Энтони Гилберт - Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней

И потому теперь, пытаясь соображать как можно быстрее, Гарт сидел похожий на бронзовую скульптуру – на бюст работы Эпштейна или на нечто подобное.

– Он ведь хороший юрист, верно? – немного нервно спросила Дороти.

Она чувствовала себя в этот момент одной из тех амбициозных женщин, которые годами делали себе прическу в местной парикмахерской, а теперь набрались смелости и отправились в салон красоты элитного Мейфэра.

– Кто занимается вашими волосами, мадам? – неожиданно высокомерно спросил помощник Гарта.

И несчастная старая дева принялась бормотать, что уже давно живет на окраине Лондона. Она выслушала от этого жалкого клерка, который сам жил, вероятно, еще дальше от центра города, целую лекцию, как важно даме следить за своей прической. Многие его знакомые леди считали, что дешевые мастера на протяжении длительного периода времени обходились им дороже, чем эксклюзивное обслуживание в стильных салонах. Так он невольно заронил в голову Дороти мысль: мистер Крук тоже явно относился к числу провинциалов, даже если судить только по внешности, а его офис находился в Эрлс-Корт. Она уже была готова начать оправдываться за обращение к адвокату, показавшемуся ей сейчас далеким от образа юриста подлинно высокого класса.

– Хотел бы я знать, – задумчиво сказал Гарт, – как вы с ним познакомились. Но, я полагаю, ваша матушка…

Но Дороти сразу же решительно отвергла его предположение.

– О нет. У нас в последние годы ее жизни не было адвоката вообще. Когда-то мы пользовались услугами старого мистера Мерридью, но он умер, и мама не посчитала нужным заводить другого стряпчего, потому что, во‐первых, его партнер сразу же ушел в какую-то крупную фирму, а во‐вторых, нам юрист оказался вроде бы ни к чему. В банке разбирались с нашими мелкими финансовыми вопросами – ничего серьезного, как вы понимаете, – а потом стали заниматься уже только моими. Но когда я услышала о наследстве, мне показалась, что теперь необходим кто-то для защиты моих интересов. Потому как в денежных делах мне ничего не понятно, ведь я ничуть не похожа на всех этих современных женщин… и состоялось мое знакомство с мистером Круком.

– Вероятно, вас свела с ним одна из подруг? – продолжал упрямо допытываться Гарт.

– Нет, все получилось иначе… Мне… То есть я встретила его совершенно случайно. Искала другого юриста, но по ошибке перепутала конторы, а он сказал, что вполне сможет сам взять на себя заботы обо мне.

– Понятно, – протянул Гарт. – Он поступил не совсем корректно, верно? Юристам запрещено перехватывать чужих клиентов, как и врачам.

– Тетушка Эми, – начала Дороти таким тоном, словно собиралась цитировать подлинного оракула, – всегда говорила, что на свете почти нет правил, которые не смог бы обойти ловкий доктор или адвокат. А уж она много чего повидала в своей жизни.

Гарт никак не реагировал на ее слова. Дороти даже испугалась, что обидела его. Ей мерещилось в нем сходство с Наполеоном, хотя крайне маловероятно, чтобы малейшие черты такого сходства сумел бы разглядеть кто-то еще.

– Мистер Крук, стало быть, посвящен во все обстоятельства вашего дела? – спросил Гарт.

– Разумеется, – ответила Дороти. – Я поведала ему все о завещании и об отравленном шоколаде…

Она намеренно упомянула об этом факте небрежно и будто мимоходом, чтобы он невольно, быть может, выдал себя, если имел к нему отношение. Шоковая тактика – так, если Дороти не ошибалась, называли подобную манеру вести разговор. Но Гарт лишь изумленно уставился на нее, сдвинув брови.

– Вы хотите сказать, что вам кто-то прислал отравленный шоколад?

– Вообще-то, его прислали на имя мисс Карбери, но человек, отправивший посылку, кто бы то ни был, прекрасно знал, что она непременно поделится им со мной. Он стремился убить, так сказать, двух зайцев одним выстрелом, – с невинным видом пояснила Дороти.

– Вы сообщили об этом полиции? – спросил Гарт.

– Всю инициативу взяла в свои руки мисс Карбери, – ответила Дороти. – И, как я ожидаю, скоро предпринятые ею шаги принесут результаты.

– Но вы сами никого не заподозрили?

– Я не могла ни о ком подумать такое, поскольку очень мало знаю о тех людях, один из которых мог это сделать, а мисс Карбери ничем со мной не делится. Хотя, как я думаю, ей очень многое известно.

Гарт не сводил с нее пристального взгляда.

– Будьте осторожны с мисс Карбери. Вы же не можете не признавать очевидного: она принимает столь горячее участие в ваших делах, поскольку сама рассчитывает получить определенную выгоду.

– А чем отличаются от нее все остальные? – спросила Дороти, причем обобщение прозвучало в ее устах столь бесхитростно, что он не нашелся, как реагировать на него, и попросту обошел вопрос стороной.

– Возвращаясь чуть назад, хочу отметить, что я интересовался, посвятили ли вы мистера Крука во все обстоятельства, имея в виду несколько иную информацию. Вы рассказали ему о себе все без утайки?

Настала очередь Дороти искренне изумиться.

– Я не совсем вас понимаю.

Гарт склонился вперед.

– Мисс Кэппер, разве вы действительно не знаете реальных причин, заставивших моего кузена завещать свои деньги именно вам?

– Я много думала об этом. Но единственное, что могла предположить: он сделал это только ради того, чтобы досадить всем остальным родственникам.

– Вы ведь даже не догадывались прежде о его существовании, верно?

– Мама никогда не рассказывала о нем. По крайней мере, мне.

– И это тоже не показалось вам подозрительным?

– Конечно, нет. – Дороти явно испытывала чувство неловкости. – А с чего бы у меня взяться каким-то подозрениям?

– Мисс Кэппер, а о вашем отце мама когда-нибудь вам рассказывала?

Дороти резко подняла на него испуганный взгляд. Манера поведения собеседника заметно изменилась, став теперь определенно угрожающей и зловещей. Ей подумалось, что это было похоже на кинофильм «Она слишком много знала», в котором адвокат неожиданно доставал револьвер и стрелял в сердце несчастной героини, не убив ее только потому, что главный герой догадался о его намерениях и накануне вечером вынул из барабана все патроны. Мисс Кэппер никогда не отличалась знанием реальной жизни, и ей не показалось совершенно невероятной ситуация, когда всеми уважаемый юрист поставил бы на карту свою карьеру, стреляя в женщину через стол в своем кабинете среди бела дня. Настоящие адвокаты, надо отметить, если и замышляют убийство, то пускаются на бо`льшую хитрость, чем простые обыватели. Кроме того, на револьвер необходимо иметь лицензию, и Гарту, конечно же, это было прекрасно известно. Но самое важное заключалось в том, что он ничего не добивался, попав на виселицу за убийство.