Джеймс Чейз - Запах денег [litres]

– Какая прелесть! – воскликнула Джилли. – Вы в самом деле живете один? Здесь, должно быть, не меньше полусотни комнат…

Фон Гольц рассмеялся. Ему явно льстило ее восхищение.

– С вашего разрешения, сто пятьдесят пять комнат, если быть точным, – сказал он. – Абсурд, конечно, анахронизм… Но я люблю этот дом.

Гирланд осматривал мебель: на каждом кресле виднелся вензель «ГР».

– Фриц покажет вам ваши комнаты, – продолжал фон Гольц, махнув в сторону толстого коротышки в ливрее. – Вы, конечно, хотели бы сперва привести себя в порядок, а через полчаса перекусим. Я размещу вас на втором этаже. – Он засмеялся. – Здесь легко заблудиться.

Минут через двадцать в колоссальную спальню Гирланда, с огромной постелью и замечательным видом на сад и отдаленный лес, вошла Джилли. На ней было простое белое платье и нитка крупных голубых бус вокруг загорелой шеи.

– Разве не чудесно? – заметила девушка, подходя к открытому окну. – Взгляни на постель… Она прямо создана для любви…

– Все зависит от тех, кто ее занимает.

– Моя дверь рядом. – Джилли понизила голос. – Сегодня ночью я буду у тебя.

Гирланд поднял брови:

– Что-то не припомню приглашения.

Она хихикнула:

– Меня не обманешь, Казанова. Я знаю, ты хочешь меня. Ты хочешь меня и сейчас… В общем, я приду.

– Вот как? – Гирланд придирчиво оглядел ее: она была желанна. – Так и быть. Где Рознольд?

– В своей комнате. Пойдем вниз, я голодна.

На пороге Джилли остановилась, посмотрела на Гирланда и сказала:

– Поцелуй меня.

Едва она очутилась в его объятиях, как в дверь постучали. Они отпрянули друг от друга, и Гирланд пригласил войти. В коридоре стоял Рознольд.

– А я-то думаю, где вы, – произнес он, подозрительно переводя взгляд с Гирланда на Джилли.

– Мы здесь. Я любовалась его комнатой… Ты только посмотри! – невинно всплеснула руками девушка.

Рознольд заглянул в комнату и кивнул:

– Все это просто фантастика. Во сколько же обходится содержание такого дворца?

Сзади раздалось вежливое покашливание, и они заметили Фрица.

– Кушать подано.

Ланч был безупречен. Стол был накрыт в огромном помещении, способном без труда вместить не менее двух сотен людей. За каждым стулом стоял слуга в зеленой с золотом ливрее. Начали с икры и охлажденной водки, затем последовала утка в винном соусе и «Шато Озон» 1949 года. На десерт подали клубнику в шампанском и золотистый сотерн.

Во время еды граф развлекал гостей приятной болтовней, не обделяя никого вниманием.

Гирланд обратил внимание на то, что столовое серебро также было помечено инициалами «ГР».

Переходя из обеденного зала в гостиную, он поинтересовался:

– Кто такой «ГР»?

Фон Гольц кинул на него пронзительный взгляд, затем улыбнулся:

– Вы заметили вензель? Дело в том, что имение принадлежит моему дяде.

– Отменно приготовлено, граф, – сказал Рознольд, развалившись в кресле. – Поздравляю. Ваш повар достиг уровня моей страны, а это большое достижение.

– Он француз, – объяснил фон Гольц.

Наступила пауза, пока слуги сервировали стол для кофе и подавали бренди. Потом граф, сидевший на диване рядом с Джиллиан, посмотрел прямо на Гирланда:

– Кстати, о дяде. Мне кажется, вы с ним встречались.

Гирланд закурил сигарету и, внешне оставаясь безучастным, насторожился. Ему не нравилось выражение лица фон Гольца.

– Разве?

– Да. Его имя Герман Радниц.

Улыбка Гирланда оставалась вежливой и непринужденной. «Итак, мы в западне», – подумал он.

– Конечно. Однажды я с ним работал. Как он поживает?

– Спасибо, прекрасно.

– Он не собирается навестить вас, пока мы здесь?

– Нет. – Фон Гольц положил ногу на ногу и пригубил кофе, задумчиво глядя на Гирланда. – Пожалуй, не стоит зря тратить время. Вы отдаете себе отчет, что попали в ловушку?

Гирланд поднес к губам бокал бренди.

– Если за вашим приглашением стоит Радниц, всякое может случиться, – небрежно бросил он.

Джилли слушала с озадаченным выражением.

– Мы не можем разделить шутку? – спросила она. – Я не понимаю, о чем идет речь.

– Безусловно. – Гирланд вытянул вперед длинные ноги. – Дядюшка нашего уважаемого хозяина – один из самых богатых людей в мире. И один из самых гнусных. Не будь он так богат, давно сидел бы в тюрьме. Его настоящее имя – Генрих Кунзли. Он нажил себе состояние, поставляя нацистам удобрения и порох. Невинный бизнес, не правда ли? Но за это его снабжали полуфабрикатами: костями, волосами, кожей и жиром замученных в концентрационных лагерях людей. Милый дядюшка графа заложил основы своего состояния, превращая в деньги тела евреев и других жертв войны. – Гирланд улыбнулся. – Все верно, граф?

Ядовитая усмешка обнажила зубы фон Гольца.

– Старая история. Ты настырный и никчемный человек, Гирланд. Но на сей раз твоя карта бита.

Гирланд допил бренди и одобрительно кивнул:

– Мне часто это говорили… Не могу сказать, чтобы меня это сильно волновало.

– Ради бога, что здесь происходит? – с беспокойством воскликнула Джилли.

– Позвольте я объясню, – спокойно проговорил фон Гольц. – Вы шантажируете своего отца. В вашем распоряжении три фильма, которые вы грозитесь передать оппозиции, если он не откажется от участия в выборах. Я хочу получить эти фильмы. Я намерен их получить.

Джилли вскочила. Кровь на мгновение прилила к ее лицу, затем отхлынула. Ее глаза яростно сверкали.

– Вы не получите их! – закричала она. – Пьер! Уедем отсюда! Ни секунды больше!..

Рознольд не сводил глаз с фон Гольца, спокойного и улыбающегося, и по его спине поползли мурашки. Он взглянул на Джилли:

– Молчи! Не видишь, дура, нас поймали?!

– Поймали? Что он, за решетку меня посадил?.. Тогда я уеду одна!

Джилли бросилась из комнаты в холл. Большие входные двери были заперты. Она повисла на запорах, а шестеро слуг с каменными лицами бесстрастно взирали на нее. Запоры не поддавались, и с криком отчаяния Джилли повернула обратно, пронеслась мимо троих мужчин и выскочила на веранду.

У ступеней стоял красный «ТР-4». С возгласом облегчения она пересекла веранду, намереваясь спуститься по мраморным ступеням. И остановилась как вкопанная. Внизу поджидали две громадные немецкие овчарки, поблескивая влажными клыками. Девушка, словно загипнотизированная, уставилась на собак, а те, рыча и скалясь, начали медленно подниматься по лестнице. Нервы Джиллиан не выдержали. Она повернулась и вбежала в гостиную:

– Эти собаки…

Фон Гольц рассмеялся.

– Присаживайтесь, – предложил он. – Убежать невозможно. Да эти собаки разорвут вас на кусочки. Где фильмы?

Джилли смотрела на него, белая от страха, но в глазах ее сверкал гнев.

– Вы их не получите! – Она повернулась к Рознольду. – Сделай что-нибудь! Скажи им… Не сиди же как истукан!