Юлия Санникова - Расследования официальные и не очень [litres самиздат]

Я постарался разузнать, кто была эта женщина, которую Маяр одновременно любил и ненавидел. Выяснились совершенно удивительные вещи.

Несколько лет назад Маяр пережил ужасную трагедию. Он был женат на дочери Варнана, который, кажется входит или входил в десятку богатейших людей Франции. Тею, так звали жену Маяра, похитили, когда они вдвоем отдыхали в Каннах в своей летней резиденции. Пока Маяра не было дома, похитители, обойдя камеры наблюдения, проникли в дом и увезли Тею. В качестве доказательства, что женщина у них, они прислали ее отрезанные волосы и потребовали выкуп – четыре миллиона евро. Конечно, расчет был на месье Варнана, только он располагал такой суммой. Маяр, хотя и был профессиональным спортсменом, за всю жизнь не смог бы собрать такую кучу денег.

Похитители потребовали сложить всю сумму купюрами по двести евро в две сумки и отвезти в лес Вальмак. Там сумки следовало положить в мусорную корзину, находящуюся позади стадиона. Все это должен был проделать лично Маяр – преступники настаивали на этом в электронном письме, отправленном с неизвестного адреса. Не забыли упомянуть и об отсутствии полиции, пригрозив сразу же убить жертву.

Перепуганные муж и отец выполнили все требования. Маяр отвез выкуп и вместе с тестем принялся ждать Тею. Но она не вернулась. Ни на следующий день, ни через неделю. Полиция проверила мусорную корзину – сумки с деньгами исчезли.

Тем летом я еще часто выходил на пробежки с Маяром. В конце сентября мы с Элен и детьми вернулись в Париж.

Однажды, с тех пор прошло уже, наверное полгода, позвонил тесть и сообщил, что Маяра убили.

Я сразу же поехал в Ла Сель-Сан-Клу. Следствие вел мой знакомый – инспектор Асликофф. Он показал мне фотографии с места убийства.

Тело Маяра лежало в гостиной, той самой, где мы пили кофе после пробежки, и где я впервые увидел эту жуткую черную косу, запертую под стеклянной крышкой, словно черт в табакерке. Я заметил, что окна в гостиной в тот день по-прежнему были раскрыты настежь. На зеркале, висевшим над камином, алели слова «Пока смерть не разлучит нас».

– Кровь? – спросил я Асликоффа, указывая на надпись.

– Помада, – ответил он.

– Значит писала женщина.

– Ну да. Кровавая невеста – вместе до самого конца.

– Вы сказали, что Маяра задушили.

Инспектор кивнул.

– Сначала его ударили тупым предметом, отчего он скорее всего потерял сознание. А потом задушили.

– Вы нашли орудие убийства?

– Оно лежало у него на горле, – поморщившись проговорил Асликофф. – Его задушили косой из волос.

Я отметил, что ему, как и мне, вероятно, был сильно неприятен вид отрезанных волос.

Тело обнаружила мадам Боккар. Я захотел побеседовать с ней. Асликофф не возражал.

Мадам Боккар всхлипывая, усадила нас за стол на кухне, налила кофе и поставила на стол жестяную коробку с печеньем.

– В последнее время он очень нервничал, – сказала она, размачивая в чашке бисквит. – Особенно вечером. А на ночь вообще стал запираться в спальне, чего раньше никогда не делал. А потом, месье Пикар, стало и того хуже, месье Маяр начал пить, перестал бегать и целыми днями сидел у себя и с кем-то переписывался по телефону. Я слышала он постоянно пищал от приходивших сообщений.

– Эти сообщения его раздражали?

– Еще бы, месье! Он так яростно нажимал на кнопки, а потом выходил из себя, дико кричал и крушил все вокруг.

– Вы были удивлены, обнаружив косу?

– Еще бы мне не удивиться! Ведь за три дня до этого, – она запнулась, – ну, до того, когда месье Маяра убили, косу уничтожили.

– Уничтожили? – удивился я, а Асликофф даже привстал со стула. – Вы уверены в этом?

– Конечно, месье, абсолютно. Я сама лично сделала это.

– Как это произошло?

Она наморщила лоб:

– В тот день, кажется, месье Маяр было особенно не в духе, сидел в гостиной, пил виски и был каким-то всклокоченным. Мне он велел принести ему закуску. Когда я вошла, то увидела эту шкатулку, в которой он хранил волосы. Крышка ее была разбита. Месье Маяр передал мне косу и попросил ее уничтожить.

«Вы хотите, чтобы я сожгла ее, месье?» – спросила я. «Да, и хочу видеть, как вы будете это делать», – ответил мне он сдавленным голосом. Понимаете, месье Пикар, это ведь коса его жены, которую похитили и убили. Поэтому-то я и решила, что он не в себе. Он ведь очень любил свою жену.

– И как же вы поступили, мадам Боккар?

– Развела огонь в камине и сожгла ее, конечно. Мы вместе смотрели, как пламя охватило ее. Мне показалось, месье Маяр после этого как-то весь успокоился, как будто что-то, что давно мучало его, вдруг ушло. В тот день он даже пошел на пробежку в парк, чего не делал уже долгое время. А через три дня его убили, – мадам Боккар вновь залилась слезами.

– Вы не припомните, когда он начал запирать двери?

– Месяца четыре назад.

– А не появлялось ли последнее время в окружении месье Маяра каких-нибудь новых людей? В большей степени меня интересуют женщины.

– Женщины? – мадам Боккар раздумывала. – Полгода назад мы взяли на работу мадам Пимпурне, она помогает садовнику. А еще мадам Лано – это новая медсестра, она приезжала три раза в неделю и делала месье Маяру инъекции. Какие-то гормоны или стволовые клетки, я если честно в этом не сильно разбираюсь.

– Как они выглядят эти женщины?

– Как выглядят? Ну, мадам Пимпурне такая крепкая и рослая, все время ходит в рабочем комбинезоне. Волосы у нее черные и вечно растрепанные, она делает из них огромный пучок на полголовы и заматывает его в тюрбан. Наверное, чтобы они не лезли ей в глаза, когда она работает. Мадам Лано – невысокого роста, с очень хорошей кожей. У нее длинные темные волосы, она их причесывает так гладко набок.

Спустя несколько дней после разговора с мадам Боккар Асликофф приехал ко мне в студию обсудить результаты ДНК-экспертизы косы, найденной на теле убитого. Сомнений не было – волосы принадлежали Тее Маяр.

– Но ведь экономка клянется, что сожгла ее, – сказал Асликофф, непонимающе глядя на меня.

– Ну и что?

– Как что? Это же чертовщина какая-то! Откуда она снова взялась эта коса? Восстала из пепла как Феникс? А может быть экономка нам солгала?

– Не думаю, что мадам Боккар нас обманула. Какой в этом смысл?

– У нее была возможность убить. Она находилась непосредственно на месте преступления.

– Ерунда, у нее же нет мотива.

– Хорошо, а у кого он есть?

– Конечно, у того, чье ДНК найдено на месте преступления.

Инспектор с удивлением воззрился на меня.

– Мадам Маяр? Вы в своем уме? Как она могла убить мужа, если сама давно мертва?

– А с чего вы взяли, что она мертва? Вы видели ее тело? Предположу, что нет, а это значит, что мадам Маяр вполне может оказаться живой.