Ти Кинси - Смерть за поворотом [litres]

Миссис Беддоуз прекратила листать журнал и бросила на свою старую подругу испепеляющий взгляд.

– Послушай, Мышь, да успокойся же ты наконец. Она же шутит. Конечно, ничего подобного не было. В реальной жизни люди такие вещи не делают. Честное слово, иногда ты бываешь такой невероятной дурой…

– Спокойно, Роз, – вмешалась в разговор леди Лавиния, кладя руку на кисть Беддоуз. – Я бы на твоем месте не торопилась с выводами. Эдмонд знает брата Эмили целую вечность и всегда намекал мне, что младшая сестренка Гарри не так проста, как кажется. – Она сделала паузу и осмотрела комнату. – Да вот и мисс Армстронг. Что вы там прячетесь? Подойдите к нам.

Я оставила изучение довольно эклектичной коллекции книг и, подойдя к столу, встала за креслом леди Хардкасл.

Лавиния подняла на меня глаза:

– Ваша хозяйка рассказывала здесь всякие небылицы. А какова ваша версия событий? Вы можете подтвердить хоть что-то?

– Конечно, может, – пренебрежительно заметила Розамунда. – Она же ее горничная. И не будет возражать своей кормилице.

– Право, Роз, – было видно, что Джейк уже устала. – Неужели тебе необходимо все время быть такой противной?

Как это часто случалось на публике, я оказалась в затруднительном положении. Несмотря на то что суть истории, рассказанной моей госпожой, была правильна, большинство подробностей не соответствовали действительности. Но я, естественно, не хотела доставить миссис Беддоуз удовольствия, признав это. Мы действительно злоупотребляли гостеприимством многих стран, засовывая свои носы в их дела. Однако хваленая «секретная служба» именно этого государства была сборищем ни на что не способных тупых мздоимцев, которым своя овчинка была ближе к телу, чем защита государственных секретов. Фактическую же опасность представляла банда местных контрабандистов, которые постоянно и настойчиво грозились заставить нас покинуть этот бренный мир. Скрылись мы одетыми не в морскую форму, а в форму полицейских, что, на мой взгляд, делало всю историю гораздо увлекательнее. Миледи же напрочь отказывалась запомнить эту подробность, создав, после множества попыток, свою версию событий, которая заставляла дам пронзительно визжать. В менее враждебной компании я, возможно, позволила бы себе внести коррективы в изложение многих фактов, но в нынешних обстоятельствах я была не склонна подрывать авторитет хозяйки.

– События разворачивались практически так, как об этом рассказала леди Хардкасл, – заявила я. – Единственное, что она преуменьшила, так это опасность, в которой мы находились, и то мастерство, с которым мы скрылись.

«А вот теперь помучайся», – подумала я про себя. Эта фраза должна было включать в себя все от «Она все наврала» до «Тем не менее это чистая правда», и, что гораздо важнее, она не оставляла Розамунде возможности продолжать задирать мисс Титмус.

– Ха! – с триумфом произнесла леди Лавиния. – Я же говорила тебе, Роз, что нельзя быть такой опрометчивой. Скажите, мисс Армстронг, а не могли бы вы придвинуть себе кресло и присоединиться к нам? Уверена, что у вас тоже есть что нам рассказать.

– Мы вас просим! – с энтузиазмом воскликнула Хелен.

Миссис Беддоуз ничего не сказала и стала изучать крохотное пятнышко на своей перчатке.

– Кажется, вас приглашают, Фло, – сказала леди Хардкасл. – Берите кресло и устраивайтесь. – Сама она подвинулась в сторону, чтобы освободить для меня место между собой и мисс Титмус.

– Отлично, – сказала Лавиния. – Хотите бренди?

– Спасибо, миледи, не откажусь, – ответила я, наливая себе бокал, прежде чем подвинуть к столу еще одно удобное кресло.

А потом начался форменный допрос. Джейк и Хелен забросали нас таким количеством вопросов, что в другой обстановке это выглядело бы невежливым. Но спрашивали они с таким энтузиазмом и заинтересованностью, а ответы сопровождали таким количеством охов и ахов, а также различными «О, мой Бог!», что было невозможно не удовлетворить их любопытство. Или почти невозможно. Миссис Беддоуз, старавшаяся не выглядеть грубой, с трудом сохраняла свой вид индифферентного равнодушия с тем, чтобы доказать нам, что она выше всех этих душевных проявлений.

В течение следующего часа мы с хозяйкой осветили для них выборочные моменты нашей службы на благо государства, начиная с пребывания леди Хардкасл в Кембридже. Дальше настал черед рассказов о ее шпионских похождениях в то время, когда ее муж, сэр Родерик, находился на службе за рубежом. Официальные структуры внимательно следили за дипломатом, а вот его светская супруга была вольна ходить где угодно, никем не замеченная. А я как ее горничная ездила вместе с ними в Шанхай, и там она завербовала меня в качестве своей помощницы.

Мы поведали еще парочку захватывающих историй, которые случились с нами до того, как жуткое убийство сэра Родерика заставило нас бежать. А еще много рассказали о Китае, Бирме и Индии, а также о задворках Лондона, Парижа, Вены и Берлина.

Когда же мы после всех этих убийств, таинственно исчезающих трофеев и населенных привидениями пабов, добрались до нынешнего времени, мне показалось, что мисс Титмус вот-вот взорвется. Не уверена, что или до, или после того вечера я слышала, чтобы человек столько раз воскликнул «Черт возьми!».

– Ну и жизнь! – произнесла миссис Беддоуз с иронией.

Леди Хардкасл то ли не услышала, то ли решила проигнорировать эти слова – по ней иногда трудно бывает определить, что она думает после пары бокалов, – и перевела разговор на трех подруг.

– Ну вот, теперь вам все о нас известно, – сказала она, – а вот мы о вас ничего не знаем. Например, взять вас, Лавиния. Стыдно признаться, но я до вчерашнего дня вообще не подозревала о вашем существовании.

– Да неужели? – рассмеялась Джейк.

– Честное слово, – продолжила миледи. – Гарри знает Пройдоху уже двадцать лет, да нет – больше, и я сама знаю Пройдоху лет двадцать или даже больше, но ни один из них никогда не говорил о его сестре.

– Вот тебе и братья, – заметила леди Лавиния. – Абсолютно бесполезные вещи.

– Вот именно, милочка. Ну, так рассказывайте. Как вы все познакомились?

– Мы учились в одной школе, – с радостью рассказала мисс Титмус. – Правда, девочки?

– Правда, – подтвердила сестра хозяина дома.

– Я мечтала о том, чтобы мне позволили ходить в школу, – вспомнила леди Хардкасл. – Так завидовала Гарри, когда он уехал. Вы были, наверное, одними из первых девочек, кого отдали в школу.

– Пионеры, – со смехом согласилась Лавиния, – это про нас. Но на вашем месте я бы не слишком завидовала. Мне кажется, что вы, с вашей гувернанткой, жили гораздо… спокойнее.

– Не думаю, дорогая, что с вами согласились бы мои многочисленные, доведенные до полного изнеможения гувернантки. Неужели в школе было так ужасно? Том Браун, женская версия?