Сэйси Ёкомидзо - Деревня восьми могил

— Конечно.

Меня по-прежнему бросало то в жар, то в холод.

«Ну наконец-то, — вздохнул я. — Вот и заиграла моя серая жизнь всеми красками…»

Мияко Мори сказала, что намеревалась вернуться в деревню через два-три дня, но раз уж приехала сюда, решила заодно сделать покупки, навестить подругу, которая живет где-то между Осакой и Кобэ, а кроме того, она очень давно не бывала в театре, поэтому, возможно, продлит свое пребывание тут еще на один день. Так что мы с ней выехали в Деревню восьми могил только двадцать пятого июня.

Помните, наверное, контору адвоката Сувы я впервые посетил двадцать пятого мая, ровно месяц назад. Ох, каким тяжелым выдался для меня этот месяц!.. Просто голова кругом шла! До отъезда в деревню Мияко каждый день звонила мне, я заходил за ней в дом Сувы, и мы вместе отправлялись за покупками, в театр. Не передать словами, какое наслаждение я испытывал, общаясь с ней, никогда в жизни я не чувствовал себя настолько счастливым! Сердце мое трепетало от восторга. От терзавших меня растерянности, страха, тревоги, даже отчаяния и следа не осталось.

Поскольку рано или поздно мне все равно следовало узнать ужасные обстоятельства, связанные с моим появлением на свет, адвокат Сува и Мияко-сан договорились, что расскажут мне все в деталях до нашего с ней отъезда из Кобэ. Рассказ Мияко буквально поверг меня в шок.

Ниже я еще напишу об этом подробнее. Когда между отцом и матерью произошел этот трагический конфликт, я был еще совсем маленьким, ничего не разумел и не помнил. Бедная матушка! Теперь я понимаю, отчего она так страдала, отчего по ночам безутешно рыдала, в каких кошмарных условиях я родился и рос.

Особенно терзали мою душу подробности злодейского умерщвления тридцати двух человек. Адвокат Сува и деликатная Мияко Мори старались как можно спокойнее, без лишних эмоций рассказывать мне об отце, матери, моем собственном детстве, но все равно потрясение мое было невероятным.

По мере их рассказа дрожь все сильнее сотрясала мое тело, как ни старался я сдержать ее.

— Нелегко мне выполнять эту миссию, — проговорила Мияко, — я надеялась, что господин Усимацу сам поведает вам все эти жуткие подробности, но, поскольку судьба его не пощадила, посоветовалась с Сувой-сан, и мы решили, что я вам расскажу, как было дело. Страшная история… — Она глубоко вздохнула. — Но вам следует обо всем узнать до того, как появитесь у нас в деревне. Прошу вас, не обижайтесь, — с сочувствием произнесла Мияко и виновато посмотрела на меня.

— Ну чтобы… Не знаю, как поблагодарить вас… Вы правы, это больно, но рассказ ваш я должен выслушать… И я счастлив, что узнаю обо всем именно от вас, очень добрых людей. И все же, Мори-сан…

— Да?

— Что думают обо мне в деревне? Если я сейчас вернусь в деревню, как там к этому отнесутся?

Мияко и Сува переглянулись, после чего Сува тихо сказал:

— Тэрада-кун, не забивайте себе голову этой ерундой. Если беспокоиться о том, кто что думает, и дня спокойно не проживешь.

— Да, Сува-сан совершенно прав. К тому же никакой вашей личной вины в случившемся нет.

— Я очень благодарен вам за участие. И все-таки мне хотелось бы знать, какие чувства питают ко мне жители деревни. Знать заранее.

Сува и Мияко снова переглянулись, и после небольшой паузы Мияко, утвердительно кивнув головой, проговорила:

— Может быть, вы и правы. Лучше заранее подготовиться. Откровенно говоря, крестьяне настроены по отношению к вам не очень доброжелательно. И у них есть свой резон. Но вы ведь ни в чем не виноваты. Хотя тем, кто потерял родителей или детей, трудно простить вашего отца. Видите ли, десять лет в деревне равняются одному году в большом городе. Кроме того, деревенские люди гораздо консервативнее городских. В большом городе события — важные и не очень — происходят постоянно. А в деревне, как правило, даже пустяковые происшествия помнятся годами. Да вы наверняка понимаете это. Как и то, что люди в деревне по-разному толкуют о вас.

— Значит, в деревне знают уже, что я собираюсь поехать туда?

— В отличие от города, в деревне скрыть что бы то ни было невозможно. Кто-нибудь да проговорится. И весть сразу же разлетится по всей деревне. Но, я думаю, не стоит тревожиться по этому поводу. Вообще имя человека, приехавшего из более или менее крупного города, у всех на устах. Вот я, например, не замужем пока, правильно? И чего только обо мне не болтают односельчане! Если все это принимать близко к сердцу, оно не выдержит. Как говорится, собаки лают — ветер носит. Жизнь в деревне… в самом деле ужасна…

— Но в положении Мияко-сан и Тэрады-сан есть различия. Мияко-сан, конечно, нелегко, но что касается Тэрады-сан, ему требуется особое бесстрашие.

На мою душу снова опустилась тяжесть. Но, не слишком сильный духом от природы, я вдруг почувствовал прилив мужества.

Стараясь говорить как можно спокойнее, я произнес:

— Вы много полезного рассказали мне. Спасибо огромное. Прав был Сува-сан, когда говорил, что поездка в деревню станет огромным испытанием для меня. Я, мне кажется, это хорошо осознал. Но, Мори-сан…

— Да…

— Я, кажется, задаю много лишних вопросов, однако… Остался еще один, который я непременно должен задать.

— Да. Что именно?

— Как я понимаю, меня в деревне ненавидят. А вы не знаете, кому я ненавистен более всего? Кто хочет, чтобы я вообще не появлялся в деревне?

— М-м-м… А почему вы об этом спрашиваете? Во-первых, далеко не все прямо-таки ненавидят вас. Вы не правы, если восприняли все так болезненно…

— Я объясню вам, почему задал такой вопрос. Вот посмотрите. Почитайте. Не так давно я получил это письмо. — Я протянул им письмо, которое… да нет, помню точно: письмо пришло утром того дня, когда был отравлен старик Усимацу; то самое зловещее письмо-предупреждение.

Адвокат Сува и Мияко Мори прочли письмо, и глаза их округлились. Они обменялись взглядами.

— Мори-сан, как вы думаете, между этим письмом и смертью дедушки есть какая-нибудь связь? Может быть, кто-нибудь хочет, чтобы я держался от деревни подальше или совсем не приближался к ней? Замышляет в отношении меня какое-нибудь зло?

Далее Мияко, человек выдающейся выдержки, и та побледнела, прочитав письмо, и не сразу нашла в себе силы ответить на мой вопрос.

Сува тоже нахмурился:

— Вполне логично предположить, что если в деревне кто-то написал такое письмо, этот же человек мог и отравить старика.

— Мияко-сан, а вы что думаете по этому поводу?

— Даже не знаю…

— Может, это проделки Синтаро? Прежде всего, приходит на ум его имя.

— Да вы что… — Мияко внезапно побледнела, ее губы еле заметно задрожали. И я, и адвокат Сува не могли не обратить на это внимания. — Синтаро-сан приходится вам двоюродным братом…