Агата Кристи - Смерть мисс Мак-Джинти

— По-моему, — сказал Пуаро, — Дейдр Хендерсон не пользуется духами.

— Я тоже так думаю. У нее вид капитана хоккейной команды из колледжа для девочек… Однако ей, должно быть, больше тридцати…

— Вне всякого сомнения.

— Значит, она умственно отсталая?

— Не спешите с выводом! По-моему, все не так просто!

Спенс почесал себе переносицу.

— Ничего не сходится! — промолвил он. — Не пользуется губной помадой, духами и имеет превосходную мать. У Лили Гамбол мать была замешана в Кардиффе в драке после выпивки, когда девочке было девять лет, и я не представляю себе, как Дейдр Хендерсон могла бы быть Лили Гамбол. Однако именно ей звонила вчера вечером миссис Апуард!.. Это факт, и мы должны с ним считаться. Ну, а дальше?

— А что говорится в отчете судебно-медицинского эксперта?

— Из него мало что можно извлечь. Этот субъект не хочет говорить ничего определенного. Он только констатирует, что миссис Апуард, без сомнения, умерла в половине десятого.

— Таким образом, вполне возможно, что она уже была мертва, когда Дейдр Хендерсон пришла на виллу?

— Так оно и было, если Дейдр говорит правду. Если же она лжет, то это крепкий орешек!.. Мать как будто уговаривала ее не обращаться к нам. Вы не считаете, что это надо учесть?

— Не обязательно, — заявил Пуаро после некоторого раздумья. — В такой ситуации миссис Уэзери вполне могла сказать дочери: «Главное, не вмешивайся!» Это — женщина, которая больше всего заботится о собственном спокойствии.

Спенс вздохнул.

— В общем и целом мы можем подозревать Дейдр Хендерсон. Если же она не виновата, то преступление совершил тот, кто побывал в «Лэбернамзе» до ее прихода, то есть женщина, которая красит губы помадой и пользуется духами…

— Когда вы будете проводить расследование?..

Спенс перебил Пуаро:

— Когда я буду проводить расследование?.. Но ведь я его уже провожу. Пока что неявно, так как никого не хочу спугнуть, но все же активно. Только это нелегко! Что делала вчера вечером Ева Карпентер? И Шелаг Рэндел? Вы можете поручиться, что они все время находились у себя дома? Карпентер, я знаю, была на каком-то политическом собрании.

— Ева! — задумчиво произнес Пуаро. — Существует мода на имена. Сегодня уже почти и не встретишь имени Ева. В то же время женщин с таким именем предостаточно…

Спенс развивал свою мысль.

— Ева Карпентер может покупать себе очень дорогие духи. Нужно будет обязательно установить, откуда она. Я-уже насмотрелся на самозваных вдов военного времени!.. Это так просто! Вы приезжаете куда-нибудь в глубоком трауре, говорите, что оплакиваете геройски погибшего солдата, и дело в шляпе! Никто не будет задавать вам вопросов!

Переменив тему, он продолжал:

— Что касается вашего топорика для сахара, то тут вы попали в цель! Видимо, миссис Мак-Джинти была убита именно этим орудием. На нем действительно обнаружены следы крови. Его мыли, но для теперешних реактивов достаточно микроскопического количества вещества. И добавлю, что там обнаружили именно человеческую кровь. Это еще одно основание подозревать молодую Дейдр Хендерсон…

— Вспомните ее утверждение о том, что этот топорик был передан священнику для благотворительной распродажи в конце сентября!

— Это утверждение оспаривается миссис Саммерхейз, которая категорично заявляет, что купила топорик на рождественской распродаже.

— Категорично не то слово, — устало возразил Пуаро. — Миссис Саммерхейз — очаровательная леди, но с нее нельзя спрашивать больше того, что она может дать. У нее нет ни порядка, ни методичности, и ее воспоминания никогда не бывают точными. С другой стороны, не забывайте, что в «Лонг Медоуз», а я это знаю достаточно хорошо, двери и окна никогда не закрываются. Любой может войти в дом, взять, что ему нужно, уйти с этим предметом и принести его назад спустя долгое время, и никто этого не заметит. Предположим, что в один прекрасный день миссис Саммерхейз понадобился топорик для сахара, но она его не нашла. Тогда она решила, что топорик взял ее муж, чтобы забить кролика или наколоть щепок, и она даже не спросила его, куда девался этот топорик. В этом доме берут то, что попадает под руку, ничего не кладут на место, ни о чем не помнят. Если бы мне пришлось вести такой образ жизни, я сошел бы с ума. Их же, как видно, это ничуть не смущает.

Спенс встал.

— Есть один положительный момент во всем этом, — сказал он. — Джеймса Бентли не казнят, пока не будет выяснено это новое дело. У нас есть теперь то, чего мы хотели, а именно время!

— Поскольку мы знаем теперь несколько больше, — добавил Пуаро, вставая, — я, пожалуй, непрочь вновь встретиться с Джеймсом Бентли.

Джеймс Бентли почти совсем не изменился. Возможно, он немного похудел, возможно движения его рук стали еще более нервными, но в остальном он производил все то же обескураживающее впечатление.

Тщательно подбирая слова, Пуаро сообщил ему, что новые свидетельства многое заставляют пересмотреть, что его дело вновь разбирается и что, следовательно, он может надеяться.

Джеймс Бентли проявил к этому мало интереса.

— Все это ничего не даст!.. Что можно найти нового?

— Ваши друзья упорно ищут…

Бентли пожал плечами.

— У меня нет друзей!

— Вы не должны так говорить! — возразил Пуаро. — Я знаю, по крайней мере, двух.

— Двух? Интересно узнать, кто это?

В его тоне было больше недоверия, чем любопытства.

— Во-первых, — сказал Пуаро, — комиссар Спенс…

— Спенс? Тот, кто приказал меня арестовать? Вы хотите меня насмешить!

— Вы не правы. Смеяться не над чем. Вам повезло, что Спенс — честный полицейский офицер, что он добросовестно относится к своему долгу. Он хочет быть уверенным, что задержал настоящего преступника.

— В отношении меня у него есть такая уверенность!

— Нет. Дело обстоит иначе. Поэтому, повторяю, он ваш друг.

— Такого рода друзья!..

Пуаро подождал. Не может быть, чтобы у Джеймса Бентли не было человеческих качеств. Например, он не мог быть лишен любопытства. Действительно, он вскоре спросил:

— А кто же другой мой друг?

— Мод Уильямс.

— Мод Уильямс? Кто это?

— Девушка, которая работала в конторе «Бризер и Скатл».

— Ах, это та самая мисс Уильямс!

— Именно она.

— А почему мое дело интересует ее?

Пуаро сдержался, хотя временами поведение Бентли выводило его из себя.

— Мисс Уильямс, — ответил он, — интересуется вашим делом потому, что убеждена в вашей невиновности.

— Что она об этом знает?

— Она знает вас.

Бентли, что-то пробормотав, сказал:

— В некотором смысле это так, но она плохо меня знает.

— Вы с ней работали в одной и той же конторе и вам случалось иногда вместе обедать. Это так?

Бентли согласился, как бы нехотя. Пуаро продолжал: