Роберт Гулик - Смертоносные гвозди

Цзяо Тай согласно кивнул.

— Вашей чести известно, — сказал он, — что люди в городе очень возбуждены. Согласен, что гораздо проще будет сдержать их здесь, чем за городом.

Дао Гань все еще, казалось, сомневался. Он медленно сказал:

— Когда я велел писцам приготовить бумагу для объявлений, то по их лицам было видно, что они всё поняли. К этому времени новость о том, что ваша честь подает в отставку, уже, должно быть, разошлась по всему городу. Боюсь, когда люди услышат о повторном вскрытии, начнутся беспорядки.

— Мне все это прекрасно понятно, — решительно сказал судья, — ноя готов пойти на риск. Прикажите Го приготовить все для осмотра в управе. Пусть Ма Жун и Цзяо Тай отправятся к начальнику гильдии мясников и к господину Ляо. Сообщите им о моем решении и попросите сопровождать вас на кладбище, чтобы присутствовать при извлечении тела из гроба, а потом прибыть в управу. Если все сделать быстро и без особого шума, гроб окажется в управе еще до того, как люди поймут, в чем дело. А когда весть об этом разнесется, думаю, что их любопытство окажется сильнее негодования, к тому же присутствие начальников гильдий, которым они доверяют, удержит их от необдуманных поступков. Поэтому, полагаю, когда я открою заседание, ничего непредвиденного не произойдет.

Он ободряюще улыбнулся помощникам, и те быстро удалились.

После их ухода улыбка тут же застыла на губах судьи. С большим трудом ему удавалось сохранять бодрый вид перед помощниками. Судья подошел к столу, присел и закрыл лицо руками.

В полдень судья Ди не прикоснулся к рису и супу, поданным ему писцом, и ограничился только чашкой чая.

Го доложил, что гроб доставлен в управу без помех, но теперь перед главными воротами с сердитыми криками собралась большая толпа.

У вошедших в комнату Ма Жуна и Цзяо Тая был очень встревоженный вид.

— Люди во дворе управы возбуждены, ваша честь, — мрачно сказал Ма Жун. — А на улице перед управой те, кому не нашлось места в зале, выкрикивают проклятия и бросают камни в ворота.

— Не обращай внимания! — отрезал судья.

Ма Жун вопросительно посмотрел на Цзяо Дая, и тот неуверенно произнес:

— Позвольте мне вызвать военную стражу, ваша честь! Она смогла бы оцепить управу и…

Судья ударил кулаком по столу

— Разве не я здесь судья? — крикнул он помощникам. — Это мой округ, и это мои люди. Я не хочу никакой помощи, сам справлюсь с ними.

Помощники не проронили больше ни слова, зная, что это бесполезно. Но они опасались, что на этот раз судья ошибается.

Трижды прозвучали удары гонга. Судья поднялся и в сопровождении двух помощников прошел в зал заседаний.

Когда судья вошел и сел за стол, в гробовом молчании толпы чувствовалась угроза. Зал был переполнен. Растерянные стражники заняли положенные места. Слева судья увидел гроб, а возле него — могильщика с двумя подручными. Перед гробом, опираясь на палку, стояла госпожа Лу. Дао Гань и Го вытянулись возле столика писца.

Судья Ди ударил молотком по столу и произнес:

— Объявляю заседание открытым.

Госпожа Лу внезапно выкрикнула:

— Какое право имеет судья, уходящий в отставку, проводить заседания?

В толпе раздался недовольный ропот.

— Это заседание, — продолжал судья, не обращая на это внимания, — должно доказать, что торговец бумажными изделиями Лу Мин был подло убит. Могильщик, вскройте гроб!

Госпожа Лу поднялась на угол помоста и завопила:

— Неужели мы позволим этому чиновному псу снова осквернять труп моего мужа?

Толпа заволновалась. Со всех сторон послышались крики: «Долой этого судью!» Ма Жун и Цзяо Тай опустили руки на рукояти мечей, скрытых под складками халатов. Люди в передних рядах начали теснить стражников.

Злобный блеск появился в глазах госпожи Лу. Она ликовала. Дикая татарская кровь в ее жилах закипела в предвкушении предстоящего насилия и кровопролития. Она подняла руку, и люди остановились при виде ее торжественной позы. Грудь ее тяжело вздымалась, она показала на судью и начала говорить:

— Этот чиновный пес, этот…

Когда она сделала глубокий вдох, судья Ди внезапно произнес невозмутимым голосом:

— Подумай о своей войлочной обуви, женщина!

Госпожа Лу вскрикнула, нагнулась и взглянула на свою обувь. Когда она выпрямилась, судья Ди впервые увидел в ее глазах подлинный страх. Неожиданно для себя он обнаружил, что сказал об этом вслух. Стоявшие в первых рядах быстро передали это неожиданное замечание судьи тем, кто был за ними. Госпожа Лу взяла себя в руки и посмотрела на толпу, лихорадочно подыскивая нужные слова. Из толпы доносился гул голосов. «Что он сказал?» — нетерпеливо кричали стоявшие в конце зала. Когда госпожа Лу начала говорить, ее голос заглушили удары молотков могильщиков. С помощью Дао Ганя могильщик быстро снял крышку гроба и опустил ее на пол.

— Сейчас вы узнаете ответ! — громогласно объявил судья.

— Не верьте ему, он… — начала госпожа Лу, но остановилась, увидев, что все внимание толпы сосредоточено на трупе, который вынули из гроба и положили на тростниковую циновку. Она прислонилась к столу и устремила взор на ужасные останки.

Судья ударил молотком по столу и сказал:

— Судебный врач сейчас осмотрит только голову трупа. Он должен обратить особое внимание на макушку и поискать в волосах.

Когда Го присел на корточки, в переполненном зале воцарилось молчание. Слышны были только приглушенные крики, доносившиеся с улицы.

Внезапно Го выпрямился с озабоченным лицом. Он хрипло выдавил:

— Докладываю, вашей чести, что среди волос я обнаружил маленький кусочек железа. Похоже, это шляпка гвоздя.

Госпожа Лу взяла себя в руки.

— Это подстроено! — закричала она. — Гроб открывали!

Но теперь уже присутствующих охватило любопытство. Кряжистый мясник в первом ряду крикнул:

— Глава нашей гильдии лично запечатывал гробницу. Замолчи, женщина, мы хотим узнать, в чем дело!

— Подтвердите свои показания! — приказал судья, обращаясь к Го.

Судебный врач достал из рукава щипчики. Госпожа Лу бросилась на него, но начальник стражи схватил ее. Она стала вырываться, как дикая кошка. Го в это время извлек из черепа длинный гвоздь. Он поднял его, показал толпе, потом положил на стол перед судьей.

Госпожа Лу сразу сникла. Когда начальник стражи отпустил ее, она, шатаясь, подошла к столику писца и встала там с поникшей головой и опираясь о край стола.

Зрители в первом ряду сообщили стоявшим позади о том, что увидели. Люди шумно загалдели, некоторые выбежали из зала, чтобы сообщить новость оставшимся на улице.