и слушал из милосердия.

— Итак, это было на рассвете, я в каком-то смысле дремала, но в то же время не спала. И вдруг я услышала шаги — нет, не шаги, а какой-то скользящий шорох, как бы кто-то бредет в тапочках. А затем я увидела размытую тень — вроде как Сэнфорда, он медленно пересек комнату, не шагал, а скорее парил. Остановился он у моей кровати и склонился надо мной…

— Ты видела это!

— Ну, было темно, и я не могу сказать, что видела, но это произошло. Не знаю, как описать это: я чувствовала его присутствие, вот и все!

— И ты думаешь, что этот был призрак Сэнфорда?

— Я сформулирую по-другому, Эл. Это был покидавший землю дух Сэнфорда, он пожелал сказать мне «последнее прощай».

— Но почему он не сказал этого своей жене? — грубовато спросил Хендрикс, считавший, что говорить резко лучше, чем поддерживать болтовню о призраках.

— Может, он и пытался, но Юнис слишком крепко спала. Я не знаю отчего, но, знаешь ли, Элворд, такие происшествия не редкость — они измеряются тысячами достоверно описанных случаев…

— Достоверно описанной чепухи!

— Твои насмешки не могут изменить истину. Я видела его, и это не был ни сон, ни воображение. Я по-настоящему видела его, хотя и смутно.

— Во что он был одет?

— Это нечто странное. Не его повседневная одежда, а что-то вроде свитера — он одевал такие во время упражнений.

— Его гимнастический костюм? Вы ясно его видели?

— Не так уж ясно, но я чувствовала это!

— Чувствовать это! Что вы имеете в виду?

— Говорю я, что чувствовала! Он склонился надо мной, я протянула руку, коснулась его, и… я думаю, что нащупала рукав из тонкого трикотажа.

— О, ты вы думаете, что нащупали его! Ну, значит, все в порядке, но тогда не нужно было говорить, что вы почувствовали присутствие призрака. Привидения нематериальны, знаете ли.

— Элворд, вы смешите меня, хоть и не намеренно. Я знаю об этом больше вас. Почему? Да потому, что я прочла множество книг, посетила множество сеансов, была не лекциях. Я знаю, что это было явлением Сэнфорда!

— Ну, тетушка Эбби, если вам удобней так считать, то считайте — у вас есть право на собственное мнение. Я не говорю, что такого не бывает. Просто я в это не верю. Понимаете, я не сомневаюсь в ваших словах, просто мой рассудок не может этого принять. Мой ум скроен по-другому. Вы что-нибудь слышали?

— Я слышала… — тетушка Эбби сделала паузу и немного покраснела. — Знаю, вы рассмеетесь, но я слышала тиканье часов!

— Ну, тетушка Эбби, это уж слишком! Я не могу сдержать улыбку! Я уверен, что призраки не пользуются часами и уж точно не носят гимнастерки!

— Я знала, что ты станешь высмеивать это, но я точно слышала тиканье!

— Ваши собственные часы лежали под подушкой?

— Да.

— Тогда все в порядке. Считайте, что я не сказал ни слова.

— Но я слышала не часы — это было другое тиканье.

— О, конечно. Выходит, что часы призраков и звучат по-иному.

— Элворд, остановись! Ты смеешься надо мной!

— Простите, я извиняюсь. Это было некрасиво, и я больше не буду. Что было дальше?

— Ничего, — обиженно ответила тетушка Эбби.

— Ну, расскажите мне. Что произошло с… этой фигурой?

— Она исчезла. Так, постепенно — растворилась в небытии.

— Он оставил вам сообщение?

— Нет, ни слова. Они их редко оставляют. Обычно они просто появляются. Я рада, что это произошло. То есть мне ужасно жаль, что Сэнфорд умер, но поскольку ему пришлось покинуть нас, то я рада, что он явился ко мне на прощание.

— Ну, я тоже рад, если вам так лучше. Вы уверены, что с Юнис не произошло ничего подобного?

— О, нет — она бы мне рассказала. Она ненавидит подобные идеи. Полагаю, если бы она так же, как и я, увидела Сэнфорда, то она бы поверила. Но, увы, я уверена, что с ней ничего такого не произошло.

— Бедняжка Юнис. Она совсем сломлена.

— Да, конечно. Они были так близки. Конечно, были и размолвки — у Юнис вспыльчивый характер. Она легко возбудима, — вздохнула тетушка Эбби. — Временами Сэн не мог найти на нее управу.

— Знаю. Бедная девочка, я не виню ее за порывы гнева. Она ничего не может поделать. Но каждый день ей потихоньку становится лучше.

— Так говорил Сэнфорд. Он думал, что помогает ей, и осмелюсь сказать, что так оно и было. Но иногда он говорил с ней довольно резко. Как с капризным ребенком.