Агата Кристи - Таинственное происшествие в Стайлз. Таинственный противник. Убийство на поле для гольфа

— Да.

— Вы пришли сюда, чтобы найти ее, да?

— Именно.

Она поглядела на него и провела ладонью по лбу.

— Джейн Финн… Я много раз слышала это имя.

Томми быстро подошел к ней.

— Вы наверняка что-нибудь о ней знаете.

Аннет испуганно отпрянула.

— Я ничего не знаю — только имя! — Она пошла к двери и вдруг вскрикнула. Томми с недоумением поглядел на нее. Взгляд ее был устремлен на картину, которую накануне он снял со стены. В этом взгляде был ужас. Но столь же внезапно ужас почему-то сменился облегчением, и она почти выбежала из комнаты. Томми был озадачен. Неужели она решила, что он собирается ударить ее картиной? Вряд ли. Погрузившись в раздумья, он водворил картину на место.

Еще три дня прошли в томительном безделье. Томми чувствовал, что постоянное напряжение начинает сказываться на его нервах. Видел он только Конрада и Аннет, но девушка отказывалась с ним разговаривать, отвечала лишь «да» или «нет». В ее глазах прятались неприязнь и недоверие. Томми казалось, еще немного такого существования — и он сойдет с ума. У Конрада он выведал, что они ждут распоряжений «мистера Брауна». Может быть, думал Томми, он в отъезде или вообще за границей, и они вынуждены ждать его возвращения?

Однако к концу третьего дня его покой был грубо нарушен.

Еще не было семи, когда он услышал шаги в коридоре. Затем дверь распахнулась, и вошел Конрад. С ним — Номер Четырнадцатый. При виде его гнусной физиономии Томми почувствовал, как сжалось его сердце.

— Здорово, хозяин, — сказал с ухмылкой Номер Четырнадцатый, — веревку не забыл, товарищ?

Конрад молча протянул ему свернутый шнур. Номер Четырнадцатый принялся ловко обматывать Томми этим шнуром, а Конрад не давал вырваться.

— Какого черта?.. — начал было Томми, но медленная усмешка, раздвинувшая безмолвные губы Конрада, сковала его язык.

Номер Четырнадцатый быстро превратил Томми в неподвижный кокон. И тут наконец Конрад разразился тирадой:

— Думал провести нас, а? То знаю, это не знаю! Еще и торговался. Рассчитывал выехать на вранье! А знаешь ты меньше несмышленого младенца. Но теперь, паршивая свинья, тебе пришел конец.

Томми молчал. Сказать ему было нечего. Он потерпел неудачу. Каким-то образом вездесущий мистер Браун раскусил его обман. И тут его осенило.

— Прекрасная речь, Конрад! — сказал он одобрительно. — Но к чему узы и оковы? Почему не позволить этому любезному джентльмену перерезать мне горло без лишних проволочек?

— Ишь чего захотел! — неожиданно сказал Номер Четырнадцатый. — Ты что, думаешь, мы тут тебя и прикончим? Идиоты мы, что ли, — приманивать сюда полицию. Не дождешься! Карету вашей милости приказано подать завтра утром. А связали тебя для верности, понял?

— Уж чего проще, — сказал Томми. — Разве что ваши физиономии.

— Заткнись, — сказал Номер Четырнадцатый..

— С удовольствием, — ответил Томми. — Вы делаете большую ошибку, но вам же хуже.

— Второй раз ты нас не проведешь, — возразил Номер Четырнадцатый. — Воображаешь, что ты все еще в «Ритце», а?

Томми промолчал. Он пытался сообразить, каким образом мистер Браун сумел узнать, кто он такой. Видимо, Таппенс, испугавшись за него, решилась обратиться в полицию, его исчезновение стало достоянием гласности, а шайка не замедлила вовремя сопоставить факты.

«Приятные» гости удалились, захлопнув дверь. Томми остался наедине со своими мыслями. Они были не из приятных. Руки и ноги у него уже затекли, он не мог пошевелить даже пальцем, оставалось только смириться со своей участью.

Примерно через час он услышал, как в замке тихонько повернулся ключ, и дверь отворилась. Вошла Аннет. Сердце Томми забилось. Он совсем про нее забыл. Неужто она решила ему помочь?

Внезапно раздался голос Конрада:

— Куда ты, Аннет? Ему сегодня ужин не требуется.

— Oui, oui, je sais bien. [129] Да-да, я знаю (фр.). Но надо взять поднос. Нам нужна эта посуда.

— Ну, так поторопись, — проворчал Конрад.

Не глядя на Томми, девушка прошла к столу, взяла поднос и, вдруг подняв руку, завернула газовый рожок.

— Черт бы тебя подрал! — Конрад подошел к двери. — Чего это ты?

— Но я всегда так делаю. Вы же меня не предупредили. Зажечь снова газ, мосье Конрад?

— Нет, давай быстрее сюда.

— Le beau petit monsieur! [130] Хорошенький господинчик (фр.). — воскликнула Аннет, останавливаясь в темноте у кровати. — Как его скрутили! Поймали птенчика! — Веселая насмешка в ее тоне больно уязвила Томми, но в ту же секунду он с удивлением почувствовал, что ее рука легко скользнула по его путам и вложила в его ладонь что-то маленькое и холодное.

— Пошевеливайся там, Аннет!

— Mais me voila [131] Вот я (фр.). .

Дверь захлопнулась. Однако Томми услышал, как Конрад сказал:

— Запри и дай мне ключ.

Их шаги вскоре замерли в конце коридора. Томми никак не мог прийти в себя от удивления. Непонятный предмет оказался открытым перочинным ножичком. То, как Аннет старательно на него не глядела, и то, что она погасила газовый рожок, навело его на мысль, что комната просматривается. Где-то в стене должен быть замаскированный глазок. И, вспомнив, с каким нарочитым отчуждением всегда держалась Аннет, он понял, что все время находился под наблюдением. Может, он чем-нибудь себя выдал? Вроде нет. Да, он говорил, что хочет сбежать и что ищет Джейн Финн, но ни словом не обмолвился о том, кто он на самом деле. Правда, из его разговора с Аннет запросто можно было понять, что он никогда не видел Джейн Финн. Но ведь он этого и не утверждал. А что, если Аннет все-таки что-то знает? И отнекивалась только потому, что их подслушивали? Что тогда?

Правда, гораздо больше его волновал другой вопрос: сумеет ли он перерезать шнур, ведь руки у него обмотаны так, что ими не пошевелишь. Он попытался осторожно водить лезвием по шнуру, стягивавшему его запястья. Дело почти не двигалось. Раза два он приглушенно вскрикивал от боли — нож полоснул по коже. Но он, не щадя запястий, упрямо продолжал пилить шнур. Наконец тот лопнул, теперь его руки были свободны. Дальше все было проще. Через пять минут он с трудом поднялся на затекшие ноги и перевязал кровоточащие запястья. Потом присел на край кровати, обдумывая положение. Конрад забрал ключ от двери, так что рассчитывать на помощь Аннет больше не приходится. Выйти из комнаты можно только через дверь, и, значит, остается одно — ждать, когда Конрад и его дружок явятся за ним. А когда они войдут… Томми улыбнулся. С величайшей осторожностью он нащупал в темноте знакомую картину и снял ее с крючка. Приятно было сознавать, что он не напрасно обдумывал этот вариант с картиной. Теперь оставалось только ждать, и он ждал.

Ночь тянулась медленно — целую вечность, как показалось Томми. Но наконец он услышал шаги. Он поднялся с кровати, глубоко вздохнул и поудобнее перехватил картину.