Кэрола Данн - Реквием для меццо

— А вы разве нет?

— О, ну, это ведь так, предположение. Доказать ничем не могу. Решат, что воду зря баламучу.

«Или пытаешься отвести от себя подозрение», — подумала Дэйзи, а вслух сказала:

— Я передам ваши слова старшему инспектору.

«И еще расскажу о его интрижке с Беттиной и о таинственном обещании».

— Утомляют они очень, иностранцы, — заключил Говер в приступе откровенности. — То ли дело наша английская сдержанность. — Он с тоской уставился на дверь, за которой исчезла его невзрачная жена.

Будто в ответ на его взгляд, дверь открылась, и в гримерную вошла Дженнифер Говер. Воссоединению супругов помешал Пайпер:

— Мистер Говер, теперь прошу вас, сэр.

Проходя мимо жены, Говер чмокнул ее в щеку. Выглядела она уже спокойнее — наверное, ободряющий тон Алека подействовал. Миссис Говер направлялась к Дэйзи, но ее опередил Димитрий Марченко, и она пошла к Кокрейнам.

Мощная фигура русского певца мрачно нависла над Дэйзи.

— Вы — полицейская шпионка, — прорычал он.

— Ничего подобного!

— Та-ак. Ну, если не шпионка, то осведомительница, ньет ?

— И не осведомительница. Так получилось, что мой друг — полицейский. Тайны я из этого не делаю, люди просто делятся со мной своими наблюдениями.

— Наблюдениями? — Марченко опустился на стул, который скрипнул под его весом. — Вот и есть шпионка.

— Я имею в виду, — произнесла Дэйзи медленно и осторожно, — если люди рассказывают мне что-то, зная, что старший инспектор — мой друг, они не должны удивляться, что эта информация попала к нему.

Немного подумав, Марченко кивнул:

— Точно, осведомительница. Я говорю вам, а вы — полиции.

— Пусть так, — сдалась она.

— Тогда я заявляю, что Беттину убил Яков Левич.

— Мистер Левич? — ужаснулась Дэйзи — скрипач успел ей понравиться. — С чего вы взяли?

— Он еврей. Они все убийцы. Кто Христа распял и христианские дьети убил? Еврею христианина убить ничего не стоит. А еще он — русский.

— Вы тоже.

— Ньет ! Я украинец. Живу в России, говорю по-русски, однако кровь во мне украинская. Русским плевать на украинцев, а мне плевать на русских.

Он чуть было не сплюнул, но вовремя опомнился.

— А еще, — продолжил он мрачным шепотом, — Левич — красный шпион!

Дэйзи не поверила ни единому слову. У Марченко одни шпионы на уме. К тому же как Левич может быть русским, если он еврей?

— Зачем ему убивать Беттину? У него не было мотива.

— Был! Еще какой. Левичу нравится сестра Беттины. А она называла его охочим до денег жидом, грозила сказать родителям, что сестра влюбилась в нехристя, мешала им.

— Беттина не давала Мюриэл видеться с мистером Левичем?

— Да. Только он с ней говорить, она тут как тут: «Мюриэл, сделай то, сделай это. Подай то, подай это». Вот мотив, ньет ?

— Сомнительный мотив! — решилась возразить Дэйзи, а про себя подумала: «Слегка правдоподобнее, чем то, что Яков Левич — русский и шпион». Неужели Беттина и вправду пыталась мешать любовным отношениям сестры?

— Как это? Ничего не сомнительный. Расскажите полицейскому начальнику. Вам поверят. А я с полиция не говорью .

— Мистер Марченко? — обратился к нему вернувшийся Пайпер. — Попрошу вас, сэр.

Марченко посмотрел на него отсутствующим взглядом.

— Прошу! Пойдемте! Сэр! — Пайпер, очевидно, принадлежал к тому типу людей, которые думают, что, если будешь говорить с иностранцем как можно громче, он тебя поймет. На случай, если его все равно не услышали, он сделал подзывающий жест.

Хоть Марченко и усиленно притворялся, что по-английски не понимает, но жесты-то всем понятны. Он тяжело поднялся на ноги и пошел за констеблем, бормоча что-то себе в бороду.

Трудно будет Алеку что-нибудь из него вытянуть. И поделом. Если первые два-три раза еще можно было объяснить совпадением, то когда то же самое повторилось с Марченко, все стало ясно: Пайпер неизменно подзывал тех, кто подсаживался к ней, и наверняка действовал так по распоряжению Алека.

Пытается ей помешать! Какое нахальство!

Когда Марченко тяжелой поступью вошел в кабинет вслед за Эрни, Алек разговаривал по телефону. Его начальство наконец-то изволило сообщить, что с местной полицией все улажено и дело официально поручено ему.

Вот только стоило ли радоваться.

Во-первых, в дело ввязалась Дэйзи. Хорошо еще, что он может за ней приглядывать и тем самым убережет от самой себя.

Что же касается подозреваемых, он почти ничего не узнал — можно было с тем же успехом задавать вопросы стаду овец. Творческий темперамент, вопреки предсказанию Дэйзи, отсутствовал у всех, кроме пылкой испанки, а может, проявился в особом богемном умонастроении, которое заставляло артистов бояться полиции.

Их даже во лжи нельзя было обвинить — ему, по сути, ничего не рассказали.

Ни у кого не было предположений, почему отравили Беттину Абернати. Ни один не знал ничего о цианиде, и никто не видел, чтобы в штоф или стакан что-то подмешали. Все, кроме миссис Говер, были настолько погружены в свои мысли, готовясь ко второму отделению, что ничего и никого вокруг не замечали.

А у всех посторонних, заходивших в гримуборную солистов, были на то объяснимые причины. Например, миссис Говер зашла поздравить супруга с успешным выступлением. Мисс Блейз, как и говорил капельдинер, забрала у Мюриэл ноты, которые оставила в доме Абернати. Левич, не найдя Кокрейна в дирижерском кабинете, пришел спросить у него про вторую часть «Реквиема». Алек не сомневался, что и Кокрейн находился в гримуборной по причине, связанной с музыкой. Его жена, разумеется, искала мужа, а Абернати просто хотел увидеться со своей супругой.

Все логично, но совершенно бесполезно.

Судя по виду Марченко, на него тоже не стоило возлагать надежд. Лицо русского баса ничего не выражало — по крайней мере, та его часть, которую не скрывала роскошная черная борода. Он стоял у стола, вперившись взглядом в стену. Алек обернулся бы поглядеть, что так привлекло его внимание, если бы не знал, что там висят ничем не примечательные часы.

— Прошу, садитесь.

Ответом ему был отсутствующий взгляд. Алек махнул рукой на стул. «Русский медведь» сел.

Алек посмотрел на Эрни Пайпера, а тот пожал плечами. Ему велели привести того, с кем разговаривала в тот момент Дэйзи, значит, Марченко удалось с ней сколько-то пообщаться.

— Я должен задать вам несколько вопросов, сэр.

— Нье панимаю , — рявкнул «медведь».

— Ву парле франсэ? — Алек знал, что многие русские эмигранты говорят по-французски, как и получившие утонченное образование девушки круга Дэйзи.

— Говорью толька по-русски. — Густой бас придавал словам Марченко убедительности.