Томас Хэнши - Человек из Скотланд-Ярда [litres]

Всю ночь они шли по тропинкам – двое мужчин плечом к плечу, а мальчик – за ними по пятам, брели по бескрайним вересковым пустошам, где папоротник и трава, тяжело склоняясь, блестели под весом росы. Они спускались по обрывистым склонам крутых оврагов, где шумно струились весенние воды, перекатываясь по камням, низвергаясь в наполненные пеной лужи, топали по извилистым дорожкам; пробирались сквозь дремучий, тихий лес, шлепали по болотам, навстречу ветру, под колючим светом утренних звезд в светлеющих небесах. Постепенно полускрытая туманом луна исчезла за горизонтом, измученная ночь угасла и умерла, и неуклонно сияющая заря зажглась на востоке, знаменуя приход утра.

Но пока самые дальние рубежи Камберленда находились от путников за много миль, так что длинный переход ни в коем случае не закончился, и, чувствуя необходимость пройти как можно дальше, пока мир нежился в объятиях Морфея, маленькая команда продолжала настойчиво продвигаться вперед.

К четырем часам они снова вышли из болот и оказались в теснинах скалистых ущелий; к пяти они сделали привал на берегу глубокого, спокойного озера, остановились, чтобы погреться у костра. Они вытащили вещи из сумки, которую нес Доллопс, – еду, питье и одежду, – искупались. Вода оказалась ледяной, но уже кипел кофе; а к шести – насыщенные едой и успокоенные табаком – они лежали, растянувшись на благоухающей земле, в полудреме, пока их сапоги сохли перед костром. Сиеста затянулась, пока Клик резко и повелительно не изрек:

– Ну будь я проклят! Поднимитесь, лежебоки. Время-то уже половина двенадцатого, а мы все еще прохлаждаемся?

И тогда они вскочили и отправились дальше. Отдохнув и освежившись, они шли намного быстрее, так что в два часа уже были в районе аббатства Моркам, недалеко от границ Камберленда, и с аппетитом, обостренным физическими нагрузками на свежем воздухе, направились в маленькое придорожное заведение, чья вывеска гласила: «Роза и чертополох».

– Здесь, по крайней мере, не забыли, что такое гостеприимство! – заметил Клик, когда при их приближении хозяйка с радостным лицом подпрыгнула у открытого окна и, увидев их, побежала навстречу, приветствуя их улыбками и реверансами в проеме арочной двери, увитой плющом.

– Добро пожаловать, господа, добро пожаловать, – улыбнулась она, когда они подошли и присоединились к ней. – Но как, скажите мне, вам удалось добраться сюда так быстро? Поезд не должен был прибыть в Шеппертон-Олд-Кросс до пяти двадцати, а до станции миля с четвертью по прямой. Однако лучше рано, чем поздно… Майор Норкросс и леди Мэри уже здесь и очень хотят встретиться с вами.

Поскольку так получилось, что ни Клик, ни мистер Нэрком не были лично знакомы с упомянутой женщиной и джентльменом, это было настолько явным случаем ошибочной идентификации, что у суперинтенданта чесался язык, чтобы развеять заблуждение, когда случилось неожиданное. Звук открывающейся и быстро закрывающейся двери, грохот поспешных шагов по коридору, и в проеме двери возникла внушительная фигура человека с пышным лицом, лет пятидесяти, который отодвинул хозяйку в сторону и бросил метафорическую бомбу, взволнованно воскликнув:

– Мой дорогой, я никогда не был так рад! А еще ведутся разговоры об английской медлительности! Да, вы прибыли достаточно быстро, чтобы удовлетворить янки. Я отправил вам письмо лишь вчера вечером, мистер Нэрком, и, кстати, кто из вас мистер Нэрком и кто этот удивительный мистер Клик? Или этот умный следователь придет позже? Вы можете рассказать мне все об этом позже. Пока что пройдемте! Давайте не будем заставлять леди Мэри ждать – она беспокоится. Сюда, пожалуйста.

И хотя Нэрком никому не представлялся, не было допущено никакой ошибки. Незнакомец схватил Нэркома за руку, увлек его вниз по коридору и распахнул дверь в конце, взволнованно объявив:

– Вот, Мэри. Скотланд-Ярд ответил. Большая награда привлекла их, как я и надеялся, – и вот сам господин Нэрком. Этот парень Клик приедет следующим поездом, без сомнения.

Ответ на эту фразу пришел с неожиданной стороны. Внезапно человек, которого майор Норкросс оставил стоящим у входной двери, решив, что тот никоим образом не связан с Нэркомом, а просто джентльмен, который одновременно дошел до гостиницы, спустился по проходу к открытой двери. Вошел мимо него в комнату и серьезно сказал:

– Разрешите мне исправить вашу ошибку, майор. «Этот мнимый следователь» не придет позже – он здесь, и он к вашим услугам и к услугам леди Мэри Норкросс, поверьте мне. Я давно слышал о майоре Сетоне Норкроссе как о человеке, которого высоко ценят в мире скачек, – впрочем, как и джентльмена, который владеет лучшим жеребцом в королевстве и чья кобылка, Горянка Лэсси, является фаворитом в предстоящем дерби. А теперь я имею честь встретиться с самим этим джентльменом.

Эффект от этого оказался несколько смущающим. Когда, закончив речь, Клик протянул руку и положил ее на плечо мистера Нэркома, леди Мэри наполовину поднялась со своего сиденья, только для того, чтобы снова сесть, удивленно посмотрев на своего супруга. Позже она заявила, что двое мужчин произвели на нее потрясающее впечатление: «Один напомнил мне актера, пытающегося сыграть роль выдающегося человека, а другой – человека выдающегося, пытающегося сыграть роль обычного человека, но не слишком удачно, поскольку не мог скрыть своего величия».

Однако майор был слишком прямолинеен, чтобы сдерживать свои чувства, и в данном случае, будучи полностью сбитым с толку, заявил:

– Боги! Если вы действительно Клик…

– Действительно. Мистер Нэрком может подтвердить.

– Но, боже! Я слышал, одно время вы были на самом дне! Что под небесами божьими заставляет вас и таких, как вы, заниматься подобными вещами?

– Мнения разные на этот счет, майор, – тихо ответил Клик. – Меня с этого «дна» вытянул мой добрый друг, мистер Нэрком, за это я его должник на всю оставшуюся жизнь.

– Должник, ничего себе! Не говорите ерунды. Как будто джентльмен мог не помочь джентльмену!

– Боюсь, было бы не так просто, если бы джентльмен был хорошим актером, а вы только что сделали мне комплимент, косвенно сказав мне, что я, должно быть, актер неплохой. Это очень мило с вашей стороны, но разве мы не можем допустить этого?

Мне кажется, что я тоже скоро смогу сделать комплимент, майор. Со всех сторон я слышу, что Горянка Лэсси обязательно выиграет дерби – на самом деле, если не произойдет чуда, на победу нет шансов ни у одной лошади, кроме нее.

Майор и его жена стали заметно взволнованными.

– Увы, сэр! – воскликнул майор голосом, полным глубокого отчаяния. – Боюсь, придется изменить это утверждение так, чтобы оно могло гласить: «Если не произойдет чуда, шанс на победу имеет каждая лошадь, кроме нее». Каждая! От Тарантула Доусона-Блейка, второго фаворита, вплоть до последней клячи!