Джорджетт Хейер - Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби?

– Дело вот в чем, сэр. Я был с вами в воскресенье вечером, когда вы познакомились с Пленмеллером в «Красном льве». Помните, мне не пришлось ему рассказывать, кто вы такой, потому что он сам вас узнал и заговорил об одном из ваших прошлых дел? Стало ясно, что он отдавал себе отчет, с чем ему придется сражаться. По его разговору было ясно: Пленмеллер заранее знал, что Скотленд-Ярд пришлет сюда одного из своих лучших людей.

– В каком смысле одного? – насторожился Хемингуэй.

Полковник рассмеялся:

– Не вгоняйте старшего инспектора в краску, Карсторн! Но он может оказаться прав, Хемингуэй! Не имея алиби, Пленмеллер должен был готовиться к обыску в своем доме. Если вы считаете, что он не зарывал оружия, то как он с ним поступил?

– Я бы предположил нечто более замысловатое.

– Камера хранения на железнодорожной станции?

Хемингуэй покачал головой:

– Тривиально. И потом, Пленмеллер понимал, что, охотясь за настоящим оружием убийства, я бы сразу стал искать там. Если бы все происходило в Лондоне, то меня интересовало бы, не арендовал ли он сейф, но здесь это, наверное, невозможно?

– Боюсь, нет, сэр.

– Хотя и это было бы слишком очевидно, – заметил Хемингуэй. – Наверное, Пленмеллер спрятал его в месте, о котором я бы не подумал. Значит, пока придется опираться на косвенные улики или проштудировать все его книги – вдруг он уже использовал данный ход?

Сержант, напряженно размышлявший, вдруг сказал:

– Мистеру Пленмеллеру следовало заявить об оружии сразу после смерти брата. Хранить оружие было незаконно. Не хочу сказать, что нам надо привлечь его к ответственности, он же не обязан знать все правила и может думать, что раз срок лицензии еще не закончился, то все нормально. Давайте отправим к нему кого-нибудь из наших как бы для рутинной проверки? Констебля, который объяснил бы, что оружие покойного Пленмеллера не передано наследнику согласно закону. Как бы он тогда поступил?

– Заявил бы об оружии в шкафу, отрицая, что знал про «кольт», – ответил Хемингуэй.

– Разве это не выглядело бы подозрительно, сэр?

– Да, но вам все равно не доказать, что он лжет. Я насмотрелся на Гэвина Пленмеллера и заранее не завидую вашему констеблю. Гэвин изобразит готовность помочь, но констебль поймет, что легко отделался, если не будет вынужден перевернуть все сундуки и ящики в доме в поисках пистолета. Добьется он одного: Пленмеллер сообразит, что€ у меня на уме. Нет! Пусть он воображает, будто обвел меня вокруг пальца, пока я не смогу защелкнуть на нем наручники. Мало ли что, вдруг он решит, что мое место – на столе в морге?

– Ну, на подобное он не решится! – воскликнул сержант.

– А мне кажется, что если Пленмеллер примет меня за настоящего Шерлока Холмса, то сочтет это лучшим выходом. Жаль, что я не Шерлок Холмс, а то уже нашел бы тайник с «кольтом» с помощью метода дедукции. Увы, мне приходится довольствоваться имеющимися уликами…

– Послушайте! – сказал полковник. – А не слишком ли мы торопимся? Мы, все трое, говорим так, словно не существует сомнений, что убийца Уорренби – Гэвин.

– Их не существует, сэр, – спокойно ответил Хемингуэй.

Услышав слова Хемингуэя, полковник вопросительно уставился на него.

– Откуда такая уверенность? – спросил он.

– Чутье.

– Что? – не понял сержант.

– Старший инспектор говорит о своей интуиции, – объяснил полковник. – Что ж, Хемингуэй, вы свое дело знаете. Каковы будут ваши последующие действия?

– Я бы попросил сержанта Карсторна кое-что выяснить, если не возражаете, сэр.

– Я с радостью! – воскликнул польщенный сержант.

– Задание именно для вас, – продолжил Хемингуэй. – Вы знакомы с этим человеком и однажды даже допрашивали его. Скажите, что не записали его слова, или соврите еще что-нибудь: нам не нужно, чтобы он разнес по всей деревне, что вы задаете вопросы про Гэвина Пленмеллера.

– Можете на меня положиться, – заверил сержант. – О ком речь?

– Кажется, вы ни разу не называли мне его имени. Но я помню, как вы описывали мне действующих лиц и упомянули некоего старожила, чей коттедж расположен напротив Вуд-лейн.

– Его зовут Джордж Рагби, сэр.

– Рагби! Значит, вы тогда назвали его фамилию, сейчас я ее вспомнил. Память уже не та, что раньше, – пожаловался Хемингуэй, качая головой.

– Жаль, сэр. – Сержант не сдержал улыбки. – Ну, да ничего, хватит и той, что осталась. Что мне следует узнать у Рагби?

– Вы мне говорили, что он видел, как в субботу вечером миссис Клиберн и Пленмеллер уходили из «Кедров». Вы попытались узнать, не сделал ли один из них чего-нибудь подозрительного, и получили отрицательный ответ. В руках у них не было ничего, в чем могла бы быть спрятана винтовка. Тогда нас интересовали эти два вопроса. Но по-настоящему важное от вас ускользнуло. Не обижайтесь, от меня тоже – потому, наверное, что вы столько болтали, что не давали мне времени подумать, – добавил он. – Сейчас мне необходимо знать, кто первым появился на Вуд-лейн – миссис Клиберн или Пленмеллер.

– Господи! – вырвалось у сержанта. Умоляюще глядя на начальника полиции, он произнес: – Простите, сэр! Это я действительно упустил. К тому времени я стольких уже опросил! Это не оправдание, но я никого не заподозрил, а старик Рагби из тех, кому на самый простой ответ нужно не менее получаса. Я решил, что он наверняка увидел сначала Пленмеллера, а потом миссис Клиберн. – Он посмотрел на часы. – Если не возражаете, сэр, я прямо сейчас отправлюсь в Торнден. Полицейский участок там в двух шагах от коттеджа Рагби, и я притворюсь, будто у меня дело к Хобкирку. Если Рагби сидит в саду, то я подойду к нему, и мы пообщаемся. Это я говорю на случай, если кто-то будет за мной наблюдать.

– Действуйте, – разрешил полковник. – Только так, чтобы Рагби не почуял подвоха, Карсторн!

– Будет исполнено, сэр. Я пожалуюсь, что, старший инспектор сделал мне замечание, ведь я не подал письменный рапорт с его показаниями.

– А надо бы! – заметил Хемингуэй, когда за сержантом закрылась дверь.

– Вы оказываете на моих подчиненных деморализующее действие, – сурово заметил полковник. – Между прочим, вы предприняли что-нибудь в связи с тем, другим делом? Я про Эйнстейбла.

– Я попросил свое начальство аккуратно навести справки, сэр. Кстати, теперь эту просьбу можно отменить, – ответил Хемингуэй, вставая и собирая свои бумаги.

– Я рад, что вы ставите на этом точку.

– Меня это не касается, сэр. Если у вас больше нет ко мне вопросов, то я пошел. До возвращения Харботтла я почти ничего не могу предпринять, разве что усадить клерка Уорренби за документы, которые я забрал из Фокс-Хауса, хотя с этим можно подождать. Лучше я сначала поужинаю.