Рекс Стаут - Повод для убийства

Вульф снова сделал небрежный жест, словно отмахиваясь от возможных возражений, и продолжал:

– Но если вы будете откровенны со мной и согласитесь ответить на несколько вопросов, я гарантирую, что миссис Уиттен не прибегнет к уголовному преследованию. Если бы вы добились своего и миссис Уиттен была сейчас мертва, я бы не рассчитывал на вашу искренность.

Мисс Олвинг отчаянно пыталась выглядеть спокойной. Однако беда заключалась в том, что ей предстояло тут же, немедленно, решить, какую линию поведения выбрать, – под пристальным взглядом Ниро Вульфа дилетанту такое не по силам.

И все же она не сдавалась.

– Когда это... когда и где было совершено нападение на миссис Уиттен? – спросила она.

– Я помогу вам вспомнить, – терпеливо ответил Вульф, – если вам изменяет память. Вчера вечером, без четверти десять, перед ее домом, когда она выходила из машины.

– Газеты ничего не писали об этом. О таких вещах всегда сообщают в газетах.

– Несомненно. Если только газетчики что-нибудь пронюхают. Но они не пронюхали. Вы, несомненно, просмотрели газеты от корки до корки. Но ведь я объяснил вам, почему миссис Уиттен не обратилась в полицию.

Мисс Олвинг все еще не могла принять определенного решения.

– Мне кажется, вы ждете от меня слишком многого. Даже если бы я призналась в том, чего не совершала... одним словом, даже если бы я действительно пыталась убить миссис Уиттен, у меня нет оснований последовать вашему совету, пока я не узнаю, мертва она или, как вы утверждаете, лишь потеряла немного крови. Не так ли?

Она была права, и Вульф это понимал. Он долго смотрел на женщину, потом повернулся ко мне и сказал:

– Арчи, приведи сюда свидетельницу. Одну. Если другая начнет бунтовать, напомни ей то, о чем я уже говорил: наш разговор с мисс Олвинг должен проходить в очень узком кругу.

Фиби не стала бунтовать. Когда я вошел в комнату на третьем этаже, она разговаривала по телефону, а ее мать сидела у окна с газетой на коленях. Как только я сообщил, что Вульф готов к беседе наедине, она сейчас же, без всякой помощи, встала с кресла. Фиби, закончив разговор по телефону, не замедлила спросить, с какими новостями я пожаловал к ним. Я ответил, что новости она скоро услышит – вероятнее всего, от самого Вульфа, после чего проводил миссис Уиттен к лифту и доставил ее в кабинет шефа.

Ни за что не согласился бы пропустить момент, когда миссис Уиттен предстанет перед Джули Олвинг! На лице мисс Олвинг появилось самое обычное удивление, быстро сменившееся откровенной ненавистью. Я стоял рядом с миссис Уиттен и мог видеть только ее профиль; она буквально застыла на месте, как стальная балка.

– Вот и моя свидетельница, мисс Олвинг, – объявил Вульф. – Полагаю, вы не знакомы. В таком случае, миссис Уиттен – мисс Олвинг.

Миссис Уиттен пошевелилась, и у меня мелькнула мысль, что она собирается уйти, но, оказалось, ей лишь потребовалось опереться на меня. Я взял ее под руку и усадил в кресло, обитое желтой кожей и не такое удобное, как то, в котором сидела Джули. Сам я уселся за свой письменный стол и раскрыл блокнот.

– Вы уж извините за эту, скажем так, своеобразную обстановку, возникшую из-за того, что я вынужден был пригласить вас сюда обеих, – заговорил Вульф. – Однако мисс Олвинг не оставила мне иного выбора. – Он перевел взгляд на миссис Уиттен. – У меня тут небольшое затруднение. Я просил мисс Олвинг рассказать некоторые подробности ее вчерашнего покушения на вас, но она уклонилась (в чем я вовсе ее не обвиняю), поскольку не знала, серьезно ли вы пострадали. Единственное, что мне оставалось – дать ей возможность убедиться в этом самой.

– Как вы узнали, что это была она? – холодно осведомилась мисс Уиттен.

– Очень просто, и скоро я вам это объясню. Но сначала давайте договоримся вот о чем. Я понимаю ваше желание избежать сплетен, но здесь, в узком кругу, я ожидаю от вас полной откровенности и искренности. Вы действительно уверены, что узнали мисс Олвинг?

– Безусловно.

– У вас нет никаких сомнений?

– Нет и нет. В момент удара я обернулась и увидела ее лицо, а в следующее мгновение она отскочила и бросилась бежать. Она что-то крикнула мне.

– Что именно?

– Точно не помню, но что-то вроде: «Я и тебя убью!» Так мне показалось вначале, однако позже я решила, что ослышалась. Я ведь считала, что мужа убил Пампа, а про эту особу не думала. Сейчас, после того как моя дочь вспомнила о незапертой двери – а я тоже о ней вспомнила, – я вполне допускаю, что правильно расслышала слова. Именно это она и сказала: «Я и тебя убью!»

– Ложь! – крикнула мисс Олвинг, обращаясь не к миссис Уиттен, а к Вульфу. – Не говорила я так! Я сказала: «Ты убила его, а я убью тебя!» Сожалею, что не сделала этого... О, как я сожалею!

– Вы едва не достигли своей цели, – проворчал Вульф. – Ну вот, обе и разговорились. А теперь, пожалуйста, забудьте на время друг о друге, насколько это возможно, и послушайте меня. Если уж нам предстоит всем вместе разобраться в этом деле, попытаюсь объяснить, как я пришел к своим выводам.

В эту минуту из вестибюля донесся звонок. По заведенному у нас порядку посетителям открывает Фриц, но сейчас любая помеха была ни к чему, и поэтому, выскочив из кабинета и прикрыв за собой дверь, я сам помчался на звонок. Одного взгляда сквозь стекло оказалось достаточно, чтобы мое предположение подтвердилось: к нам пожаловал инспектор Крамер. Я приоткрыл дверь и, разглядывая сквозь неширокую щель мощные плечи инспектора и его круглое багровое лицо, сказал:

– Доброе утро! Что я натворил на этот раз?

– Мы послали своего человека навести кое-какие справки у миссис Уиттен, – сердито бросил Крамер, – а ему сказали, что она здесь. Что там затевает Вульф? Я хочу видеть ее.

– Он вообще-то не докладывал мне о своих намерениях, однако я могу пойти к нему и справиться. Только вот какое дело, он обязательно захочет узнать, как идет официальное расследование. У вас есть ордер на ее задержание?

– Черт возьми! Разумеется, нет. Какой еще ордер?

– Ничего, ничего! Будьте любезны, уберите ногу из двери.

Я захлопнул дверь, вернулся в кабинет и сказал Вульфу:

– Там пришел человек, он интересуется царапиной. Более или менее случайно ему стало известно, что пострадавшая здесь. Он желает поговорить с вами. Подписанной бумаги при нем нет, и он не видит в ней надобности. Сказать ему, что вы заняты?

Я не сомневался, что Вульф ответит положительно, но он решил иначе и тут же расшифровал мое иносказание.

– Это Крамер? – спросил он, хотя сразу прекрасно понял, о ком идет речь.

– Да, сэр, – подтвердил я.

– И он хочет поговорить с миссис Уиттен?

– С ней хотел поговорить его человек, скорее всего, о каком-нибудь пустяке. Он-то и выяснил, что она здесь. Думаю, сэр, что в действительности Крамер горит желанием разузнать, не придумываете ли вы тут для него очередную шараду,