Агата Кристи - Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— Для меня — чрезвычайно!

В этот момент мимо проходила одна писательница, с которой миссис Оливер была хорошо знакома. Она вскочила и схватила ее за руку.

— Луиза, дорогая, как я рада вас видеть! Оказывается, вы тоже здесь.

— О! Ариадна, сколько лет, сколько зим! По-моему, вы похудели, ведь так?

— Вы всегда мне льстите, — сказала миссис Оливер, схватив приятельницу под руку и увлекая ее подальше от диванчика. — Я очень спешу — у меня важная встреча.

— Кажется, вас заарканила эта ужасная особа? — спросила приятельница, оглядываясь через плечо на миссис Бартон-Кокс.

— Она задавала мне совершенно немыслимые вопросы, — сказала миссис Оливер.

— Вот как. И вы смогли ей ответить?

— Нет. Пристала ко мне с тем, что меня вовсе не касается. И совершенно мне неизвестно. А если бы даже и было известно, я бы ничего ей не сказала.

— Значит, вы обсуждали что-то интересное?

— Пожалуй, — сказала миссис Оливер, которую внезапно осенила одна идея, — пожалуй, это и впрямь могло бы оказаться интересным, но…

— Она встала и вот-вот кинется следом за вами, — заметила ее собеседница. — Пойдемте-ка отсюда. Кстати, я могу вас куда-нибудь подбросить, если вы не на машине.

— Я никогда не езжу по Лондону на машине — такая морока с парковкой…

— Кому вы говорите! Сплошная нервотрепка!

Миссис Оливер со всеми распрощалась, пробурчав все положенные благодарности и выразив все восторги — вполне искренние и пылкие, и вскоре уже ехала в машине приятельницы по Лондонской площади.

— Вам на Итон Террас, верно? — спросила великодушная приятельница.

— Да, — ответила миссис Оливер. — Но сначала мне нужно кое-куда заскочить — это кажется, где-то в Уайтрайерс Мэншнз. Точное название не помню, но могу показать.

— Знаю, многоквартирные дома. Довольно современный район. Весь расчерчен на квадраты, и дома как кубики.

— Да-да, мне туда, — сказала миссис Оливер.

Не застав своего друга Эркюля Пуаро дома, миссис Оливер была вынуждена прибегнуть к помощи телефона.

— Вы сегодня будете дома? — сразу без церемоний спросила она, и в этот момент ее пальцы выбивали по столу нервную дробь.

— Если не ошибаюсь, это…

— Ариадна Оливер, — сказала миссис Оливер, которую каждый раз чрезвычайно удивляло то, что мосье Пуаро не узнал ее — ей всегда казалось, что друзья должны узнавать ее голос с первого слова.

— Да, сегодня вечером я буду дома. Насколько я понял, вы хотите осчастливить меня своим визитом?

— Вы, как всегда, очень галантны, только я не уверена, что так уж и осчастливлю.

— Всегда рад видеть вас, chere Madame [298] Дорогая мадам (фр.). .

— Ну, не знаю, не знаю, — сказала миссис Оливер. — На этот раз я, кажется, буду здорово вам докучать. Расспросами. Мне надо знать ваше мнение…

— Всегда к вашим услугам, — любезно сказал Пуаро.

— Тут возникли кое-какие проблемы, — сказала миссис Оливер. — Я тут думала… но не знаю, что и делать.

— И решили повидаться со мной? Я польщен. Весьма польщен.

— Когда вам удобно? — спросила миссис Оливер.

— В девять. Выпьем по чашечке кофе, или — если угодно — по стаканчику гренадина [299] Гренадин — сироп из гранатового сока. или Sirop de Chassis [300] Черносмородиновый сироп (фр.). . Нет-нет, этого вы не любите. Я помню.

— Джордж, — обратился Пуаро к своему неоценимому слуге и помощнику, — сегодня вечером нас почтит своим визитом миссис Оливер. Угостим ее кофе и, пожалуй, каким-нибудь ликером. Я, правда, никак не могу запомнить, какой именно она любит.

— Я видел, как она пила вишневый, сэр.

— А еще, припоминаю, creme de menthe. Но вишневый, кажется, ей больше по вкусу. Ну что ж, прекрасно, — сказал Пуаро. — Быть посему.

Все время пока Пуаро обедал, он размышлял, что же такое стряслось, что за проблемы заставили миссис Оливер на ночь глядя тащиться к нему в гости. Касаются эти проблемы ее лично, или речь пойдет о каком-то преступлении? От миссис Оливер можно ожидать чего угодно. Она умела делать проблему из всего — из любого совершенно заурядного события. Впрочем, порою выяснялось, что заурядное оно только на первый взгляд. Во всяком случае, встревожена она не на шутку. «Ну ничего, — сказал себе Пуаро, — как-нибудь разберемся». Ему всегда удавалось поладить с миссис Оливер. Хотя порой она выводила его из себя, он был к ней совершенно искренне привязан. Им пришлось вместе пережить столько житейских передряг. Кстати, сегодня он что-то читал о ней в утренней газете — или это было в вечерней?

Надо бы припомнить, что там писали. А, что-то о писательском сборище.

Ровно в девять Джордж доложил о приходе миссис Оливер. Было сразу видно, что она чем-то взволнована. Ее прическа очень напоминала воронье гнездо, хотя изначально была, видимо, просто идеальной. В минуты сильного волнения миссис Оливер имела обыкновение поправлять волосы, то и дело запуская в них обе пятерни. Пуаро заботливо усадил ее в кресло, собственноручно налил кофе и подал рюмочку с вишневым ликером.

— Ах! — произнесла миссис Оливер, вздохнув так, словно у нее с души свалился огромный камень. — Вы, наверно, подумаете, что это очень глупо, но все же…

— В газетах пишут, что вы сегодня посетили литературный ленч. В честь каких-то писательниц, что-то в этом роде… А я-то думал, что вы на такие мероприятия не ходите.

— В первый и последний раз, — сказала миссис Оливер, — больше меня туда не заманишь.

— Пришлось не сладко? — сочувственно спросил Пуаро.

Ему было известно, насколько болезненно реагировала миссис Оливер на комплименты. Восторженные похвалы читателей приводили ее в страшное замешательство. Как-то она ему призналась, что никогда не знает, как ей на это ответить.

— Вам там не понравилось?

— Почему же — поначалу все было очень мило, но потом начались неприятности…

— A-а. Потому вы и решили повидаться со мной?

— Да, но захотите ли вы мне помочь? Я совсем не уверена, что вас заинтересует эта история. Да мне и самой не очень-то хочется в этом копаться. И все же интересно, что вы скажете по этому поводу. И еще… как бы вы поступили на моем месте.

— Ну насчет последнего могу сказать сразу: я, Эркюль Пуаро, всегда знаю, как я поступил бы на своем месте. Но предугадать ваши действия я решительно не в состоянии, хотя и знаю вас достаточно хорошо.

— Пора бы научиться предугадывать, — шутливо проворчала миссис Оливер. — Все-таки мы так давно знакомы…

— Лет двадцать?

— Не могу сказать. В жизни не получалось запомнить каких-либо дат — ни года, ни числа. Тридцать девятый помню, потому что началась война [301] Речь идет о Второй мировой войне 1939–1945 годов. , а вот других каких-то ярких… или странных событий…