Дилан Райт - Дом на распутье: Человек без лица [litres самиздат]

–Я за, – мгновенно ответила Энни.

–Я тоже, – подхватил Рик.

–Мне нравится идея, – ответил Эрне.

–А я ваших адресов не знаю, – испугался Хёлле.

Тут Гейб взял с прикроватной тумбочки пустую бумажную упаковку печенья, смахнул с неё крошки, затем вынул из-под подушки заранее спрятанную шариковую ручку и написал на упаковке свой домашний адрес. Потом протянул бумажку и ручку Эрне. Седоволосый долго выводил плохо разборчивые каракули, а после, как и Гейб, отдал записку Рику. Друзья по очереди записывали свои адреса, и, когда закончили, вручили заветный пергамент Хёлле.

–Это тебе, – ласково сказала Энни.

–Спасибо, – улыбнулся Хёлле, сложил бумагу вчетверо и спрятал во внутренний карман кофты.

Один час сменялся другим, но друзья не собирались расходиться. Иногда очень оживлённый диалог прерывался непомерно долгим молчанием, однако никто из всей компании не желал его прерывать. В такие моменты друзья общались на абсолютно интуитивном уровне, словно чувствуя каждый удар чужого внешне, но очень близкого в душе сердца.

К сожалению, приятные минуты не могут длиться вечно, и где-то под вечер, когда за окном начало темнеть, в палату вошли мистер и миссис Амундсен.

–Хёлле, милый, нам пора, – позвала миссис Амундсен.

–Ну, ма-а-ам, – расстроено протянул Хёлле.

–Никаких «мам», – строго отрезала женщина. – Давай, собирайся. Мы ждём тебя у входа.

–Хорошо.

Родители Хёлле скрылись за дверью, в то время как сам третьеклассник с поникшей головой прощался с друзьями. Вместо привычного рукопожатия мальчик, сколь бы это ни было удивительно, предпочёл крепкое объятие с каждым из их маленькой команды. Гейба он обнял последним.

–Выздоравливай, – сказал Хёлле.

–Конечно, – ответил Гейб.

–Милы-ы-ый! Поспеши-и-и-и! – высоким голосом спародировал Эрне миссис Амундсен.

Хёлле посмотрел на друга, коротко усмехнулся, и вышел из палаты.

Вскоре следом за ним забрали и Эрне. Сероволосый не проявил такой сентиментальности, как Хёлле, однако его лицо отчётливо давало понять: прощание мальчику даётся очень непросто.

–Я постараюсь написать пару строк сегодня, – сказал Эрне, когда пожимал руку Гейбу. – Писатель из меня никакой, так что не жди особой красоты.

–Я понял, – улыбнулся Гейб.

–До встречи, приятель. Поправляйся, – Эрне похлопал юного детектива по плечу и удалился.

–Я, наверное, тоже пойду, – сказала Энни.

–Как? Уже? – удивился Гейб.

–Мои родители меня четвертуют, если я не вернусь домой к ужину, – шутливо ответила девочка. – Пока, Гейб. Надеюсь, обойдётся без трости.

–Спасибо.

Энни поправила волосы и повернулась к Рику, чтобы попрощаться.

–Эм… Ну-у-у… П-пока, Энни,– рыжеволосый с трудом подбирал слова.

–П-пока, Рик. Д-думаю, ещё ув-видим…

Оба залились краской, а Гейб, скрестив руки на груди, закатил глаза и произнёс:

–Ой, господи! Целуйтесь уже!

Рик и Энни засмеялись, но всё же осмелились на долю секунды соприкоснуться губами. Так, чтобы Гейб практически не заметил.

–Пока, Гейб! – Энни помахала рукой и как можно скорее исчезла за входной дверью.

Гейб и Рик остались вдвоём.

–С-слушай, мне н-надо…– Рик хотел что-то сказать, но Гейб его перебил.

–Рик. Послушай.

Рыжеволосый молча ожидал.

–Мы всё ещё друзья? – спросил юный детектив и посмотрел прямо в глаза Рику.

Несколько секунд рыжеволосый соображал.

–Нет, – ответил Рик. – Во всяком случае, не так, как раньше.

Гейб опустил голову.

–Гейб, прости, мне нужно идти, – Рик протянул руку для рукопожатия.

Но неожиданно, вместо взаимно протянутой ладони, рыжеволосый был стиснут в таких крепких объятиях, что чуть не повалился на пол. Гейб вскочил с постели и едва сохранил равновесие, однако такой пустяк, как больная нога, не помешал ему сделать задуманное.

–Я буду скучать, Рик.

Рик ответил на объятия.

–Я тоже.

Так они стояли несколько минут. Гейб чувствовал выпирающие из-под одежды друга острые бугры шрамов и старался не прикасаться к ним.

Наконец рыжеволосый немного отстранился.

–Извини, я должен идти.

–Рик, постой. Ещё вопрос. Наш «Кодекс друзей». Он…

–Нет его больше, Гейб,– Рик покачал головой.– По крайней мере, для меня.

И Рик ушёл, оставив Гейба наедине со своими мыслями.

* * *

Как и всегда, стоило школьному звонку оповестить о начале занятий, и школьные стены начинали дрожать от целой толпы бегущих в разные стороны детей. Правда, не все успевали добраться до нужного кабинета вовремя. Стоило шуму стихнуть, как отчётливо становились слышны ритмичные удары двух резиновых ножек костылей, на которые опирался мальчик лет тринадцати. Он двигался не спеша, поджав одну ногу. Портфель за его спиной был не таким объёмным, в отличие от остальных сумок других учеников, а настроение так и вовсе сравнимо с ликованием человека, только что выигравшего сложный судебный процесс.

Мальчик остановился возле деревянной двери под номером «202», постучался, приоткрыл дверь и с виноватым видом заглянул внутрь.

–Мистер Уилсон, – тут же встретил мальчика похожий на скрип проржавевшего механизма голос. – Вы опоздали.

–Миссис Олфорд, ну вы же знаете…– Гейб открыл дверь полностью, чтобы учительница могла увидеть костыли. – Лестницы в нашей школе отнюдь не самые низкие.

Класс засмеялся, а пожилая дама, чья физиономия вот-вот была готова разорваться на мелкие частицы от негодования, быстро кивнула мальчику на единственное свободное место, и тот поплёлся в его сторону.

Никем не занятый стул стоял за предпоследней партой, рядом со стулом Луи Эрнота, с которым Гейб почти месяц назад поспорил на сто фунтов.

–Привет, Гейб, – пропел Луи.

–Привет, Луи, – ответил юный детектив.

–Ну? Как дела? Как там моя газета? Разгадал дело?

–Короче, подавись своей сотней, – Гейб небрежно бросил на парту розовую купюру. Луи её тут же схватил.

–Не переживай! В следующий раз точно повезёт! – победоносно шептал Луи, потому что миссис Олфорд начала посматривать в их с Гейбом сторону.

–Эрнот, я не понял, ты совсем охренел? – вмешался в разговор Алик Маккейн, сидевший на задней парте. – Гейб, вообще-то, разгадал, кто убийца! В газете же сказано!

–В газетах могут напечатать что угодно, Ал! – ответил Луи.

–«Ф хахефах мохуф нафефяфафь фто уфофно», – передразнил Алик. – Да пошёл ты!

–Эй, Гейб! – послышалось с соседней парты, размещавшейся через проход. Это говорила Полина Бишоп. – А правда, что в тебя из пистолета стреляли? Лили сказала, что ты просто ногу сломал.

–Так! А ну-ка прекратили болтовню! – крикнула миссис Олфорд. – Маккейн! Уилсон! Встали оба!

–Миссис Олфорд, ну вы проявите-то уважение, – Алик махнул рукой на Гейба.