Агата Кристи - Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

Пуаро выглядел смущенным.

— К тому же, — пробормотал он, — вас, несомненно, в то утро ждали неотложные дела.

— Насколько я помню, был очень жаркий день. Стояла жуткая духота. — Она вздохнула. — Я прошлась до кладбища, чтобы положить цветы на могилу миссис Уэлман, как дань уважения, и довольно долго оставалась там. Я просто изнемогала от жары и даже опоздала домой к ленчу.

Моя сестра ужасно расстроилась, увидев, в каком я состоянии. Она сказала, что мне ни в коем случае не следовало в такую жару идти на кладбище.

Пуаро взглянул на нее с восхищением.

— Завидую вам, миссис Бишоп. Как, должно быть, приятно сознавать, что не в чем себя упрекнуть перед покойной! Представляю, как терзался Родерик Уэлман из-за того, что не зашел в тот вечер к своей тетушке. Хотя, естественно, он не мог знать, что она внезапно умрет.

— О, тут вы ошибаетесь, мистер Пуаро, — возразила собеседница. — Могу вам точно сказать, что мистер Родди заходил в комнату к тетушке. Я как раз находилась на лестничной площадке. Дело в том, что я услышала, как сестра спускалась по лестнице, и решила на всякий случай зайти к госпоже и посмотреть, не нужно ли ей чего-нибудь. Вы ведь знаете, каковы эти сестры: им главное посплетничать со служанками, или же то и дело донимать их своими просьбами. Не то чтобы сестра Хопкинс была хуже этой рыжей ирландки. Ну разве что любит почесать язык — сплошное от нее беспокойство! Ну так вот, я лишь хотела убедиться, что все в порядке, и смотрю — мистер Родди проскользнул в спальню миссис Уэлман. Узнала она его или нет, про то мне неведомо, — но, во всяком случае, ему не в чем себя упрекнуть!

— Это хорошо, — сказал Пуаро. — а то ведь, кажется, он человек чересчур впечатлительный.

— Да нет, просто он немного чудаковатый. Всегда был таким.

— Миссис Бишоп, вы, как я понял, женщина весьма проницательная, — сказал Пуаро. — Я очень высоко ценю ваше мнение. Как вы думаете, что все-таки послужило причиной смерти Мэри Джерард?

— Думаю, как раз это совершенно ясно! — хмыкнула миссис Бишоп. — Недоброкачественный паштет, купленный у Эббота. Эти банки пылятся у него на полках месяцами! Моя двоюродная сестра однажды чуть не умерла, отведав консервированных крабов.

— А что вы скажете по поводу морфина, обнаруженного в ее теле?

— Относительно морфина мне ничего не известно, — важно объявила мисс Бишоп. — Зато я знаю, какие бывают врачи: только попроси их что-нибудь найти — и они уж непременно это отыщут. Мало им, видите ли, испорченного рыбного паштета!

— А вы не думаете, что она могла покончить с собой? — спросил Пуаро.

— Мэри? — снова хмыкнула миссис Бишоп. — Ни в коем случае. Она ведь задумала женить на себе мистера Родди! Чтоб она совершила самоубийство? Никогда!

Поскольку было воскресенье, Эркюль Пуаро нашел Тэда Бигланда на ферме отца.

Вызвать Тэда Бигланда на откровенный разговор не составило труда. Он, видимо, даже обрадовался возможности излить душу.

— Так вы пытаетесь найти того, кто отравил Мэри? — задумчиво проговорил он. — Это тайна, покрытая мраком, точно.

— А вы, значит, не верите, что ее убила мисс Карлайл?

Тэд Бигланд нахмурился и стал похож на озадаченного ребенка.

— Мисс Элинор — леди, — медленно проговорил он. — Она такая… ну, просто невозможно представить, чтобы она могла кому-либо причинить страдание. Вы понимаете, что я хочу сказать. Да и мыслимое ли это дело, сэр, чтобы такая милая молодая леди сотворила что-нибудь подобное?

— Нет, конечно… — кивнул, соглашаясь, Эркюль Пуаро. — Но когда речь идет о ревности…

Он замолчал, вглядываясь в пригожее лицо молодого белокурого гиганта.

— О ревности? — удивился Тэд Бигланд. — Я знаю, что такое случается, но ведь это обычно бывает с парнями, когда какой-нибудь из них напьется и уже не помнит себя от бешенства. Но леди Элинор… такая милая, такая спокойная… чтобы она…

— Но Мэри Джерард мертва… — прервал его Пуаро. — И умерла она не своей смертью. Нет ли у вас каких-нибудь предположений… или фактов, которые помогли бы мне отыскать убийцу?

Парень лишь покачал головой.

— Здесь что-то не так. Это невозможно, понимаете… Просто невозможно, чтобы кто-нибудь посмел убить Мэри. Она была… она была как цветок.

И внезапно на какой-то миг, как при яркой вспышке молнии, Эркюль Пуаро по-новому увидел покойную девушку… «Она была как цветок…» В этих неловких, с трудом найденных словах, Мэри Джерард снова была живой и цветущей.

И внезапно он тоже ощутил горькое чувство утраты, гибели чего-то бесконечно милого и нежного.

В его голове одна за другой проносились фразы, сказанные о девушке разными людьми. Питером Лордом: «Она была милое дитя». Сестрой Хопкинс: «Она могла бы сниматься в кино». Миссис Бишоп: «Тошно было видеть это ее жеманство». И теперь вот эти последние слова, перекрывавшие все остальные, произнесенные с тихим изумлением: «Она была как цветок».

— Но тогда… — Эркюль Пуаро умолк и широко развел руки — абсолютно неанглийским жестом…

Тэд Бигланд кивнул. В его глазах застыло немое страдание — взгляд раненого животного…

— Я понимаю, сэр. Я знаю, что вы правы. Она умерла не своей смертью. Но я подумал…

Он не стал продолжать.

— Что? — спросил Пуаро.

— Я подумал… а что, если это все же был несчастный случай?

— Несчастный случай? И что же это за несчастный случай такой?

— Понимаю, сэр. Понимаю, что это звучит бессмысленно. Но я вот все думаю и думаю, и мне кажется, что это какая-то случайность. Что-то, что не должно было произойти или произошло по ошибке. Ну, в общем, несчастный случай.

Он умоляюще посмотрел на Пуаро, смущенный тем, что не способен ясно выразить свою мысль.

Некоторое время Пуаро обдумывал услышанное. Потом он проговорил:

— Так вот, значит, что вы чувствуете. Это интересно.

— Я понимаю, что вам нужно что-то определенное, — виновато проговорил Тэд Бигланд. — Но я не могу сказать «как» и «почему». Я просто чувствую.

— Чувство иногда самый лучший подсказчик… — заметил Пуаро. — Надеюсь, вы меня простите, если я затрону больную тему, но я хотел бы знать: вы очень любили Мэри Джерард?

На смуглом лице молодого человека проступил густой румянец.

— Да об этом знает вся округа, — признался Тэд.

— Вы собирались жениться на ней?

— Да.

— Но она… не хотела?

Тэд помрачнел. С трудом сдерживая гнев, он ответил:

— Люди не должны вмешиваться в жизнь других, даже из добрых побуждений. Все эти школы и поездки за границу! Они изменили Мэри. Я не хочу сказать, что это ее испортило или что она стала задаваться — ничего подобного. Но это все… ну, сбило ее с толку. Она перестала понимать, где ее место. Она была… ну, грубо говоря, слишком хороша для меня. Но, однако, еще недостаточно хороша для настоящего джентльмена вроде мистера Уэлмана.