Агата Кристи - Кошка среди голубей

Мадемуазель Бланш взяла сумочку, вышла из комнаты и пошла по коридору. Ее взгляд упал на стоящую на коленях женщину, занятую уборкой. Новая приходящая служанка. Полицейская шпионка, конечно. Какие они наивные – думают, что никто не поймет!

С презрительной улыбкой на губах она вышла из дома и пошла по подъездной дороге к воротам. Автобусная остановка находилась почти напротив них. Женщина стояла и ждала. Автобус должен подойти с минуты на минуту.

На этой тихой деревенской дороге людей было очень мало. Стоял автомобиль, над открытым капотом которого склонился мужчина. К живой ограде был прислонен велосипед. Какой-то мужчина ждал автобуса. Тот или другой из них, несомненно, последует за ней. Это будет сделано умело, не слишком открыто. Она это понимала, и ее это не беспокоило. Пусть ее «тень» увидит, куда она едет и что делает.

Пришел автобус. Мадемуазель Бланш села в него и через четверть часа вышла на главной площади городка. Она не стала оглядываться. Перешла дорогу и подошла к витринам большого универмага, где были выставлены новые модели платьев. Плохие модели, провинциальный вкус, подумала она, скривив губы. Но стояла и смотрела на них, словно они ей очень нравились.

Потом она вошла внутрь, сделала пару мелких покупок, потом поднялась на второй этаж и вошла в комнату отдыха для дам. Там стоял письменный стол, несколько стульев и телефонная будка. Она вошла в будку, опустила монеты, набрала нужный номер и подождала, пока ей ответил нужный голос. Затем одобрительно кивнула, нажала кнопку и сказала:

– Говорят из «Мезон Бланш». Вы меня понимаете, «Мезон Бланш ». Я должна поговорить по поводу того, что вы мне должны. У вас есть время до завтрашнего вечера. До завтрашнего вечера. Вам следует перевести на счет «Мезон Бланш» в банк «Кредит насьональ» в Лондоне, отделение на Ледбери-стрит, указанную мною сумму. – Она назвала сумму. – Если деньги не поступят, тогда я вынуждена буду сообщить в соответствующие органы о том, что видела ночью двенадцатого числа. Я имею в виду, обратите внимание на мисс Спрингер. У вас немного больше двадцати четырех часов.

Она повесила трубку и вышла из будки в комнату отдыха. В нее только что вошла какая-то женщина. Еще одна покупательница из магазина, вероятно, а может, и нет. Но если и так, то уже слишком поздно что-нибудь подслушать.

Мадемуазель Бланш привела себя в порядок в соседнем туалете, потом пошла и примерила пару блузок, но не купила их; затем снова вышла на улицу, улыбаясь про себя. Заглянула в книжный магазин, потом села в автобус и вернулась в Мидоубэнк.

Она все еще улыбалась про себя, шагая по подъездной дороге. Она очень хорошо все устроила. Сумма, которую она потребовала, была не слишком велика, не настолько, чтобы ее было невозможно собрать за короткое время. И для начала эта сумма вполне ее устроит. Потому что, конечно, в будущем она потребует еще…

Да, это будет очень хороший небольшой источник дохода. Совесть ее не мучила. Она не считала своим долгом сообщить о том, что знала и что видела, в полицию. Спрингер была неприятной женщиной, грубой, дурно воспитанной. Лезла в чужие дела. Ну, она получила по заслугам…

Мадемуазель Бланш немного постояла возле плавательного бассейна. Она смотрела, как ныряет Эйлин Рич. Потом Энн Шапленд тоже поднялась на вышку и нырнула – тоже очень хорошо. Девочки смеялись и визжали.

Прозвенел звонок, и мадемуазель Бланш отправилась проводить урок в одном из младших классов. Девочки были невнимательны и надоедливы, но мадемуазель Бланш сегодня этого почти не замечала. Скоро она навсегда покончит с преподаванием.

Она поднялась в свою комнату, чтобы привести себя в порядок перед ужином. Краем глаза заметила, не обратив на это особого внимания, что вопреки своей обычной привычке бросила халат для садовых работ на стул в углу, а не повесила его на обычное место.

Она наклонилась вперед, рассматривая свое лицо в зеркале. Припудрилась, нанесла губную помаду…

Движение было таким быстрым, что застало ее врасплох. Бесшумным! Профессиональным. Казалось, халат на стуле приподнялся, упал на пол, в одно мгновение за спиной мадемуазель Бланш поднялась рука, держащая мешок с песком, и не успела она открыть рот, чтобы закричать, как этот мешок обрушился с глухим стуком на ее затылок.

Мисс Апджон сидела на обочине дороги на краю глубокого оврага. Она беседовала – частично на французском языке, а частично жестами – с крупной, солидной на вид турчанкой, которая рассказывала ей со всеми подробностями, насколько позволяли трудности общения, о своем последнем выкидыше. Она объяснила, что у нее девять детей. Восемь из них мальчики, и еще было пять выкидышей. Кажется, она радовалась выкидышам не меньше, чем рождению детей.

– А ты? – Турчанка ласково ткнула миссис Апджон в бок. – Сколько?.. Мальчиков?.. Девочек?.. Сколько?.. – Она подняла руки, готовая загибать пальцы.

– Одна дочь, – ответила миссис Апджон.

– А мальчиков?

Понимая, что сейчас сильно упадет в глазах турчанки, миссис Апджон в порыве национальной гордости решилась на лжесвидетельство.

– Пять, – сказала она.

– Пять мальчиков? Очень хорошо!

Турчанка кивнула с одобрением и уважением. Она прибавила, что, если бы здесь была ее кузина, свободно говорящая по-французски, они могли бы гораздо лучше понять друг друга. Потом она продолжила рассказ о своем последнем выкидыше.

Другие пассажиры расположились вокруг них, закусывая едой из корзин, которые везли с собой. Автобус, на вид довольно потрепанный, стоял под нависшей скалой, а водитель и еще один мужчина копались у него под капотом. Миссис Апджон совершенно потеряла счет времени. Две из дорог перекрыло наводнение, и пришлось ехать в объезд, а один раз они застряли на семь часов, пережидая, когда спадет уровень воды в реке, через которую они переправлялись. До Анкары было не так уж далеко – вот и все, что ей было известно. Она слушала горячее и бессвязное повествование своей новой подруги, пытаясь уловить момент, когда надо с восхищением кивнуть, а когда сочувственно покачать головой.

Ее мысли прервал чей-то голос, совершенно немыслимый в окружающей ее в то время обстановке:

– Миссис Апджон, полагаю?

Миссис Апджон подняла взгляд. Недалеко от них остановился автомобиль. Стоящий напротив нее человек, несомненно, вышел именно из него. Его лицо явно принадлежало англичанину, как и голос. Он был одет в безупречный костюм из серой фланели.

– Боже правый, – сказала миссис Апджон. – Доктор Ливингстон?

– Должно быть, я похож на него, – любезно ответил незнакомец. – Моя фамилия Аткинсон. Я сотрудник консульства в Анкаре. Мы уже два или три дня пытаемся связаться с вами, но дороги перекрыты.