Я Немой - Кумтрест

— Свободен, бегом отсюда. — сказал Садомский и Костровский пулей вылетел из кабинета оперативного отдела.

— Вот теперь понятно, как с ним работать. Хочешь быстро, хочешь медленно. Отличная вещь, незаменимая! — одобрительно сказал Андрей.

В соседнем кабинете оперативного отдела к аналогичным выводам пришли примерно таким же путём. Электрошокеры были взяты оперативным отделом на вооружение в борьбе с нарушителями режима содержания.

Тема по доставке алкоголя в машине зашла на «Ура». Бобышкин делал три, четыре рейса в месяц и имел в среднем около ста тысяч в кармане, плюс бесплатный ремонт автомобиля. Бобышкин, загоняя машину в зону, всегда отдавал её осужденному Козловскому. Они на тему спиртного никогда не говорили, но Бобышкин прекрасно понимал, что Козловский лично занимается сливом спиртного из машины. Бобышкин изучил связи Козловского в зоне. К своему удивлению узнал, что он имеет большой авторитет среди блатных, который хорошо скрывает. Козловский своего рода серый кардинал промышленной зоны, а гараж был его хобби.

Бобышкин в очередной раз заехал на ремонт своей машины. Козловский пригласил его на чай в свою комнатушку в гараже. Они зашли в комнату, и Козловский налил обоим чаю.

— Алексей Адамович. — начал разговор Козловский. — Как ты относишься к тому, чтобы ещё подзаработать денег? Больше, чем ты имеешь с ремонта своей машины.

— Как именно и насколько больше?

— Делать ничего не надо. Загоняй машины в зону на ремонт и всё.

— Чайка, я же не дурак. Ты говори конкретно.

— А я и говорю, обычный ремонт машин. Только запчасти надо небольшие к ремонту заносить, чтобы никто не видел.

— Что за запчасти такие секретные? Ты говори, не надо издалека заходить, мне это не нравится.

— Ладно, скажу прямо. Ты загоняешь машины, я перебиваю номера на двигателе и перевариваю номера на кузове.

— Чайка, они угнанные что ли? — Бобышкин перебил Козловского.

— Ну ты же, если что, про это не знаешь. Загнал на ремонт, в кассу деньги внёс, с тебя спроса нет. Люди попросили отремонтировать машину и за это заплатили. Всё ровно.

— А запчасти — это наверно срезанные кузовные номера и штампы-биты, чтобы двигатель обновить?

— Всё верно. Люди готовы хорошо за это платить, но поторговаться не получится.

— Сколько?

— Двадцать процентов на нас двоих, по десять на рыло.

— Чайка, ну это мало. — как всегда сказал Бобышкин.

— Если мало, они обратятся в другой лагерь. Надо ловить момент, двадцать процентов с тачки — это нормально. Тем более тебе вообще делать ничего не надо.

— Какие тачки и как много их будет?

— Тачки разные, от наших отечественных до хороших иномарок. Тебе не всё ли равно? Ты ничем не рискуешь.

— Иномарки говоришь, если так, тогда по десять процентов на рыло хватит.

— Да ты не парься, твою-то машину мы будем делать по-прежнему. Дополнительный заработок не бывает лишним, да и мне надо тоже в зоне жить.

— Хорошо, а двадцать процентов — это с чего считать будем?

— С продажи машины. Основная часть машин на заказ будет идти, цена уже заранее обозначена.

— А я откуда буду знать за сколько они реально её продадут? — Бобышкин хотел всё знать в подробностях и не хотел упускать лишнюю копейку.

— Лёша, если мы будем их вопросами вот так донимать, как ты сейчас меня допрашиваешь, они с нами работать не будут. Не забывай, что ты не у себя в кабинете. Это бизнес. Я с ними ещё с воли работаю, лишние вопросы ни к чему. Понял? — Козловский резко осадил Бобышкина. — Что людям сказать?

— Договорились. Кто рассчитываться будет?

— Тот, кому ты свою машину на заправку отдаёшь каждую неделю. Не переживай, все свои, годами проверенные. Сам левых людей не люблю.

— Хорошо, это даже лучше, что тот же человек будет приезжать. — успокоился Бобышкин, но уточнил. — Слушай Чайка, а они не боятся на таких машинах по городу двигаться?

— Они возле зоны тебя будут уже с ночи ждать, всё нормально. Мусора рядом с мусорами искать не будут.

— А потом, после ремонта?

— А потом они уже с нормальными документами приедут. Дадут денег за ремонт, а ты в кассе рассчитаешься. Машину заберут и поедут к покупателю. Деньги получат и привезут тебе твои десять процентов. Схема давно отработана, не переживай.

— Ясно.

— Ну тогда до вечера, твоя машина будет готова в четыре.

Бобышкин пошёл в жилую зону, по дороге обдумывая ещё раз это предложение. Действительно, а чем он рискует? Многие обращаются в зону машины ремонтировать. Ну подумаешь ко мне обратились. Я загнал, как положено оформил через кассу. Кто там будет номера сверять, кому это надо. Тем более зона за ремонт ещё и денег поимеет, а это даже плюс. Козловскому можно верить, тем более он ответственный за мою машину. Полгода уже её загоняю на ремонт, проблем, слава Богу, нет. Нормальная тема, надо пробовать, а там видно будет. Меня кидать им тоже не вариант, так как я слишком много знаю.

Через неделю Бобышкина рано утром ждали возле зоны люди Козловского на иномарке. Отдали ключи от машины, клейма и жестяные таблички. Бобышкин оформил ремонт машины в зоне, а именно частичную покраску. Потом загнал её в гараж промышленной зоны. Ремонт машины занял четыре дня.

Как и договаривались, приехали люди за машиной с деньгами. Бобышкин внёс их в кассу, выгнал автомобиль за зону и отдал. Через два дня ему привезли сорок пять тысяч. Он прикинул за сколько её продали — это меньше чем её средняя стоимость. Но с учётом прошлого машины — это нормально. Тем более, пересчитывая пятаки за такую мизерную работу, он остался доволен.

Бизнес вошёл в своё русло и иногда пригоняли по две машины. Автомобили были разные, как и говорил Козловский, от старых отечественных до элитных иномарок. В месяц он загонял пять, шесть машин. Бобышкин однажды подумал себе приобрести такую. Доход в месяц от ремонта угнанных машин был приличный. Но потом решил этого не делать, мало ли что? Он и так отлично имел, от двухсот до четырёхсот. Если бы захотел, то мог позволить себе честную машину. Но зачем? Его личная специально оборудованная старушка приносила тоже хорошие деньги. Иметь две — это уже лишнее. Надо жить скромнее, сам себе говорил Бобышкин и продолжал ездить на своей машине с конвертами «Белый аист» по новым адресам Горлова.

После обеда в кабинете у Васильева зазвонил телефон. Звонил оперативный дежурный и сказал, что находящийся в ШИЗО осужденный Лозоплётов объявил голодовку. Он отказался от обеда и требует прокурора. Осужденный Лозоплётов, находясь на длительном свидании с женой, заподозрил её в измене. Устроил семейный скандал среди ночи. Он громко ругался матом, выясняя кто её любовник. После этого поставил супруге синяк под глазом, закрыл её в комнате и ушёл на кухню. Но несмотря на это, она упорно утверждает, что сама ударилась об косяк двери. Лозоплётов потребовал срочно прекратить свидание, так как не может больше жить с этой проституткой. Весёлая была ночь. Редко в колонии можно поучаствовать в супружеских разборках. Жена просила продлить свидание, но муж непреклонно стоял на своём. Лозоплётов утром потребовал представителей ЗАГСа для развода с этой чуждой ему женщиной. Причина — утрата семейного счастья.