Фредерик Браун - Самое обыкновенное убийство

— Не помню такого.

— Давно ты их знаешь?

— Два года, я же тебе говорила.

Мне очень хотелось верить ей, но нужно было убедиться на сто процентов.

— А про Кауфмана слышала? Джорджа Кауфмана?

— Да, — кивнула она. — Недели две-три назад. Гарри сказал, что некий Кауфман может позвонить по этому номеру и назвать мне какой-то адрес. Мол, чтобы я все записала и передала ему, то есть Гарри. Еще этот Кауфман мог сказать, что нужный человек сидит у него в баре — в таком случае мне надо будет срочно найти Гарри.

— Ну и как, позвонил он?

— При мне — нет.

— Кто еще мог принять звонок?

— Сам Гарри — в то время бывало так, что я уходила, а он оставался. Больше никто. Тот человек, про которого должен был сообщить Кауфман, твой отец?

Я кивнул. Ее рассказ во всем сходился с рассказом Кауфмана, значит, оба они говорили правду.

— Ты знаешь что-нибудь про брата Гарри, про Стива?

— Он в тюрьме, в Индиане, кажется. Сел еще до того, как я Гарри встретила. Эд, мне необходимо выпить. Ты как? Может, мартини тебе смешать или еще что-нибудь?

— Да, мартини в самый раз будет.

Клэр встала и ахнула, увидев себя в зеркале над камином.

— Сейчас, Эд, минутку. — Она ушла в ванную, открыла там воду. Значит, и ей стало легче: раз девушке не безразлично, как она выглядит, дело не так уж плохо.

Из ванной она появилась, как миллион баксов в новых хрустящих бумажках. Пока она возилась с ледяными кубиками и вермутом, у двери раздался звонок.

— Это дядя Эм, пойду открою. — Цепочку я все же накинул и опустил руку в карман с револьвером, но это действительно был он — в фуражке таксиста.

— Такси заказывали?

— Да, заходите. — Я открыл ему дверь. — Мы еще не все уложили.

— Ты правильно поступил, только помаду с физиономии вытри, — произнес дядя Эм. — Где он тут?

При виде Клэр дядя слегка поднял брови и сложил губы, как для свиста. Нормальная мужская реакция. Потом увидел Голландца и сморщился.

— Зря я кран не пригнал. Крови нет, уже хорошо. Что ты с ним сделал, напугал до смерти?

— Я бы сказал, все было наоборот. Познакомься, дядя Эм, это Клэр.

Он пожал ей руку.

— Очень приятно даже в таких обстоятельствах.

— Спасибо, Эм. Мартини? — Клэр достала третий стакан.

— Ничего, — сказал я, угадывая дядины мысли. — Я выпил два наперстка зеленых чернил когда-то и ржаной виски в баре, где-то в прошлом году.

Клэр налила нам. Вкус мне понравился.

— Много ты рассказал девушке, Эд? — поинтересовался дядя.

— Достаточно. Клэр за нас.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Я тоже надеюсь.

— Ладно. С подробным отчетом можно подождать до утра.

— До утра еще дожить надо, — заметил я.

— Верно. Как по-твоему, сдюжим мы вдвоем с твоим пьяным другом?

— Попробуем.

— Такси стоит в переулке у черного хода, только он заперт, я к вам пришел с парадного. Нет ли у вас ключа, Клэр?

— Дверь там открывается изнутри. Заложим в нее картонку и вернемся тем же путем. Лифт стоит на первом этаже. Сейчас спущусь и попробую поднять его на четвертый.

— Не надо. Лифт штука шумная, тем более грузовой, которым ночью не пользуются. Мы снесем Голландца по лестнице, а вы идите впереди, чтобы ни на кого не нарваться. Если увидите кого-нибудь, заговорите с ним. Мы услышим ваш голос и остановимся.

Дядя взял Голландца за плечи, я за ноги — он был слишком тяжелый, чтобы волочить его под руки, будто пьяного.

Коридор, лестница. Не хотел бы я работать так на постоянной основе. Дверь внизу открылась легко, как и сказала Клэр. В переулке никого не было. Мы затолкали Голландца на пол между задним и передним сиденьями, укрыв его одеялом, которое Клэр захватила с собой.

Мы с дядей вытерли пот. Он сел за руль, мы с Клэр — сзади.

— Есть идеи относительно того, где уложить его на покой? — спросил Эм.

— Переулок между Фрэнклин и Орлеан? Хотя нет, ему там не место.

— Я знаю дом на Дивижн, где он жил раньше, — произнесла Клэр. — Можно там, на задах.

— Умница, — похвалил дядя. — Никто и не подумает, что его специально привезли туда из «Милана-тауэрс».

Мы выбрались на Фэрбенкс, свернули по Эри на бульвар, доехали в потоке транспорта до Дивижн. Через десять минут мы избавились от Голландца и покатили обратно.

Разговаривать мы начали, лишь когда снова влились в движение на бульваре. Башенные часы пробили два. Я обнимал одной рукой Клэр.

— Револьвер еще у тебя, парень? — спросил дядя.

— Да.

Он опять припарковался у черного хода.

— Дайте мне ствол и ключ, я пойду проверю квартиру — вдруг еще каких-нибудь гостей принесло.

Я хотел пойти с ним, но он не позволил. Было очень тихо.

— Поцелуй меня, Эд, — попросила Клэр и добавила: — Сяду в поезд прямо с утра, боюсь здесь одна. Проводишь меня?

— Чикаго большой — могла бы просто переехать куда-нибудь, пока все не закончится.

— Нет, Эд. Адрес в Индианаполисе я тебе не скажу, а ты обещай, что не станешь меня искать. Завтра мы распрощаемся навсегда.

Я не спорил, понимая, что она права.

— Вылезайте! — скомандовал дядя, открыв нашу дверцу. — Вот вам револьвер, вот вам ключ. От ствола, Эд, избавься еще до прихода в «Вакер». Кто знает, в каких делах он замазан? И отпечатки свои сотри.

— Я не совсем дурак, дядя Эм.

— Когда увидимся, в полдень?

— Да, наверное.

— Выпить не подниметесь, Эм? — спросила Клэр.

— Нет, ребята, — ответил он, садясь на место водителя. — Такси вместе с фуражкой стоят двадцать пять баксов в час, а я уже два часа ими пользуюсь, дороговато получается.

— Тогда до свидания.

— Благослови вас Бог, дети мои. Берите с меня пример и ведите себя хорошо.

Мы постояли еще немного в тепле и темноте летней ночи.

— Хорошо как, — промолвила Клэр.

— А будет еще лучше.

— Да, Эд. Обязательно.

Мы обнялись и поцеловались.

— Ну что, пойдем? — сказала она. — Снег-то какой.

И мы зашли в дом.

Когда я проснулся, Клэр, уже одетая, укладывала чемодан. Электрические часы на тумбочке показывали десять.

— Доброе утро, Эд, — улыбнулась она.

— Как там снег, идет еще?

— Нет. Я как раз собиралась тебя будить. Есть поезд в одиннадцать пятнадцать — как раз успеем, если без завтрака.

Клэр достала из шкафа второй чемодан. Когда я наскоро принял душ и оделся, она уже уложила вещи.

— Выпьем кофе с пончиками на вокзале, до поезда всего час.

— Может, такси вызвать?

— Тут рядом стоянка, утром проблем не возникнет.

Я взял чемоданы, а Клэр дорожную сумку и какой-то сверток с почтовыми штемпелями.

— Подружке на день рождения, — пояснила она. — Еще два дня назад хотела отправить.

Подружке так подружке. Я поставил чемоданы у двери и протянул руки Клэр.

— Не надо, Эд. Мы уже попрощались ночью. Значит, не ищи меня и не пытайся за мной проследить.