Томас Хэнши - Человек из Скотланд-Ярда [litres]

– Ни один человек не может не любить этого ребенка в любом случае, мистер Клик, – вклинилась леди. – Дикий, безрассудный, экстравагантный – да! Но в глубине души – добрый и изумительный мальчик!

– Прекрасно! – вставил Клик. – Но давайте продолжим, пожалуйста. Так что за скандал с сыном случился у вас накануне? О чем вы с ним повздорили?

– Обычная вещь – деньги. Он экстравагантен до безумия. Я оплачивал его долги, пока мое терпение не иссякло, надеясь, что он исправится. На сей раз, однако, он попросил кое-что, о чем я не желал слушать, двести фунтов стерлингов, чтобы погасить задолженность по азартным играм в его клубе. С него взяли расписку, что если он не внесет эти деньги, они внесут его в черный список в качестве неплательщика и не станут пускать в клуб. «Тогда попади в черный список! – сказал ему я. – Если нет другого способа отрезать тебя от этой дури, в которую ты погружен. Ты не получишь ни гроша от меня, чтобы уладить такую позорную вещь, как игровой долг, будь уверен в этом!» Затем я вышел из комнаты и оставил его, и это был последний раз, когда я видел его, пока он вчера не набросился на меня в холле, когда я шел в свой кабинет с чемоданом с ожерельем Рани… Он вновь поднял эту тему. Он был в городе, сказал он, и поговорил с человеком, которому он дал расписку, и «папа, если вы сделаете это только один раз – только этот последний раз!..» он говорил, когда я его прервал. «Сейчас у меня нет времени слушать и нет желания. Мне нужно заняться важным делом», – объявил я, затем отмахнулся от него, вошел в кабинет и запер дверь, и чтобы заняться вопросом применения кислотного теста к алмазам во второй раз… Тогда он подошел к будуару леди Лейк, чтобы умолять ее использовать ее влияние на меня, и он все еще был там, когда после того, как камни снова ответили на кислотный тест, я пришел туда с ожерельем (я решил носить его с собой, пока готовлю инструменты к работе) и рассказал ей все об этом. Но я не знал в то время, мистер Клик, что он там, потому что он сидел в глубоком мягком кресле в дальнем конце комнаты, а высокая спинка этого кресла была обращена ко мне. На самом деле, у меня не было ни малейшего подозрения, что в комнате был кто-то, кроме леди Лейк и меня, пока он внезапно не встал и не сказал: «Папа, ты не слишком занят, чтобы слушать сейчас! Разве ты не можешь выслушать меня? Ну, папа, пожалуйста!» Конечно, он слышал, что я рассказывал, мистер Клик, – хотя я совсем не думал об этом в то время, – и видел, как леди Лейк, по-женски, вынула великолепное ожерелье из футляра, поднесла и примерила его, а затем смотрела на себя в своем туалетном зеркале… Но я и представить не мог, чтобы мой сын?.. Но потом, когда я все вспомнил… Господи! Это слишком ужасно, чтобы думать даже сейчас, а тем более говорить!

– Успокойтесь, пожалуйста, спокойнее, сэр Моусон! – прозвучал успокаивающий голос Клика. – Не спешите! Сдерживайте свои эмоции, если можете, и придерживайтесь основной линии! Ну, что было дальше?

– Все случившееся как в тумане, мистер Клик, потому что именно тогда леди Лейк решила добавить свои просьбы к его и спросила меня, не позволю ли я ей одолжить ему деньги до следующего квартала и позволить ей взять долговую расписку. Но я был так взбешен мыслью о том, что он прячется, как нищий бродяга, и прикрывается женщиной, что я впал в буйную ярость, немедленно приказал ему покинуть комнату и запретил леди давать взаймы молодому лоботрясу суммы больше фартинга. «Никто в этом доме не даст даже пенни игроку, – бросил я ему. – Если у тебя есть долги, заработай и заплати!» Я думаю, что тогда я чувствовал удовлетворение от того, как он принял мой ультиматум, мистер Клик, потому что вместо того, чтобы скулить, как побитый пес, он поднялся, распрямился, щелкнул каблуками и сказал очень тихо: «Хорошо, сэр. Спасибо за прошлые услуги. Прощайте!» – а затем вышел из комнаты. Это было последнее, что я видел или слышал о нем.

– Гм! Покинул дом?

– Да, но не тогда. Это было за несколько минут до семи. После этого слуга видел его на верхней площадке, выходящего из своей комнаты с чем-то, завернутым в бумагу. А другой, который был занят уборкой в нижнем зале, видел, как он спускался и уходил через десять минут.

– А тем временем Лестница Света исчезла?

– Да. После того как Генри покинул будуар, я несколько минут ссорился с леди Лейк; затем, вспомнив о работе, я оставил ожерелье в ее руках и поспешил в мастерскую. Было около двадцати минут восьмого, когда я закончил работу и вернулся в будуар леди Лейк, чтобы получить драгоценность. Я нашел ее в состоянии самого дикого возбуждения, она носилась по комнате, как безумная, и искала ожерелье повсюду. Ожерелье пропало! Лишь на одну минуту оно исчезло из ее поля зрения, но оно исчезло и нигде больше не было обнаружено.

– Гм! Именно так! Футляр тоже пропал, сэр Моусон?

– Нет! Он все еще там, лежит на ее туалетном столике, но он пуст.

– Понятно… Таким образом, ожерелье не могло быть тем, что было упаковано в посылку, которую унес ваш сын. Кто-нибудь был в этой комнате после того, как сэр Моусон покинул вас, ваша светлость?

– Ни одна живая душа, мистер Клик.

– Неужели никто не мог украсть его без вашего ведома?

– Это было бы невозможно. Я заперла дверь, как только сэр Моусон покинул меня.

– Ах, тогда конечно! Еще один вопрос, пожалуйста. Сэр Моусон говорил о том, что была «одна минута», когда ожерелье не было прямо перед вашими глазами. Когда это было?

– Когда я вышла из комнаты, мистер Клик.

– Ого! Тогда вы его оставили, а?

– Да. Конечно, это было безумие, но я всего лишь подбежала к подножию лестницы, а когда вспомнила, бросилась назад, в полной панике. Тем не менее я заперла дверь, когда выходила, и ключ был в моей руке. Когда я вернулась, будуар все еще был заперт, но ожерелье исчезло. Я тешила свои женские слабости, поднося его к горлу и рассматривая себя в зеркале всего мгновение назад, и я прекрасно помню, как оно лежало на бархатной подкладке в открытом футляре в тот момент, когда я вспомнил то, что побудило меня покинуть комнату.

– Могу я спросить, что это было?

– Да. Услуга, которую я обещал выполнить для мисс Истман.

– Мисс Истман? Кто она такая?

– Невеста моего сына. Она и ее отец иногда посещают нас. Керзон встретился и обручился с мисс Истман по случаю ее последнего визита в Англию, и на этот раз ее отец сопровождал ее.

– Ее последний визит? Выходит, леди и ее отец не англичане?

– Нет, дорогой, нет, американцы. Они пришли меньше недели назад… Пардон?.. Нет, в данный момент я не вспомню названия судна, мистер Клик, но какое бы оно ни было, оно, похоже, было очень плохо обустроено, и они очень устали. Вот почему мне пришлось оказать мисс Истман услугу, о которой я говорила, внезапное воспоминание о которой заставило меня сложить ожерелье и поспешно покинуть комнату. Я забыла об этом, пока я не увидела рулон бинта на моем туалетном столике.