Рекс Стаут - Где Цезарь кровью истекал

В ответ на приглашение Каролины я сказал, что с радостью составил бы ей компанию на теннисном корте, да вот рука болит, повредил при покорении забора (отъявленная ложь). И тут вдруг на террасу заявился ещё один отряд нападающих во главе с исключительно симпатичной особой лет двадцати двух — двадцати трёх, без шляпки, в полотняном платье с пояском, с золотисто-карими глазами и мягким чувственным ртом. По пятам за ней следовал высокий стройный парень, чуть помоложе меня, в коричневых брюках и пуловере. Замыкал шествие субъект, которому явно надлежало пребывать в ином месте, а именно — в зоне, ограниченной Сорок второй и Девяносто шестой улицами с юга и с севера и Лексингтон-авеню и Бродвеем с востока и запада. Там подобные субчики находятся в своей родной стихии, здесь же, в провинции, их роскошные костюмы, непременными атрибутами которых являются жилеты, сшитые по заказу модные рубашки и кричащие галстуки, просто режут глаз.

Атмосфера сразу наэлектризовалась. Челюсть нашего хозяина изумлённо отвисла. Джимми, побагровев, вскочил на ноги. Каролина что-то промычала, а Лили Роуэн нахмурилась.

Подойдя к столу, уставленному пустыми стаканами, девушка обвела присутствующих взглядом и сказала:

— Нам, наверное, следовало позвонить?

Её разуверили. Послышались приветствия. Столичного щёголя в доме Праттов видели впервые, и он отрекомендовался как мистер Бронсон. Девушку звали Нэнси Осгуд, а долговязый парень оказался её братом Клайдом. В очередной раз кликнули Бёрта. Мисс Осгуд принялась уверять, что они не хотели портить нашу вечеринку, случайно заскочили по пути с ярмарки и задержаться не могут, ну разве только на одну минутку… Клайд Осгуд, на шее которого болтался бинокль, подошёл к Пратту и вызывающе сказал:

— Мы хотели полюбоваться на вашего быка, но Монт Мак-Миллан прогнал нас с пастбища.

Пратт кивнул с деланно безразличным видом, но жилы на его висках вздулись.

— Чёртов бык доставляет массу хлопот. — Он посмотрел на Нэнси Осгуд, потом перевёл взгляд на её брата. — Молодцы, что заехали. Очень приятный сюрприз. А я сегодня видел вашего отца в Кроуфилде.

— Да, он говорил. — Клайд вдруг умолк, потом стал разворачиваться медленно, но уверенно, словно влекомый какой-то неведомой силой. Он сделал четыре шага и остановился прямо перед Лили Роуэн.

— Как поживаешь? — спросил он.

— Прекрасно, — она запрокинула голову назад, чтобы лучше его видеть. — А у тебя всё в порядке?

— Да, вполне.

— Очень рада. — Лили зевнула.

Этот диалог, видимо, чем-то задел Джимми Пратта, ибо он зарделся ещё сильнее, хотя смотрел всё время на Нэнси Осгуд, беседовавшую с Каролиной. Каролина настаивала, чтобы гости задержались и пропустили по стаканчику. Мистер Бронсон, которого, по-видимому, утомил проведённый на ярмарке день, присел. Клайд внезапно повернулся спиной к Лили, подошёл к Пратту и сел на соседнее кресло.

— Можно вас на минутку?

— Да, мой мальчик?

— Понимаете, мы зашли с сестрой, чтобы повидать вас.

— Что ж, очень приятно. Теперь, когда я выстроил этот дом, мы ведь снова соседи, не так ли?

Клайд нахмурился. Он походил на избалованного ребёнка, который то и дело капризно выпячивает губы.

— Соседи? — переспросил он. — Да, пожалуй. Формально, во всяком случае. Я хотел поговорить с вами насчёт быка. Я знаю, зачем вы это затеяли… Все только это и обсуждают. Вы хотите унизить моего отца… Отстань, Нэнси, я знаю, что делаю…

Нэнси вцепилась в его плечо.

— Клайд, нельзя же так…

— Оставь меня в покое! — Он стряхнул её руку и снова накинулся на Пратта, — Вы хотите сделать из отца посмешище, зарезав быка, который намного превосходит лучшего из осгудовских. Впрочем, одного у вас не отнимешь — вы выбрали самого лучшего быка для своей цели. Гикори Цезарь Гриндон… Представляю, какая будет сенсация. Я сужу не по его показателям, а по тому, что немного разбираюсь в скоте… или, вернее, разбирался. Я просил отца купить его, ещё когда Цезарь был молоденьким бычком. Вы и впрямь думаете, что вам удастся его зарезать?

— Есть у меня такая задумка. Только с чего ты взял, что я хочу обидеть твоего отца? Чушь какая! Это всего лишь реклама для моего бизнеса.

— Чёрта с два! Я вас раскусил. Вы хотите насолить отцу… Отстань, сестра!

— Ты ошибаешься, мой мальчик, — терпеливо произнёс Пратт. — Я не преследую злого умысла. Послушай, у меня есть деловое предложение. Насколько мне известно, лучший бык из вашего стада уже состарился. Так вот, если твой отец придёт ко мне и попросит быка, которого я недавно приобрёл, то я, пожалуй, отдам ему быка в подарок. Клянусь честью.

— Так я вам и поверил! — Клайд кипел от негодования. — Вот что я вам скажу. Весь Кроуфилд только об этом и говорит. Естественно, мой отец, как член гернзейской лиги, тоже в курсе дела. Он с самого начала понимал, что план, который разработал Беннет вместе с Кэлленом и Мак-Милланом, обречён на провал. Он слишком хорошо знает вас. Но моей сестрице взбрело в голову приехать сюда и попытаться уговорить вас, а я сдуру согласился. По дороге мы встретили Беннета и компанию, которые обо всём рассказали. И всё же мы приехали — зачем, одному богу известно. А вот теперь я хочу предложить вам пари. Вам случается заключать пари?

— Ну, вообще-то я этим не увлекаюсь, — пожал плечами Пратт, — но иногда не против дружеского пари. Даже сорвал небольшой куш во время последних муниципальных выборов.

— Тогда как насчёт дружеского пари со мной? Скажем, на десять тысяч долларов?

— По какому поводу?

Тут их прервали. Послышалось: «Ах, вот вы где!» — и на террасу поднялся Монт Мак-Миллан. Он вздохнул с облегчением и приблизился к Пратту.

— Они околачивались возле забора, — сказал он, — я показал им от ворот поворот, и они куда-то исчезли. Я далёк от мысли подозревать младших Осгудов в намерении похитить быка, но всё же…

— Присядьте и выпейте, — прервал его Пратт. — Бёрт! Бёрт! Куда он запропастился, чёрт возьми? — Он повернулся к Клайду. — Так по какому поводу ты предлагаешь пари?

Клайд пригнулся к нему поближе.

— Бьюсь об заклад на десять тысяч долларов, — отчеканил он, — что вам не удастся зарезать Гикори Цезаря Гриндона.

— Клайд! — воскликнула Нэнси. Вульф прикрыл глаза. Послышались оживлённые возгласы, и даже Лили Роуэн встрепенулась. Мак-Миллан, собиравшийся сесть, так и замер на полпути к сиденью и потом медленно опустился.

— Что же мне помешает? — спокойно осведомился Пратт.

Клайд воздел обе руки ладонями вверх.

— Принимаете пари или нет?

— Десять тысяч долларов, что я не изжарю Гикори Цезаря Гриндона?

— Да.

— За какое время?

— Скажем, за эту неделю.

— Должен предупредить, что я консультировался у юриста. Бык — моя собственность, и по закону я вправе сделать с ним всё, что мне заблагорассудится, — чемпион он или нет.