Морис Леблан - Приключения Арсена Люпена

После нескольких встреч Лакомбу удалось заинтересовать последнего проектом подводной лодки, над которым он тогда работал, и было решено, что, как только изобретение будет полностью опробовано, господин Андерма использует все свое влияние, чтобы министерство военно-морского флота дало разрешение на серию испытаний.

В течение двух лет Луи Лакомб регулярно посещал особняк Андерма, вводя банкира в курс дела касательно всех усовершенствований своего проекта, пока не остался полностью удовлетворен результатами своей работы: он наконец вывел долгожданную формулу и попросил господина Андерма начать кампанию по содействию.

В тот вечер Луи Лакомб ужинал у четы Андерма. Ушел он около половины двенадцатого ночи. С тех пор его больше не видели.

В газетах того времени приводятся сведения, что семья молодого человека обратилась в полицию и этим делом занялась прокуратура. Но поскольку так ничего и не прояснилось, пришли к общему заключению, что Луи Лакомб, слывший юношей со странностями и необузданными фантазиями, отправился в путешествие, не поставив никого в известность.

Ну что ж, примем это… малоправдоподобное предположение. Но встает вопрос, имеющий большую национальную важность: а что стало с проектом подводной лодки? Увез ли Луи Лакомб с собой чертежи? Или они уничтожены?

Весьма серьезное предпринятое нами расследование свидетельствует о том, что этот проект существует. Чертежи попали в руки братьев Варен. Каким образом? Этого пока не удалось установить, неизвестно и другое — почему они не попытались продать их? Может быть, братья опасались, что их попросят объяснить, каким образом они завладели чертежами? В любом случае эти опасения были недолгими, и теперь можно с полной уверенностью утверждать: проект Луи Лакомба перешел в собственность иностранной державы. Мы готовы опубликовать соответствующую переписку братьев Варен и представителя этой державы. В настоящее время «Семерка червей», изобретенная Луи Лакомбом, воплощена в жизнь нашими соседями.

Отвечает ли действительность оптимистическим прогнозам тех, кто замешан в этом предательстве? У нас имеются основания полагать обратное, и очень хочется верить, что грядущее событие нас не разочарует.

В постскриптуме говорилось:

Последние новости. Наши надежды оказались обоснованны. Благодаря полученной нами информации мы можем сообщить, что испытания «Семерки червей» прошли неудачно. Существует вероятность, что в чертежах, полученных от братьев Варен, недостает одного, последнего документа, который Луи Лакомб вручил господину Андерма в день своего исчезновения. Этот документ, необходимый для общего понимания проекта, — своего рода конспект, где сведены окончательные выводы, оценки и измерения, содержащиеся в разных документах. Без него чертежи оказываются неполными, равно как и сам этот конспект бесполезен в отсутствие чертежей.

Таким образом, еще есть время действовать и вернуть назад то, что принадлежит нам по праву. И в этом нелегком деле мы рассчитываем на помощь господина Андерма. Он наверняка вознамерится объяснить причину своего необъяснимого поведения, свойственного ему с самого начала этой истории. Он должен не только растолковать, почему он скрывал то, что было ему известно на момент самоубийства Этьена Варена, но и почему он не сообщил об исчезновении известных ему документов. К тому же он должен разъяснить, с какой целью нанятые им агенты уже в течение шести лет ведут слежку за братьями Варен.

Мы ожидаем от него не только слов, но и дел. В противном случае…

Угроза была неприкрытой. Но в чем она заключалась? Каким средством устрашения господина Андерма располагал анонимный автор статьи Сальватор?

Группа репортеров буквально осаждала банкира, и в десятке интервью он выразил свое презрение по отношению к поставленному ему ультиматуму. В ответ корреспондент «Эко де Франс» опубликовал следующие строчки:

Хочет того господин Андерма или нет, отныне он тоже участвует в нашем предприятии.

В тот день, когда появилась эта заметка, мы с Даспри вместе ужинали. Вечером, разложив газеты на столе, мы обсуждали это дело, рассматривая его со всех точек зрения и испытывая раздражение, подобное тому, как бывает, когда постоянно движешься в потемках, натыкаясь на одни и те же препятствия.

И тут неожиданно, хотя ни слуга не докладывал о посетителе, ни колокольчик в воротах не звонил, открылась дверь и вошла дама в густой вуали.

Я тотчас же встал и подошел к ней. Она спросила:

— Месье, это вы здесь живете?

— Да, мадам, но, признаться…

— Калитка в воротах с бульвара была не заперта, — объяснила она.

— А входная дверь?

Она не ответила, и тогда я подумал, что она, вероятно, обошла дом и воспользовалась служебной лестницей. Значит, она знала дорогу?

Наступило неловкое молчание. Она взглянула на Даспри. Непроизвольно, словно мы столкнулись на светском приеме, я его представил. Потом попросил ее сесть и изложить цель своего визита.

Она подняла вуаль и оказалась брюнеткой с правильными чертами лица и, пусть не ослепительной красоты, но, по крайней мере, невероятного очарования, которое прежде всего излучали ее печальные и серьезные глаза.

Она просто произнесла:

— Я мадам Андерма.

— Мадам Андерма! — повторил я, еще более удивленный.

Снова молчание. И она продолжала совершенно спокойным голосом:

— Я пришла по поводу дела, о… котором вы осведомлены. Я подумала, что, возможно, смогу что-то от вас узнать.

— Боже мой, мадам, я знаю не больше того, что пишут в газетах. Извольте уточнить, чем я могу быть вам полезен.

— Не знаю… Не знаю…

Но только тогда я догадался, что спокойствие ее напускное, а за внешней невозмутимостью кроется страшное смятение. И оба мы, смешавшись, замолчали.

Но Даспри, не отрывавший от нее глаз, подошел к ней и сказал:

— Позвольте, мадам, задать вам несколько вопросов?

— Разумеется, так мне будет проще начать говорить.

— И вы будете отвечать на любые вопросы?

— Да, на любые.

Он подумал и спросил:

— Вы знаете Луи Лакомба?

— Да, через мужа.

— Когда вы видели его в последний раз?

— В тот вечер, когда он у нас ужинал.

— А вас тогда ничто не навело на мысль, что вы больше его не увидите?

— Нет. Правда, он намекал на какое-то путешествие в Россию, но очень неопределенно.

— Иначе говоря, вы предполагали его снова увидеть?

— Да, через день у нас на обеде.

— А как вы можете объяснить его исчезновение?

— Никак не могу.

— А ваш муж?

— Не знаю.

— И все-таки…

— Не спрашивайте меня об этом.

— Похоже, что в статье в «Эко де Франс» говорится…

— В ней, похоже, говорится, что нельзя исключать, что братья Варен приложили к этому руку.