Агата Кристи - Смерть приходит в конце. День поминовения. Лощина

Рейс кивнул.

— Давайте-давайте. Игра должна быть честной. Наши версии вы выслушали и отвергли, мы хотим послушать вашу.

Рейс задумчиво перевел взгляд с Кемпа на Энтони. Тот удивленно поднял брови:

— Не хотите же вы сказать, что до сих пор считаете главным злодеем меня?!

Рейс так же задумчиво покачал головой:

— Причин для убийства Джорджа Бартона у вас не было. Мне кажется, я знаю, кто его убил — и его, и Розмэри Бартон.

— Кто же?

Рейс произнес с расстановкой:

— Любопытно, что наибольшее подозрение у нас вызывают женщины. Я тоже, как и вы, подозреваю женщину. — Он сделал паузу и спокойно закончил: — Я думаю, что убийца — Айрис Марль.

Энтони с грохотом отодвинул стул. Лицо его побагровело. Однако усилием воли он овладел собой; когда он заговорил, голос его слегка дрожал, но в нем слышалась привычная — на этот раз даже подчеркнутая — легкомысленно-насмешливая интонация.

— Мы жаждем обсудить вашу версию, — сказал он. — Почему ваш выбор пал на Айрис Марль? И если это она, то для чего ей понадобилось без всякого принуждения с моей стороны рассказать мне о том, что она выбросила обертку из-под яда?

— Очень просто, — отвечал Рейс. — Она поняла, что это заметила Рут Лессинг.

Энтони наклонил голову набок и задумался. Наконец он кивнул:

— Очко в вашу пользу. Поехали дальше. Отправной пункт вашей версии?

— Мотив, — ответил Рейс. — Ее сестре Розмэри было завещано огромное состояние — состояние, в котором не было доли Айрис. Откуда мы знаем — может быть, она много лет жила с ощущением, что с ней поступили несправедливо, что ее обделили. При этом она знала, что, если Розмэри умрет бездетной, все деньги достанутся ей, Айрис. И она видела, что Розмэри подавлена, несчастна, измотана гриппом, то есть находится как раз в том состоянии, когда версия о самоубийстве будет выглядеть наиболее правдоподобно.

— Валяйте-валяйте, делайте из девушки какого-то монстра! — сказал Энтони.

— Монстра? Лично я не считаю, что ее поступок должен рассматриваться как чудовищный или аморальный. И знаете почему? У Айрис Марль есть один родственник, который, как ни странно это прозвучит, укрепил меня в моих подозрениях. Это Виктор Дрейк.

— Виктор Дрейк? — спросил Энтони с изумлением.

— Вот именно. Видите ли, я не зря сидел и слушал болтовню Люсиллы Дрейк. Я теперь все знаю про семейство Марль и про порочные наклонности, которые у них в крови. Самый яркий пример — Виктор Дрейк, мерзейший и опаснейший тип. Его мамаша — особа с низким умственным развитием, с характерной неспособностью к концентрации внимания. Гектор Марль — слабохарактерный человек, предававшийся многим порокам, в том числе пьянству. Наконец, Розмэри с ее эмоциональной неустойчивостью. Довольно четкая картина, свидетельствующая о семейной предрасположенности к слабости, порокам, неуравновешенности. Отсюда все последствия.

Энтони зажег сигарету. Руки его дрожали.

— Вы не допускаете, что гнилое дерево может дать здоровый росток?

— Может, конечно. Но я не уверен, что Айрис Марль и есть этот здоровый росток.

— Ну да, — сказал Энтони с расстановкой, — а мои слова не должны приниматься во внимание, поскольку известно, что я в нее влюблен… Все правильно. Джордж показал ей письма, а она перепугалась и отравила его. Так?

— Думаю, что так. В ее случае паника как раз возможна.

— А каким образом ей удалось подсыпать яд в бокал Джорджа?

— Вот этого, признаюсь, я не знаю.

— Слава Богу, что вы хоть чего-то не знаете. — Энтони качнулся на стуле. Его глаза блестели недобрым огнем. — Удивляюсь, как у вас хватает духу говорить такие вещи мне.

Рейс ответил ровным голосом:

— Я все понимаю. Но я решил, что сказать необходимо.

Кемп молча, но с интересом наблюдал за ними, рассеянно помешивая ложечкой чай.

— Ну хорошо. — Энтони выпрямился. — Хватит пустых разговоров. Хватит прохлаждаться за столом, пить гнусное пойло и предаваться умозрительным разглагольствованиям. Нужно действовать. Пора разрешить все загадки и добраться до истины. Я беру это на себя и обязуюсь довести дело до конца. Главное сейчас — разузнать то, чего мы еще не знаем. Если устранить все темные моменты, общая картина прояснится сама собой. Попробую сформулировать проблему заново. Кто мог знать о том, что Розмэри была убита? Кто сообщил об этом Джорджу? С какой целью? Далее: первое и второе убийство. Первое пока оставим. Прошло уже много времени, и что там фактически случилось, мы не знаем. Но второе убийство произошло на моих глазах. Я был его очевидцем! Стало быть, я должен знать, как оно произошло. Идеальная возможность подсыпать яд в бокал Джорджа имелась во время концерта, но использована она не была, поскольку, как только зажегся свет, он отпил из своего бокала — отпил опять-таки на моих глазах, — и ничего не случилось. После этого к его бокалу никто не прикасался. И несмотря на это, когда он поднял свой бокал в следующий раз, в нем уже был яд. Никто не мог отравить Джорджа Бартона — тем не менее он умирает, отравленный цианистым калием. В его бокале обнаруживают яд — хотя попасть туда он никоим образом не мог! Ну как, по-вашему, мы продвигаемся вперед?

— Нет, — сказал инспектор Кемп.

— А по-моему — да, — возразил Энтони. — Из области реальных явлений мы переходим в царство черной магии [128] Черная магия — идущее от средних веков представление о колдовском искусстве и чародействе с помощью дьявола или других темных сил, в отличие от белой магии, при которой чудеса совершаются с помощью добрых духов и святых. . Или, если хотите, в потустороннюю сферу. Предлагаю вам свою спиритическую гипотезу [129] Спиритизм — мистическое течение, основанное на вере в то, что умершие люди продолжают свое существование в качестве духов и могут общаться с живыми при посредничестве медиума. . Пока гости танцуют, дух Розмэри слетает к столу и опускает в бокал Джорджа хитроумно материализованный цианистый калий. Духам ничего не стоит синтезировать цианистый калий из эктоплазмы [130] Эктоплазм — в спиритизме светящаяся субстанция, исходящая от тела медиума, когда он впадает в состояние транса. . Джордж возвращается, пьет за ее здоровье, и… о Боже!

Оба собеседника Энтони воззрились на него в изумлении: он вдруг обхватил голову руками, вся его поза и выражение лица выдавали мучительную работу мысли. Продолжая раскачиваться на стуле, он произнес:

— Ну конечно… Конечно… сумочка… официант…

— Официант? — Кемп насторожился.

Энтони покачал головой:

— Нет-нет. Я сейчас о другом. Я действительно сначала считал, что в этом деле не хватает официанта, который был бы нанят на один вечер — нанят с определенной целью. Но такого официанта не оказалось; нам предложили на выбор официанта-профессионала с солидным стажем и юного официанта, наследника царской династии, официанта-херувимчика, официанта вне подозрений. Он и сейчас вне подозрений, но тем не менее он сыграл свою роль! Ведущую роль! О Боже милостивый!