Патриция Мойес - Идеальное убийство

Затем Эмми вернулась из деревни с коробкой конфет – лучших, какие можно было купить в Пламли-Грин.

– Замечательная тут природа! – воскликнула она. – Сосны, тропинки и чудесный пейзаж. Отнеси это пока на кухню.

Она подала Генри коробку конфет вместе с поздравительной открыткой. На открытке было написано стандартное – «С днем рождения!»

Генри достал авторучку и добавил: «С наилучшими пожеланиями от Генри и Эмми

Тиббет».

На кухне, в шкафу, он увидел еще одна большую коробку – белую, с красивой этикеткой. Генри осторожно приоткрыл крышку. Внутри был роскошный, просто фантастический торт. Среди сахарных роз стояло маленькое швейцарское шале, марципановое, с крышей и ставнями из шоколада и прозрачным засахаренным розовым лепестком вместо двери. Вокруг этого шедевра вились слова поздравления из крема нежного фисташкового цвета. Генри закрыл крышку и сверху положил свою скромную коробку конфет. Он хотел закрыть шкаф, но вдруг заметил красный флакон с крупными белыми буквами – «Летучая смерть».

Буквы чуть поменьше рекомендовали использовать содержимое как отраву для насекомых в теплице. Шрифтом еще мельче советовалось надевать при этом резиновые перчатки и беречь глаза. И совсем маленькими буковками, которые трудно было прочитать невооруженным глазом, говорилось, что вдыхать «Летучую смерть» ни в коем случае недопустимо, ибо даже ничтожная доза может быть смертельна.

– Наверное, этой гадостью Долли опрыскивает свои азалии, – заметила Эмми.

– Именно, – подтвердил Генри. – И эта гадость должна быть в теплице и надежно закрыта на замок. Но никак не на кухне!

– Долли ошиблась… – начала Эмми и замолчала.

На кухне царил идеальный порядок. Нет. Долли не могла ошибиться.

– Мы не оставим этот яд здесь, – сказал Генри. – Я заберу флакон с собой и закрою в ванной комнате. А теперь идем, нам надо успеть переодеться к обеду.

Когда пробило шесть часов, Генри и Эмми сошли вниз. Они обнаружили, что в гостиной все уже готово к торжеству. Неутомимая Долли потрудилась в их отсутствие. Стулья были расставлены вокруг невысокого мраморного стола, на котором красовались подарки.

Торт – в центре, а по бокам – коробка конфет и розы. Две бутылки шампанского в ведерках со льдом и девять изящных фужеров на высоких тонких ножках. Однако в комнате пока никого не было. Генри быстро достал платок и протер и без того сияющие фужеры в форме тюльпанов. Он не хотел полагаться на случай.

Уже через пять минут все гости заняли свои места – ждали только леди Балаклаву. Дверь распахнулась, и она величественно вступила в комнату. Это было поистине впе-

чатляюще. В золотой тунике, расшитой жемчугом и украшенной страусиными перьями, с длинным мундштуком, сверкающим бриллиантами, Кристал остановилась на пороге и воскликнула:

– Дорогие!

В тот же момент Чак откупорил первую бутылку. Пробка весело хлопнула, бокалы были наполнены и подняты за здоровье Кристал. Генри заметил, что она не прикоснулась к шампанскому, а поставила полный бокал рядом с собой и подмигнула Генри.

Затем разрезала торт на восемь равных частей.

– Вы забыли себя, леди Балаклава.

– Действительно, Генри! Нет-нет! Примроуз знает, как я обожаю марципаны. И это сказочное шале – специально для меня. – Леди Балаклава поддела ножом маленький янтарный домик. Все затихли. – А теперь, мои дорогие, я должна выпить за вас. И должна съесть этот великолепный торт и понюхать эти чудесные розы… Но сначала… – она повернулась к Генри, – мой почетный гость попробует все это. – И Кристал сунула марципановое шале ему в рот.

Чувствуя себя глупо, Генри откусил кусочек. Шале было роскошное. Все зааплодировали.

– Теперь шампанское!

– Но я уже…

– Из моего бокала, – спокойно, но твердо проговорила Кристал. Генри отхлебнул немного. Изумительное шампанское!

– И розы.

Генри опустил нос в букет и с удовольствием понюхал. Божественный аромат!

– Ага! – воскликнула леди Балаклава. – Ну, а теперь, мои дорогие, за вас! Все вскочили и подняли бокалы.

Кристал, смеясь, откусила марципановое шале, отхлебнула шампанское и понюхала розы.

– Бесподобно! Восхитительно…

Больше она не сказала ни слова, а стала нервно тереть свое лицо. Затем схватилась за горло. Генри бросился ей на помощь, но она закачалась, ловя воздух широко открытым ртом и хрипя. Генри поймал ее, когда она упала ему на руки, упала безвольно, как тряпичная кукла.

– Боже мой! – крикнул он. – Скорее вызовите врача! Долли, с позеленевшим лицом, бросилась к телефону.

– И отойдите все, – приказал Генри. – Я попробую сделать ей искусственное дыхание. Примроуз всхлипывала. Вайолет словно окаменела от ужаса. Даффи верещала, а Чак

пытался ее успокоить. Пит стоял, громко сопя, за спиной у Генри, будто бестолковый пес, который хочет помочь, но не знает, что ему делать.

Долли быстро вернулась в комнату.

– Доктор сейчас будет.

– Она не дышит, – начал Генри. Неожиданно Долли во все горло завопила:

– Она умерла! Крис умерла!

Эмми постаралась освободить комнату и проводила гостей.

– Никто не должен покидать дом, – сказал Генри.

– Они все в своих комнатах, – ответила Эмми, стараясь не смотреть на страшное лицо

Кристал.

– Ты лучше проследи за ними после того, как вызовешь полицию.

– Полицию?

– Конечно.

– Но ты…

– Я здесь неофициально. А тут такое… Звони в местное отделение и скажи им, что есть вероятность отравления.

Эмми вышла в холл. Когда дверь через минуту снова открылась, Генри спросил, не оборачиваясь:

– Что они сказали?

– Простите?

Голос был женский. Генри быстро обернулся и увидел девушку, стоявшую в дверях. У нее были каштановые волосы, нежное симпатичное личико и огромные глаза. Генри никогда таких не видел.

– Я – врач, – представилась девушка. – Могу осмотреть ее?

– Врач? Но доктор Гриффитс…

– Он уехал сегодня утром. Я его замещаю. А теперь позвольте мне… – Она опустилась на колени рядом с Кристал и открыла свой маленький коричневый саквояж. Через несколько секунд встала на ноги и сказала: – Леди Балаклава мертва. Смерть, похоже, была мгновенной. – Она сложила инструменты и добавила: – Меня зовут Мессингем.

– Тиббет, – представился Генри. – Мы с женой тут в гостях.

– Понятно. Надо вызвать полицию.

– Моя жена как раз этим занимается.

– А кто еще в доме? Это ваша жена вызвала меня по телефону?

– Нет. Это сделала мисс Трип, подруга леди Балаклавы. А в доме находятся три дочери

Кристал и два ее зятя.

– Отравление. Неприятно быть замешанным в таком деле. Вы, наверное, еще не знакомы с полицией.

– Очень даже знаком.

Доктор Мессингем внимательно на него посмотрела.