Лори Кинг - Ученица Холмса

– Миссис Баркер, а когда вы были в Европе и консультировались у докторов, болел ли ваш муж и какая была погода?

– Мы провели там около семи недель, причем было несколько ясных ночей, и его здоровье оказалось в полном порядке.

– Я полагаю, миссис Баркер, что это не все, что вы хотели сказать нам, – произнес Холмс. – Прошу вас, заканчивайте ваш рассказ.

Женщина вздохнула, и я с удивлением заметила, что ее руки с красивым маникюром дрожали.

– Вы правы, мистер Холмс. Я хотела упомянуть еще две вещи. Первая: он опять заболел две недели назад, спустя месяц после того, как меня заинтересовало это странное совпадение с ясной погодой. В тот вечер, когда началась его болезнь, он, как всегда, попросил меня оставить его одного. Я вышла на улицу подышать свежим воздухом. Погуляв немного по саду и заметив, что уже совсем поздно, я повернула к дому и случайно бросила взгляд на окна комнаты мужа. И тут я увидела мигающий свет на крыше как раз над его комнатой.

– И вы подумали, что, возможно, это ваш муж передает таким образом государственные секреты кайзеру, – безразличным тоном прервал ее Холмс.

Миссис Баркер страшно побледнела и покачнулась вместе со стулом. Я вскочила на ноги, чтобы удержать ее, в то время как Холмс сходил за бренди. Она не упала в обморок, и глоток бренди окончательно привел ее в чувство, но она по-прежнему оставалась бледной, когда мы опять сели на свои места.

– Мистер Холмс, как вы догадались?

– Дорогая моя, вы ведь сами сказали мне об этом, – терпеливо ответил он, видя ее замешательство, – вы сказали, что болезнь связана с ясными ночами, когда сигналы можно увидеть за многие мили, причем все это время он проводит в одиночестве. Судя по вашей реакции, вы разрываетесь между желанием узнать правду и опасением, что ваш муж может оказаться предателем. Если бы вы подозревали кого-то другого, это бы вас так не расстраивало. А теперь расскажите мне о вашей прислуге.

Дрожащей рукой она подняла бокал с бренди, сделала глоток и продолжила:

– У нас пять постоянных слуг, которые живут в доме. Остальные помогают нам днем и приходят из деревни. С нами живут: Терренс Хауэл, слуга моего мужа и дворецкий, Сильвия Якобс, моя служанка, Салли и Рональд Вудз, повар и главный садовник, и наконец Рон Атенс, который смотрит за конюшней и машинами. Терренс долгие годы служит мужу, Сильвию я взяла на работу восемь лет назад, а остальных – когда купили дом.

Холмс смотрел в угол с отсутствующим видом, затем резко поднялся.

– Мадам, если вы будете столь любезны и отправитесь сейчас домой, то, вероятно, пара соседей заглянет к вам после обеда. Как насчет трех часов? Неожиданный визит, понимаете?

Леди поднялась, застегивая сумочку.

– Благодарю вас, мистер Холмс, надеюсь... – она опустила глаза, – если мои опасения окажутся верными, то выходит, я вышла замуж за предателя. Если же я неправа, то мне будет стыдно за то, что в моей голове родились подобные мысли о моем муже. Но я считаю это своим долгом.

Холмс дотронулся до ее руки, и она посмотрела на него. Он улыбнулся, в глазах его светилась доброта.

– Мадам, в истине нет измены. В ней может быть боль, но честно посмотреть правде в глаза, считаться со всеми возможными выводами, вытекающими из реальных фактов, может лишь действительно благородный человек. – Холмс временами мог быть очень возвышенным, вот и сейчас его слова произвели благоприятное действие на женщину. Она слабо улыбнулась, сжала его руку и ушла.

Мы с Холмсом провели наш запланированный эксперимент и в два часа вышли из дома, оставив двери и окна открытыми, чтобы выветрить последствия эксперимента, и направились к поместью. Мы приблизились к нему со стороны полей, внимательно изучая здание.

Трехэтажный особняк доминировал над всей округой, поскольку находился на самом высоком холме. Помимо этого, одно его крыло переходило в высокую квадратную башню. Она вносила элемент диспропорции в строение, которое, в отличие от этого нароста, производило впечатление уютного и крепкого. Я сказала об этом Холмсу.

– Да, архитектор, вероятно, очень хотел постоянно иметь возможность видеть море, – ответил он. – Уверен, что при тщательном изучении топографической карты мы увидим соотношение между этой башней и ущельем вон там.

– Вы правы. Они действительно соотносятся.

– Ах, вот куда ты ходила, пока я перешнуровывал ботинки.

– Да, я хотела взглянуть на ваши карты, поскольку не знаю этого района так хорошо, как вы.

– Полагаю, что комнаты в верхнем этаже принадлежат Ричарду Баркеру. Придай своему лицу выражение случайно проходящего мимо соседа. А вот и хозяин.

С этими словами он громко крикнул:

– Здравствуйте!

Вслед за этим произошло нечто невообразимое. Пожилой джентльмен вскочил со стула, повернулся к нам спиной и принялся ругаться неприличными словами. Мы с любопытством переглянулись, но сразу поняли причину его необычного поведения, когда огромная свора собак выскочила из-за террасы и с шумным лаем ринулась к нам. Пестрый поток пронесся мимо пожилого джентльмена, не обращая никакого внимания на его жесты. Мы с Холмсом отступили на шаг и приготовили тяжелые посохи, которые всегда брали с собой для подобных случаев, но собачье скопище попросту окружило нас с сумасшедшим лаем, тявканьем и визгом. Пожилой человек подошел, что-то говоря, но это не возымело никакого действия. Наконец выбежал второй мужчина, а за ним и третий, которые кинулись в это собачье море, хватая животных за хвосты и длинную шерсть. Их голоса постепенно стали перекрывать лай, и наконец порядок был восстановлен. Исполнив свой долг, собаки стояли и сидели с высунутыми языками и виляющими хвостами, ожидая продолжения забавы. В это время из дома вышли миссис Баркер и ее муж, и собаки повернулись к хозяйке.

– Дорогая, – заявил мистер Баркер, – нам положительно необходимо что-то делать с этой сворой.

Она строго посмотрела на собак и заговорила с ними:

– Как вам не стыдно? Так-то вы встречаете соседей, которые пришли к нам в гости?

Ее слова возымели необычайный эффект: пасти закрылись, головы опустились, хвосты перестали вилять. Виновато поглядывая на нас, животные потихоньку удалились. Их было всего семнадцать, от двух крохотных йоркширских терьеров до огромного волкодава, который вполне мог весить сто пятьдесят фунтов. Миссис Баркер стояла подбоченясь, пока последняя из собак не исчезла в зарослях кустарника, потом она повернулась к нам, качая головой.

– Прошу прощения за это. К нам так редко заходят посетители, что, боюсь, ваш приход вызвал у них всплеск эмоций.

– Бог создал собак, чтобы они лаяли и кусали, так что в этом нет ничего предосудительного, – вежливо заметил Холмс. – Прошу прощения, мы так и не представились. Меня зовут Холмс, а это Мэри Рассел. Мы прогуливались здесь неподалеку и хотели подойти поближе, чтобы получше рассмотреть ваш симпатичный дом. Мы больше не побеспокоим вас.