Агата Кристи - Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— Понимаю. И все же трудно представить, что человек, укравший бумажник, решился воспользоваться и паспортом. Слишком уж это рискованно.

— Согласен, — сказал Хоршэм. — Это самый странный пункт во всей истории. Разумеется, мы над этим работаем. Задаем кое-какие вопросы — там, здесь…

— А ваше личное мнение?

— Мне бы пока не хотелось его высказывать, — сказал Хоршэм. — Рано еще делать выводы. В таких делах поспешность ни к чему.

— Все эти спецслужбы одинаковы, сказал полковник Манро, когда Хоршэм вышел из кабинета. — Ни черта от них не узнаешь.

— Это-то как раз естественно, — сказал Четвинд. — Он боится ошибиться.

Четвинд был осторожен, как и подобает политику.

— Хоршэм свое дело знает, — сказал Манро. — И на очень хорошем счету. Он не из тех, кто ошибается.

Сэр Стаффорд Най возвратился домой. Высокая полная женщина бросилась к нему из кухни с радостными приветствиями.

— С благополучным возвращением, сэр. Ох уж эти мне самолеты! Никогда не знаешь, чего от них ждать, верно?

— Вы совершенно правы, миссис Уоррит, — сказал сэр Стаффорд Най. — Мой, например, опоздал на целых два часа.

— Ну в точности как машины, да? — подхватила миссис Уоррит. — Вечно у них что-нибудь ломается. Только в небе-то куда страшнее, верно? Там на обочину не съедешь, деваться некуда. Я сама ни за что бы не полетела, честное слово. Я тут кое-что заказала, — продолжала она. — Вроде ничего не забыла. Яйца, масло, кофе, чай… — Она сыпала словами со скоростью гида, показывающего туристам дворец фараонов. Вот! — заключила миссис Уоррит, едва переводя дыхание. — Думаю, это все, что вам может понадобиться. Я и французскую горчицу заказала.

— Надеюсь, не «Дижон»? Вечно они норовят всучить вам «Дижон».

— Нет, я взяла «Эстер Драгон», вы же ее любите, верно, сэр?

— Обожаю, — сказал сэр Стаффорд, — вы просто сокровище.

Польщенная миссис Уоррит вернулась в кухню, а сэр Стаффорд Най взялся за ручку двери, которая вела в его спальню.

— А еще я отдала ваше платье джентльмену, который за ним заходил. Я все правильно сделала, да, сэр?

— Какое платье? — спросил сэр Стаффорд Най, останавливаясь.

— Два костюма — в точности, как сказал тот джентльмен. От «Твисса и Бонворка», как и в прошлый раз. После тех неприятностей с прачечной «Лебедь», это же надо такому случиться…

— Два костюма? — повторил сэр Стаффорд Най. — Это каких же?

— Первый тот, в котором вы вернулись из поездки, сэр. Его-то уж точно нужно было почистить. А насчет второго — синего в мелкую елочку — я что-то сомневалась, потому что вы на его счет никаких распоряжений не давали. Его, конечно, давно уже пора почистить, да и манжета на правом рукаве обтрепалась, только уж очень мне не хотелось решать это без вас. Такие вольности не в моих правилах, — заявила миссис Уоррит с видом воплощенной добродетели.

— Значит, этот малый, кто бы он ни был, унес оба костюма?

— Надеюсь, я не сделала ничего плохого? Миссис Уоррит встревожилась не на шутку.

— Синий в елочку мне не нужен. Тут все правильно. А вот насчет второго…

— Легковат он для нашей погоды, сэр, сами знаете. В это время года у нас, не то что там, где вы были, — у нас прохладно. И почистить его не мешало. Он сказал, что вы им звонили. Так и сказал — тот джентльмен, что заходил за ними.

— Он что же, сам зашел в мою комнату и взял костюмы?

— Да, сэр. Я думала, так лучше.

— Любопытно, — сказал сэр Стаффорд. — Да, весьма любопытно.

Он вошел в спальню и огляделся. Чистота и порядок. Постель застелена, электробритва на подзарядке, на туалетном столике полный порядок.

Он заглянул в ящики стоявшего у окна комода — тоже идеальный порядок. Но вот как раз порядка-то и не должно было быть. Прошлым вечером сэр Стаффорд распаковал чемодан и на скорую руку как придется побросал белье и разные мелочи в предназначенный для этого ящик. Наведением порядка он собирался заняться как раз сегодня. Миссис Уоррит тоже не должна была этого делать. Он хотел разобрать все лично, чтобы сменить гардероб в соответствии с климатом и требованиями моды. Значит, кто-то учинил здесь обыск, рылся в ящиках и очень торопился, а потому разложил вещи гораздо аккуратнее, чем следовало. Причем сделал все быстро и очень ловко, а для пущей убедительности прихватил с собой два костюма. В одном из них сэр Стаффорд только что вернулся из поездки, второй же был слишком легким, чтобы носить его в суровом английском климате. Кому же они могли понадобиться?

«Видимо, — сказал себе сэр Стаффорд, — здесь что-то искали. Но кто искал, что именно и с какой целью? Да, это было весьма любопытно».

Он уселся в кресло и принялся думать. Его взгляд наткнулся на маленького мохнатого медвежонка панду, важно восседавшего на туалетном столике возле кровати, и он сразу вспомнил, что должен позвонить.

— Тетя Матильда? Это Стаффорд.

— Мой дорогой мальчик, ты вернулся! Как я рада! Я читала вчера в газете, что у них там в Малайе холера — да, кажется, именно в Малайе. Вечно эти названия путаются у меня в голове. Надеюсь, ты меня навестишь. Только не смей говорить, что ты занят. Ты не можешь быть занят целыми днями напролет. Ты же не финансовый воротила или какой-нибудь индустриальный магнат, которые только и делают, что кого-то поглощают или с кем-то сливаются. Если бы я еще понимала, что все это значит. Раньше это означало, что человек честно работает, а нынче — сплошь атомные бомбы и запрятанные в бетон фабрики. — Тетя Матильда говорила с явным возмущением. — И эти ужасные компьютеры, которые то и дело путают все цифры да вдобавок еще и перевирают их. По правде говоря, они нам всю жизнь испортили. Ты представить себе не можешь, что они натворили с моим банковским счетом. И с моим почтовым адресом. Право, мне кажется, я зажилась на этом свете.

— Выбросьте это из головы! Может, я заеду на будущей неделе?

— Приезжай хоть завтра, если хочешь. У меня обедает викарий [24] Викарий — приходский священник Англиканской церкви, государственной церкви Великобритании. , но я спокойно могу ему отказать.

— Что вы, в этом нет необходимости.

— Как раз есть. Ужасно надоедливый человек. Новый орган ему нужен, представляешь? А старый еще лет сто прослужит. И потом, дело совсем даже не в органе, а в том, кто на нем играет. У него абсолютно никудышный органист. Викарий ему сочувствует, потому что тот потерял мать, к которой был очень привязан. Но будь он хоть трижды распрекрасным сыном, на органе он играть не умеет, и точка.

— Совершенно верно. Но визит к вам придется отложить до будущей недели — у меня несколько важных дел. Как поживает Сибилла?

— Чудесный ребенок! Проказница, но такая забавная!