Лео Брюс - Дело без трупа

— Ну, — пояснила миссис Роджерс, — отец никогда не любил Ферфаксов, как я уже вам говорила. И Алан, возможно, думал, что ему не понравится, если он узнает о встрече с мистером Ферфаксом.

— Что у вас против них? — спросил Стьют старого Роджерса.

— В общем-то ничего. Мне всегда казалось, что они немного чванливые.

— Вы знали, когда ваш племянник встречается с мисс Катлер?

— Да. Он сказал нам. В семь часов.

— И вы понятия не имеете, куда он мог пойти между этими событиями?

— Нет. Совершенно. И мне очень жаль, что это так.

Биф отвёл миссис Роджерс в сторонку, чтобы сообщить ей дату и время дознания, и это, казалось, вновь её расстроило, поскольку мы оставили её в слезах.

— Они, похоже, очень любили этого парня, — заметил Стьют, когда мы сели в автомобиль.

— Но он был паршивцем, — сказал Биф.

— Однако ему удалось поставить в тупик полицию, — ответил Стьют довольно жёстко. — Прежде, чем мы двинемся дальше, мне хотелось бы собрать побольше информации о его прошлом.

Когда мы возвратились в отделение, Стьют сказал Бифу, что, если тот соединит телефон с коммутатором, он смог бы сам связаться со Скотланд-Ярдом. Казалось, у инспектора не было никакого желания повторно услышать прославленное в литературе имя констебля, выкрикиваемое сержантом. Я уселся и очень внимательно слушал краткие, но ёмкие инструкции. Следовало допросить стюардов, работающих с молодым Роджерсом. Кроме того, следовало выявить и допросить всех его друзей на судне. Следовало получить информацию у главного стюарда и эконома. Затем я услышал, что нужно сделать запрос полиции Буэнос-Айреса, есть ли у них что-нибудь на молодого Роджерса за время его пребывания в той стране.

Стьют закрыл рукой микрофон и повернулся к Бифу.

— Отпечатки пальцев взяли? — спросил он.

— У кого? — поинтересовался Биф.

— О Боже, да вы что! У молодого Роджерса, конечно.

— Нет, не брали.

— Тогда сделайте это немедленно. — Он вновь повернулся к телефону. — Завтра я вышлю вам два комплекта отпечатков. Пошлите один в Буэнос-Айрес и попросите проверить.

Когда Стьют закончил говорить, сержант Биф, казалось, о чём-то задумался.

— Что, Биф?

— Я только спросил себя, сэр, что пользы посылать эти отпечатки в… ну, туда, куда вы сказали.

— Что пользы? Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что они могут с ними сделать? Они не знают, с чем их сравнивать. Они даже не знают его настоящего имени!

В голосе Бифа звучали триумфальные нотки. Действительно, всё выглядело так, что он подловил детектива в грубой ошибке.

Но Стьют не только не рассердился, но даже улыбнулся. Он откинул голову назад, зажёг новую сигарету и повернулся к Бифу.

— Это именно то, что узнаёшь, приходя в Ярд, сержант. — Его тихий интеллигентный голос звучал удовлетворённо. — Хотя, конечно, никто из нас не может знать всего.

— Чего всего? — спросил Биф, всё ещё, очевидно, считая, что сбил собеседника с толку.

— Этого. У аргентинской полиции есть очень эффективная система каталогизации отпечатков пальцев — весьма отличная от любой другой. Фактически, на международной полицейской конференции в Нью-Йорке несколько лет назад они удивили нас всех. Она называется системой Вучетича, потому что была изобретена человеком по имени Жуан Вучетич тридцать лет назад. [2] Жуан Вучетич родился в 1858 году в Лезине в Австро-Венгерской империи в славянской семье. В 1884 году он эмигрировал и поселился в Аргентине. В 1888 году поступил на службу в главное управление полиции Буэнос-Айреса. Разработал метод классификации отпечатков пальцев, пригодный для идентификации.

— Дальше! — Восклицание было отражением глубокого интереса, а не приглашением продолжать.

— Вместо того, чтобы классифицировать отпечатки по именам, характеру преступлений, району или любому из принципов, используемых другими странами, они классифицируют их согласно определённым фундаментальным типам самого рисунка на отпечатке. У этого способа имеются очевидные преимущества. Если имеется полный и чёткий комплект отпечатков, они могут просмотреть свои огромные архивы и найти человека, которому они принадлежат.

— Вот это да! — воскликнул потрясённый Биф.

— Все в стране, аргентинцы они или нет, обязаны сдать отпечатки пальцев, когда получают удостоверение личности, и у полиции таких отпечатков миллионы. Здесь, как вы знаете, мы берём их только тогда, когда человек обвинён в преступлении. Конечно, это не всегда работает. Но в 1934 году их отчёты показали, что из 513 комплектов отпечатков, полученных ими для идентификации по уголовным делам, они смогли найти владельцев в 327 случаях. Это прекрасный результат.

— Я думаю! — воскликнул удивлённый Биф. — Но как они их классифицируют, сэр?

— Есть четыре фундаментальных типа отпечатков, — сказал детектив, — в чём вы сами можете убедиться, если посмотрите. Они различимы по тому, как идут линии, их составляющие. Но… мы напрасно теряем время, сержант. Я не могу всё бросить, чтобы прочитать вам лекцию об отпечатках пальцев.

— И вы хотите сказать, что, отослав отпечатки молодого Роджерса в… то место, о котором вы говорили, мы сможем узнать его настоящее имя?

— Очень даже вероятно.

— Ну, не знаю, — сказал Биф. — Нам тут не стоит и рыпаться. У вас есть все эти современные методы, о которых мы и понятия не имеем.

Стьют любезно улыбнулся.

— Не переживайте, Биф. У вас свои возможности. Помните, в нашем деле многое зависит от удачи.

— Спасибо, сэр, — сказал Биф и, казалось, вновь пришел в прекрасное настроение, когда детектив решил прерваться на час, чтобы мы все смогли вкусить ланч.

Биф пригласил меня к себе домой, чтобы, по его словам, перекусить, и мы обнаружили, что его жена уже ждёт нас в столовой. Это была весёлая маленькая женщина с острыми, но приятными чертами, волосы её были туго схвачены, а на носу сидели очки в золотой оправе.

— Всё уже готово, — сказала она, когда представления были закончены и мы расселись вокруг чистейшей скатерти.

— Вы разделяете интерес мужа к преступлениям? — спросил я.

— Что вы, конечно нет. Я оставляю это Бифу. Не люблю слушать о таких вещах. И не читаю про такое в газетах. Положите себе брюссельской капусты!

— Но ведь, конечно… — начал я.

— Нет-нет, ничего хорошего. Противные жуткие убийства. Правда, говорят, что Биф всегда находит того, кто это сделал. Но я всегда говорю, пусть этим занимаются те, кому это нравится. Меня туда калачом не заманишь. О, и раз мы об этом заговорили, Биф, этим утром заходил мистер Сойер.

— Какой мистер Сойер? — спросил Биф с полным ртом.

— Ну этот, из «Дракона». Он сказал, что хочет срочно тебя увидеть.

— Это значит, он организовал ещё один матч в дартс, — сказал Биф, явно довольный.