Агата Кристи - Смерть в облаках. Убийства по алфавиту. Убийство в Месопотамии. Невероятная кража. Родосский треугольник

Пуаро умолк, и Норман Гейл, закинув голову, расхохотался.

— Вы очень искусно вычисляете, что собираются делать другие! Вам следовало бы избрать профессию мистера Кленси! — Его голос стал низким от гнева. — В жизни не слышал такой абракадабры. То, что вы вообразили, мосье Пуаро, вряд ли может служить доказательством!

Пуаро был по-прежнему невозмутим. Он ответил:

— Наверно, не может. Но у меня и кое-какие доказательства имеются.

— Неужели? — В голосе Нормана слышалась издевка. — Может быть, у вас даже есть доказательства, объясняющие, каким образом я убил старуху Жизель, когда все в самолете прекрасно знают, что я к ней не приближался?

— Я подробно расскажу вам, как вы совершили преступление, — принял вызов Пуаро. — Что скажете насчет содержимого вашего кейса? Вы ездили на отдых. Зачем вы взяли особой короткий белый халат зубного врача? Вот о чем я себя спросил. Ответ один — потому что он так похож на белую куртку стюарда…

И вот что вы проделали. Когда подали кофе и стюарды перешли в другой салон, вы направились в туалет, надели белый халат, заложили за щеки ватные тампоны, вышли, схватили чайную ложку из буфета напротив и, подражая походке стюарда, двинулись по проходу с ложкой в руках по направлению к столику Жизели. Вы вонзили шип ей в шею, открыли спичечную коробку и выпустили осу, а затем поспешили назад в туалет, сняли халат и не спеша возвратились на свое место. Все это заняло какую-нибудь пару минут.

Никто не обращает особого внимания на стюарда. Единственно, кто мог вас узнать, — это мадемуазель Джейн. Но вы знаете женщин! Как только женщина остается одна (особенно, когда она путешествует с симпатичным молодым человеком), она сразу же старается как следует рассмотреть себя в зеркальце, припудрить нос и подправить макияж.

— Действительно, — издевался Гейл. — Чрезвычайно интересно, но в действительности ничего подобного не было. Что еще скажете?

— Довольно многое, — сказал Пуаро. — Как я только что заметил, в разговоре человек невольно выдает себя… Вы достаточно неосторожно сказали, что какое-то время работали на ферме в Южной Африке. Вы не сказали на какой, но я позднее выяснил: это был змеиный питомник…

Вот тут Норман Гейл явно испугался. Он пытался что-то говорить, но слова застревали в горле.

Пуаро продолжал:

— Вы были там под своей собственной фамилией Ричардс; вас опознали по снимку, переданному фототелеграфом. По этой же самой фотографии вас идентифицировали в Роттердаме как того Ричардса, который женился на Анни Моризо.

Норман Гейл лихорадочно искал, что сказать. Весь он словно преобразился. Энергичный красивый молодой человек стал похож на загнанную в угол крысу. Глаза его бегали, он, казалось, пытался найти путь к спасению — и не находил…

— Вы слишком спешили, и это нарушило ваши планы, — продолжал Пуаро. — Директриса «Инститю де Мари» ускорила события, послав телеграмму Анни Моризо. Было бы подозрительно никак не реагировать на эту телеграмму. Вы внушили вашей жене, что если она не скроет некоторых фактов, то ее или вас могут заподозрить в убийстве, так как вы оба, к несчастью, были в самолете в момент убийства Жизели. Когда вы после встретились с ней и узнали, что я присутствовал при разговоре с нотариусом, вы вновь поторопили события. Вы боялись, что я могу узнать правду у Анни — а может быть, она сама начала подозревать вас. Вы вынудили ее покинуть гостиницу и сесть на поезд в Булонь. Вы силой влили ей в рот синильную кислоту и вложили в руку пустой пузырек.

— Гнусная ложь…

— Ну нет. У нее на шее была ссадина.

— Гнусная ложь, говорю вам.

— Вы даже оставили на пузырьке отпечатки пальцев.

— Лжете. На мне были…

— Ах, на вас были перчатки?.. Думаю, мосье, что с этим маленьким признанием ловушка захлопнулась.

— Гнусный настырный шарлатан! — С искаженным от ненависти лицом Гейл бросился на Пуаро. Джепп, однако, оказался проворней. Стиснув его мертвой хваткой, он бесстрастным голосом сказал:

— Джеймс Ричардс, он же Норман Гейл, у меня есть ордер на ваш арест по обвинению в предумышленном убийстве. Предупреждаю, что все сказанное вами может быть обращено против вас.

Ужасная судорога потрясла Гейла. Казалось, он вот-вот лишится чувств.

Двое агентов в штатском ждали за дверью. Нормана Гейла увели.

Оставшись наедине с Пуаро, маленький мистер Кленси испустил восторженный вздох.

— Мосье Пуаро, — сказал он. — Без сомнения, это было самое яркое впечатление в моей жизни. Вы были великолепны!

Пуаро скромно улыбнулся.

— Нет-нет. Джепп достоин не меньших похвал, чем я. Он совершил чудеса. Чтобы доказать, что Гейл и Ричардс — одно лицо. Канадская полиция разыскивает Ричардса. Девушка, с которой он был связан, предположительно покончила с собой, однако на свет выплыли факты, которые как будто указывают на убийство.

— Ужасно, — прощебетал мистер Кленси.

— Убийца, — объяснил Пуаро. — И как многие убийцы, пользовался успехом у женщин.

Мистер Кленси закашлялся.

— Жаль эту девушку, Джейн Грей…

Пуаро грустно покачал головой.

— Да, я говорил ей, что жизнь бывает порой весьма жестока. Но у нее есть мужество. Она из этого выкарабкается.

Он рассеянно поправил стопку иллюстрированных еженедельников, которую в порыве гнева сбил Норман Гейл.

Что-то задержало его внимание, — это был снимок Венеции Керр на скачках, «беседующей с лордом Хорбери и знакомым».

Он показал его мистеру Кленси.

— Видите? Через год прочтете объявление: «Вскоре состоится бракосочетание лорда Хорбери и леди Венеции Керр». И знаете, кто устроил эту свадьбу? Эркюль Пуаро! И я устроил еще одну свадьбу.

— Леди Хорбери и мистера Барраклафа?

— Ах нет, они меня не интересуют. — Он наклонился к собеседнику: — Я имею в виду свадьбу мосье Жана Дюпона и мисс Джейн Грей. Вот увидите.

…Месяц спустя Джейн зашла к Пуаро.

— Я должна бы ненавидеть вас, мосье Пуаро.

Она была похудевшая, бледная, с черными кругами под глазами.

— Я вам разрешаю — ненадолго, — тихо проговорил Пуаро. — Но, по-моему, вы из тех, кто предпочитает смотреть правде в глаза, а не жить в придуманном раю; да и прожили бы вы в нем весьма недолго. Избавляться от женщин — грех, который входит в привычку.

— До чего же он был обаятельный, — сказала Джейн. И добавила: — Больше я никогда не влюблюсь.

— Естественно, — согласился Пуаро. — Эта сторона жизни для вас закрыта.

Джейн кивнула.

— Но работа мне нужна — что нибудь интересное, чтобы я могла забыться.

Пуаро откинулся на стуле и поглядел в потолок.

— Я бы советовал вам поехать в Персию с Дюпонами. Вот вам и интересная работа.

— Но… но… я думала, это вы говорили для отвода глаз.