Дилан Райт - Дом на распутье: Человек без лица [litres самиздат]

–Да. Но мистер Мортен настоял, чтобы мы не задавали лишних вопросов.– Уоллис посмотрел сыну прямо в глаза.– Так что сиди молча, понял?

–Не-е-ет, мне кажется, здесь что-то нечисто. Эдриан забрал Гейба, запер гостей здесь и ничего не объясняет. Интересно, как это связано с отсутствием Тэрри?

–Фрэнк, помолчи.

–Всё это очень подозрительно.

Внезапно Фрэнк вскочил со своего места и быстрым шагом направился к выходу.

–Куда ты собрался?– строго спросил Джерреми.

–Схожу и узнаю в чём дело,– бросил в ответ Уоллис-младший.

–Фрэнк! Даже не думай!– Джерри тоже вскочил на ноги.– Я запрещаю тебе выходить из этого зала!

–Я только на минутку,– Фрэнк уже держал дверную ручку.

–А ну остановись!– Уоллис пытался остановить наглеца.

–Ты прав, мальчик!

Джерреми обернулся и посмотрел в сторону, откуда шёл третий голос. Владельцем последнего оказался Мартин Дэвенпорт.

–Всё это действительно очень странно. Тэрри не пришёл на ужин! Господи, да если б мне сказали, я бы не поверил! А Эдриан? Его открытости никогда не было предела! Ну и, конечно, Гейб. Думаю, ты имел в виду Гейба-детектива, когда упомянул это имя. Я прав?

–Да,– Фрэнк неуверенно кивнул.

–Согласен. Когда складываешь всё воедино, получается нечто, я бы сказал, пугающее. Но, если наши предположения окажутся правдой, нам стоит держать себя в руках. Уверен, Эдриан позже всё нам объяснит.

Какое-то время Фрэнк стоял в нерешительности. Мартин терпеливо ждал результата своих уговоров, и вскоре убедился в их эффективности. Фрэнк медленно отпустил ручку, затем не спеша подошёл к мистеру Дэвенпорту и опустился в кресло рядом с ним.

–Я слышал, у тебя есть патефон, так ведь?– мягкое выражение лица и добродушно протянутая рука придавали Мартину убедительный вид.

–Да,– коротко ответил Фрэнк.

–Не будешь против, если я поставлю какую-нибудь песню? Судя по всему, нам предстоит просидеть здесь ещё очень долго. Музыка скрасит наше ожидание. Ты так не считаешь?

Фрэнк жевал внутреннюю сторону нижней губы. Его взгляд внимательно изучал серый костюм Мартина в поисках некоего подвоха в заданном вопросе. Наконец он сказал:

–Пластинки вон там,– мальчик небрежно указал на другой конец зала.

Мистер Дэвенпорт хитро улыбнулся и уверенным шагом направился к проигрывателю. Инструмент стоял на маленьком кофейном столике. Под столиком беспорядочной кучей лежали пластинки в квадратных конвертах. Одни большие, другие скромнее. Какие-то в разноцветных обложках, какие-то в чёрно-белых тонах. Мартин немного порылся в разноцветной массе. Вскоре он представил свету одну пластинку среднего размера.

–Как насчёт классики? Не возражаете?– мужчина не дождался ответа, вынул из конверта пластинку и водрузил на диск патефона.– Так. И как эта штуковина работает?

–Покрутите ручку, а затем поставьте иглу на самый край!– Фрэнк с видом руководителя важного мероприятия рассёк воздух указательным пальцем.

–А! Точно!– Мистер Дэвенпорт выполнил указания мальчика.

Едва ли тонкая игла коснулась пластинки, как из динамика раздался громкий звон трубы. Труба умолкла, и на её смену пришла изысканная скрипка. Её тонкое звучание сравнимо разве что только с полётом бумажного самолётика – неровным, беспокойным, рваным, но, безусловно, по-своему красивым и завораживающим. Именно благодаря этим пируэтам Фрэнк и узнал выбранную пожилым господином мелодию.

–Венский вальс, – Уоллис-младший похлопал.– Неплохо.

Мистер Дэвенпорт присел в кресло напротив мальчика.

–Я слышал эту мелодию в каком-то русском фильме. Жена силком затащила меня в кинотеатр. Картина мне не понравилась, зато Свиридов закрался в память. И сердце. На очень долгое время. В сцене на балу он показал себя. Боже, как же там красиво танцевали.

Фрэнк улыбнулся.

–Да, я тоже… видел этот танец,– мальчик украдкой посмотрел на Рика.– Красивый.

–Не то слово!– мистер Дэвенпорт довольствовался своим музыкальным вкусом.

Внезапно Фрэнк спросил:

–Ну а ваша жена?

–Что?

–Ей фильм понравился? Или она как вы? Оценила одну музыку?

–Тхе. Жена… моя дорогая Линда умерла задолго до того, как состоялась та премьера.

Мартин посмотрел на Фрэнка и встретил непонимающий взгляд последнего. Вероятно, Уоллис-младший думал, что мистер Дэвенпорт что-то напутал, однако изрезанное шрамами лицо мужчины источало абсолютную уверенность.

–Простите?– мальчик подался немного вперёд.

Мистер Дэвенпорт встал на ноги и прошёл куда-то за спинку кресла Фрэнка. Парень развернулся, чтобы не потерять его из виду.

–Линда Гольдберг… или миссис Дэвенпорт, как её звали слуги, была убита в тысяча девятьсот семьдесят пятом. Она, как это называется, оказалась не в то время и не в том месте. Ну, знаешь? Попала под пулю одного урода, устроившего перестрелку с полицией. Она была фанаткой трагичных произведений и без ума от русских фильмов. Постоянно промывала мне мозги: «Марти, милый, ну давай сходим ещё разок, пожалуйста!» Хе-хе. Совсем как ребёнок. Такая же наивная и простая. Да уж, выуживать из кошельков таких, как она, деньги, эти подонки киноделы действительно мастера. – Мартин взял со стола большую бутылку шампанского. Рядом он нашёл пустые бокалы. Наполнив один почти до краёв, мужчина повернулся к мальчику.– В семьдесят четвёртом объявили о скором выходе ещё одной ленты. Боже, этот её календарь с крестами мне будет сниться в кошмарах до самой смерти!– мужчина отпил шампанского.– Премьеры Линда так и не дождалась. Я сидел в зале без неё.

–Но ведь вы же сказали… что ваша жена…– растерянный Фрэнк прищурился, будто выискивая в глазах собеседника намёк на шутку.

–Моя жена?– мистер Дэвенпорт выпрямился от наигранного удивления.– А я и не говорил, что женщина, с которой я ходил в кино, была моей женой.

–Но тогда чьей же?– последние слова Фрэнк договорил с уже готовым ответом на свой вопрос.

Мартин уловил пугливые нотки в детском голосе.

–Мыслишь в корень,– бокал с шампанским опустел.

Уоллис-младший приложил ладонь ко рту и чуть не прикусил пальцы.

–Уверен, сейчас тебе интересно знать лишь одно: зачем я это сделал. Так?– мистер Дэвенпорт взял откупоренную бутылку и вылил остатки её содержимого на пол. Часть пенящегося напитка попала на отполированные до блеска ботинки.– Отвечу просто: месть. Вот то, чего я так долго жаждал. Жизнь оставила мою дорогую Линду истекать кровью у меня на руках. А я оставил застрелившему её ублюдку напоминание о его грехе. Как и тебе, мой мальчик.

Свою ужасную речь мистер Дэвенпорт закончил, прожигая взглядом Джерри. Бывший директор самодовольно закинул ногу на ногу. Его бледные губы сжались в морщинистое «колечко».