Серж Запольский - Достояние Англии. Книга 1. Тайна испанского манускрипта

Только опять, при виде плотника, капитан ощутил какую-то неловкость, будто ему не хотелось смотреть плотнику в глаза. Причину этой неловкости капитан понять не мог – Шелтон был умелый, рукастый плотник и хороший матрос. Это было странно, но докапываться до причины своего неудовольствия капитану было совершенно некогда. Другие, важные дела и мысли захлестнули его вскоре.

На шхуне уже почти убрали последствия утреннего боя, мистер Трелони, забинтованный до самых глаз, очнулся, остальные раненые чувствовали себя неплохо, и капитан решил, что жизнь налаживается. Осталось разделить экипаж на два корабля и поймать, наконец-то, попутный ветер – на море по-прежнему стоял штиль.

Он позвал штурмана Пендайса и боцмана Джонса на квартердек и посвятил их в свой план. После чего штурман поражённо застыл и затеребил серьгу в раздумьях, а боцман Джонс сказал:

– Возьмите меня на «Принцессу», сэр. Я знаю испанский.

Капитан глянул на боцмана удивлённо. Сказал:

– Не знал, Амиго… А впрочем, я всегда думал, что ты похож на испанца.

– Моя мать была испанкой, – пояснил боцман Джонс и насупил чёрные брови.

– Вот как? – удивился капитан ещё больше. – А вообще, ты так похож, что тебя даже переодевать испанцем не надо. А вот остальным, и мне особенно, обязательно надо переодеться в махо.

И они распределили матросов на «Принцессу». Призовую команду капитан обязал одеться в чёрное: с давних времён испанские пираты одевались в платье этого цвета, стремясь приобщиться к высшему свету.

****

Капитан сидел в таверне ирландского порта Голуэй и пил испанское вино из винограда, выращенного в окрестностях города Малага.

Это было выдержанное вино золотисто-янтарного цвета со сладким, изысканным вкусом и ароматом фруктов и цветов. Он пил его маленькими глотками, опасаясь, что вино быстро кончится, и ему придётся уйти отсюда, а на дворе была зима, снег, стоял мороз, и покидать эту уютную таверну ему совсем не хотелось. Но вино всё же пришло к концу, и он, сделав последний глоток, сразу же решил потратить свою единственную монету на ещё один бокал и крикнул принести ему малаги.

Подошёл слуга с кувшином в руках. Капитан оторопел: лицо у слуги было совсем чёрное, и руки, сжимавшие кувшин – совсем чёрные, и это был не африканец, а просто совсем чёрный человек, чёрный европеец. И этот чёрный человек налил ему в бокал совсем чёрной малаги. Капитан поднёс к губам бокал, сделал глоток и ощутил такую страшную, такую обжигающую горечь вина, что вскочил из-за стола, согнулся, как от боли, зажимая руками рот и проснулся…

На утро был по-прежнему штиль, и корабли по-прежнему стояли борт о борт, сцепленные кошками и дреками. Зато капитан Санчес помог англичанам с одеждой. И скоро капитан появился на «Архистар» в костюме махо: короткий пиджак, короткий жилет красочной расцветки, плотно облегающие, расшитые по бокам серебряной нитью штаны до колен, широкий пояс, утягивающий талию, и, конечно же, треуголка-монтера, надвинутая на самые белёсые брови. Вызывающе попыхивая сигарой, закутанный в чёрный длинный плащ, капитан ходил по палубе, исподлобья поглядывая по сторонам.

– Капитан, да вы настоящий бандидо, – восхищённо сказал ему Бенджамин Ганн.

Капитан бросил на Ганна нарочито презрительный взгляд, отвернулся и пошёл обратно. И вдруг, когда капитан проходил мимо мальчишки-юнги с «Принцессы», тот спросил у него:

– На вас костюм капитана Москатель? Очень вам к лицу, сэр.

Капитан встал и недоумённо глянул на ирландского мальчишку – весь кураж капитана почему-то моментально пропал.

– Костюм кого? – переспросил он.

– Да капитана «Принцессы», сэр, – ответил мальчишка, явно оробев. – Мы его так прозвали… Промеж собою, сэр.

– Как, ты говоришь, вы его прозвали? – переспросил капитан, словно до чего-то желая докопаться, а вот до чего – он и сам сейчас ещё не понимал.

– Москатель, как сорт винограда… Уж очень у него всегда сладкие речи, – объяснил юнга, который немного оправился от замешательства.

Капитан постоял, опустив глаза, потом спросил осторожно:

– Из этого винограда, кажется, делают малагу?

– Да, – ответил ничего не понимающий юнга. – Сладкое испанское вино.

Капитан швырнул сигару за борт, задумчиво отстегнул пряжку плаща, сбросил его Платону вместе с треуголкой и приказал отнести всё к нему в каюту. И спустя какое-то время капитан неожиданно понял, что его обманывают. Не хотят обмануть, а уже обманули – нагло, подло, коварно.

Вечером, когда появился ветер, и команда бросилась отцеплять от бортов кошки и абордажные дреки, капитан пошёл к сквайру и посвятил в свой план его и доктора Легга. Джентльмены нашли план совершенно безумным, но единственно правильным.

– На «Принцессе» буду я сам, мистер Пендайс поведёт «Архистар». Со мной идут Платон и боцман Джонс, – сказал капитан и добавил: – Не верю я капитану Санчес. Мне кажется, он что-то затевает… А вот что – я пока не пойму.

– Капитан, я хотел бы пойти с вами на «Принцессе», – сказал мистер Трелони. – Ведь я знаю испанский.

– Я был бы рад, но вот ваша рана, – капитан посмотрел с сомнением на замотанного бинтами сквайра.

– Состояние мистера Трелони вполне удовлетворительное, – сказал доктор Легг. – Табеле хоть и мало, но оно делает своё дело… А бинты я скоро уберу.

– Ну, вот тогда и поговорим, – сказал капитан. – Мы ещё долго будем тянуть друг друга на буксире.

Ветер свежел. Капитан приказал привестись по ветру, уж какой тот есть. Пусть переход будет долгим, зато они будут двигаться – бездействие сейчас было для него особенно мучительно, словно что-то изнутри сжирало его.

«Архистар» прошла вперёд и взяла пиратский полакр на буксир.

…каждый моряк знает, что буксировка бывает простой, когда буксир тянет одно буксируемое судно, и сложной, когда за буксиром идёт несколько буксируемых судов или несколько буксиров тянут одно большое плавучее сооружение.

Каждый моряк знает, что от того, насколько грамотно будет заведён буксирный трос, соединяющий буксир с буксируемым судном, и насколько правильно будет осуществляться управление судном, зависит безопасность и успех операции по буксировке, нередко проходящей в сложных условиях…

Сейчас условия были сложные: ветер свежел, но был он самый попутный, какой только можно пожелать кораблю. И вот уже за бортом шумит вода, обшитые бычиной кожей бейфуты* скрипят, блоки поют, а не взявшие ещё ветер паруса хлопнули в последний раз и, наконец, взяли ветер.

– Так держать! – крикнул капитан.

И эхом в ответ прозвучало:

– Есть так держать!

****

Арестованного капитана Санчес выпустили из каюты. Когда он поднялся на квартердек «Принцессы», капитан сообщил ему, что корабли идут на Барбадос.