Агата Кристи - Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Знаю. Видел сообщение в газетах. Кто этот Гарри Каслтон?

— С виду вполне приличный человек — на самом же деле брачный аферист, который зарабатывал на жизнь тем, что «женился» или просто «состоял в отношениях» с доверчивыми состоятельными женщинами. Покоренные его внешностью и осведомленностью в финансовых вопросах, они доверяли ему свои сбережения, вскоре после чего он, естественно, исчезал.

— Однако он совершенно не похож на пройдоху, — сказал я, припоминая, как выглядел убитый.

— Да, вид у него вполне респектабельный! Должно быть, это и обеспечивало ему успех.

— И неужто ни разу не угодил под суд?

— Нет. Мы наводили справки, однако собрать информацию нелегко. Он часто менял имена и фамилии. И, хотя в Скотланд-Ярде полагают, что Гарри Каслтон, Раймонд Блэйр, Лоуренс Далтонь и Роджер Байрон — одно и то же лицо, доказать ничего нельзя. Женщины, как ты понимаешь, заявлений в полицию не пишут, предпочитая скорее потерять деньги, чем признавать себя облапошенными. И этот человек этим пользовался — действовал в разных местах, хотя по одному и тому же шаблону. Скажем, Роджер Байрон исчезал из Саутэнда, и почти сразу в Ньюкасле, что на реке Тайн, появлялся некто Лоуренс Далтон. Он очень не любил фотографироваться и всегда под разными предлогами отказывал дамам, мечтавшим его запечатлеть. Его похождения начались довольно давно — лет пятнадцать-двадцать тому назад. Примерно тогда же он и исчез. Ходили слухи, что умер… или уехал за границу…

— В общем, об этом сердцееде ничего не было слышно до тех самых пор, пока его не нашли мертвым в гостиной мисс Пэбмарш? — уточнил я.

— Совершенно верно!

— Это открывает некоторые перспективы.

— Разумеется.

— Оскорбленная женщина, не сумевшая простить обиду? — предположил я.

— Возможно. Есть женщины, которые ничего не забывают, сколько бы времени ни прошло.

— И если такая женщина в довершение ко всем своим несчастьям потеряет еще и зрение… Взрывоопасный, знаешь ли, коктейль…

— Предполагать можно все что угодно. Доказательств все равно никаких…

— А что представляет собой жена? Миссис — как ее? — Мерлина Райвел. Странное все-таки имя!

— Настоящее — Флосси Гэпп. Другое она придумала себе сама. Считает, что оно больше подходит к ее образу жизни.

— Кто она? Проститутка?

— Не совсем.

— То, что раньше деликатно называли «женщиной легкого поведения»?

— Я бы сказал, что у миссис Райвел широкая душа и ей трудно отказывать своим друзьям. Говорит, что была актрисой. При случае играет роль «хозяйки» вечеринок. Довольно приятная женщина.

— На ее показания можно положиться?

— В той же степени, что и на показания других. Убитого она опознала сразу и без колебаний.

— Уже хорошо!

— Да. А то я было начал потихоньку отчаиваться. Столько жен объявилось! Мне теперь даже кажется, что если женщина способна узнать своего мужа по фотографии, это свидетельствует о ее исключительном уме. Между прочим, по-моему, миссис Райвел знает о своем муже больше, чем говорит.

— Думаешь, она и сама не без греха?

— В картотеке не числится. А вот среди ее друзей были — да, наверное, и сейчас есть — довольно сомнительные личности. Ничего серьезного. Мелкое мошенничество.

— А как насчет часов?

— Говорит, что абсолютно ничего не знает. Думаю, это правда. Нам удалось выяснить, откуда эти часы. Портобелло Маркет [88] Портобелло Маркет — уличный рынок в Лондоне на улице Портобелло-роуд, известный своими антикварными лавками. . Оттуда и позолоченные часы, и часы дрезденского фарфора. Только нам это ничего не дает. Ты же знаешь, что там делается по субботам. Хозяин лавки утверждает, будто их купила американская леди, но я в этом сомневаюсь. По-моему, он так сказал потому, что Портобелло Маркет полон американских туристов. Его жена говорит, будто часы купил мужчина. Как он выглядел, конечно не помнит. Серебряные часы, как выяснилось, куплены в Борнмуте [89] Борнмут — курортный город на южном побережье Англии у пролива Ла-Манш. у серебряных дел мастера. Их купила высокая леди в подарок своей маленькой дочери. Единственное, что помнит мастер, — на леди была зеленая шляпка.

— А четвертые часы? Те, что исчезли?

— Без комментариев!

Я знал, что он имел в виду.

Гостиница, где я остановился, небольшая и довольно убогая, находилась около станции. Здесь подавали вполне сносное жаркое, и это, пожалуй, было единственным достоинством этого заведения. Если, конечно, не считать главного — гостиница была дешевая.

Наутро в десять часов я позвонил в бюро «Кавэндиш» и попросил прислать машинистку-стенографистку, чтобы написать несколько писем и перепечатать деловые соглашения. Я сказал, что мое имя Дуглас Уэзерби и что я остановился в отеле «Кларендон» (захудалые гостиницы почему-то всегда носят громкие названия) [90] Из рода графов Кларендон вышли многие видные государственные деятели, имена которых носят различные учреждения, издательства и т. д. . И еще спросил, нельзя ли прислать Шилу Уэбб, которую мне рекомендовал знакомый.

Мне повезло: Шила была свободна и могла приехать прямо сейчас. Но меня предупредили, что на двенадцать часов у нее уже есть другой вызов. Я пообещал управиться до указанного срока, тем более что у меня самого назначена деловая встреча.

Я ждал возле вращающейся двери «Кларендона» и, увидев Шилу, шагнул ей навстречу.

— Мистер Дуглас Уэзерби к вашим услугам, — поклонился я.

— Так это вы звонили?

— Да.

— Вы не должны были этого делать! — возмутилась Шила.

— Почему? Я готов оплатить бюро «Кавэндиш» указанные в заявке работы, а до остального им нет никакого дела. Мы проведем ваше дорогостоящее время в кафе «Лютик» (это через дорогу) вместо того, чтобы диктовать нудные письма, которые начинаются словами: «Третий образец вашего переводного векселя находится в распоряжении…» и так далее и тому подобное. Давайте выпьем по чашке скверного кофе в спокойной обстановке.

Владельцы кафе «Лютик» считали, похоже, что название накладывает на них определенные обязательства. Стены, пластиковые покрытия столиков и табуреток, чашки, блюдца — абсолютно все резало глаз ядовитым канареечным цветом.

Я заказал кофе и ячменные лепешки. Кроме нас в кафе не было ни души.

Когда официантка приняла заказ и ушла, мы с Шилой посмотрели через стол друг на друга.

— У вас все в порядке? — спросил я.

— Что вы имеете в виду?

Под глазами Шилы были такие темные круги, что глаза казались не синими, а фиолетовыми.

— У вас какие-то неприятности?

— Да… нет… не знаю… Я думала, вы уехали.

— Уезжал. Но вернулся.