Я Немой - Кумтрест

Шмаров быстро решил этот вопрос с Понамарёвым и Коляпиным, объяснив все плюсы и отсутствие минусов данного чуда техники нашей армии. Руководство выдало Андрею одни нарды и два ножа, после чего он поехал в военную часть заниматься бартером. Договориться было просто. У одного из прапорщиков отдела охраны был брат, служивший заведующим складом по контракту в военной части нашего города.

Армейский телефон за одни нарды и два ножа получить не удалось. Пришлось поставить ещё бутылку водки. Она является главной валютой с исторических времён по наши дни. Андрей предварительно осмотрел полевой телефон и влюбился в него. Он не разменивался и купил две бутылки хорошей дорогой водки.

Перед сделкой завскладом прапорщик Баранов выпил двести граммов водки. Потом дал в придачу дополнительный комплект проводов, контакты и запасную ручку. Прапорщик Баранов предложил уже постоянным клиентам скидку на приобретение последующего телефона или чего-то ещё, что не хватает в колонии. Андрей ответил, что сначала нужно проверить работоспособность аппарата. Прапорщик удивился, так как точно знал, что телефон исправен. Он при Андрее совершил контрольный звонок с одного телефона на другой. Андрей не стал объяснять для чего ему нужен телефон, но ответил, что подумает. Он не знал того, что у дедовщины в армии эти телефоны давно уже имеют огромную популярность.

На следующий день Шмаров с операми пошёл в ШИЗО для проведения первых испытаний телефона. Опера спросили у прапорщика изолятора кто сегодня себя плохо вёл. Тот ответил, что все вели себя хорошо, в его смену никто не расслабляется. Своими словами прапорщик вызвал недовольство оперов. Они сделали вывод о его халатной работе. Прапорщик тут же вспомнил, что осужденный Дустин из шестёрки пытался поговорить с осужденными из соседних камер. Он как раз именно сейчас собирался писать рапорт о нарушении на осужденного Дустина. Андрей сразу воодушевился. Осужденным запрещено переговариваться с осужденными из соседних камер — это очень злостное нарушение режима содержания.

Осужденного Дустина вывели из камеры и завели в помещение приёма этапа. Ему прочитали лекцию о соблюдении правил внутреннего распорядка в ШИЗО. Осужденным запрещено вести переговоры с соседями и не только. Дустин упёрся и начал объяснять, что ничего такого не совершал. Его тут же пристегнули к металлической решётке наручниками в виде буквы «Т». Крепко привязали к решётке верёвкой вокруг пояса, чтобы он не мог двигаться.

Чтобы Дустин не мешал проводить первый опыт ему заткнули рот кляпом. Потом заклеили рот скотчем и надели на голову тряпочный чёрный мешок. Андрей достал из пакета новый армейский полевой телефон и растянул провода. Для начала решили не извращаться и обмотали проводами указательные пальцы обеих рук Дустина. Шмаров первым начал торжественно крутить ручку телефона. Дустин застонал и задёргался в конвульсиях. Он начал извиваться и стряхивать провода, которые всё-таки слетели с указательных пальцев.

Опера сделали вывод, что необходимо лучше фиксировать провода. Они завязали их, обмотав вокруг запястья рук. Андрей опять начал крутить ручку телефона. Дустин опять начал судорожно дёргаться и стонать, но от проводов уже избавиться не мог. Андрей снял мешок с головы Дустина, который смотрел на администрацию выпученными испуганными глазами, умаляющими прекратить бить его током. Андрей снял скотч и вытащил кляп изо рта. Дустин, заикаясь, начал быстро говорить, что он не переговаривался с соседней камерой. Ему есть с кем в своей камере общаться — это не он. Андрей внимательно его выслушал и решил, что нужно модернизировать телефон.

Шмаров позвонил в гараж промышленной зоны и сказал, чтобы приготовили два зажима-крокодила. Через полчаса, пока опера пили чай, дневальный сбегал в гараж и принёс два зажима. Зажимы прикрутили ко второму комплекту проводов, которые присоединили к телефону. Андрей сделал вывод, что признание не получено, а значит необходимый результат не достигнут.

С Дустина сняли штаны и трусы. Один крокодил прицепил за яйца, а второй за нижнюю губу. Андрей начал крутить ручку телефона внимательно изучая реакцию испытуемого. Дустин начал кричать от невыносимой боли во всём теле. Он как мог вертелся, сжимал вместе ноги и тряс головой из стороны в сторону. Через минуту Дустин признался, что переговаривался с соседней камерой. Он соврал от безысходности, так как не мог больше терпеть боли от электрического тока.

Шмаров продолжил крутить ручку и выяснял с кем именно переговаривался Дустин. Он ответил, что не узнал по голосу того, кто ему отвечал. Естественно, Андрей в это не поверил и продолжил наслаждаться работой нового полевого армейского телефона. Через десять минут Дустин выкрикнул фамилию Сироткин.

Шмарову очень понравилась новая игрушка. Нужно было всего каких-то десять минут, яйца, нижняя губа и результат получен. От Дустина отсоединили клеммы. Шмаров для проверки устойчивости выработанного рефлекса стал крутить ручку телефона. Дустин от услышанного треска шарахнулся в сторону. После команды «бегом в камеру» пулей умчался в коридор, где его уже ждал прапорщик.

После небольшого перерыва для беседы на тему нарушения режима содержания был вызван осужденный Сироткин. Сироткина пинками и ударами по печени и почкам быстро раздели до гола и уложили на стол спиной. Ему связали руки, ноги и торс широкими ремнями, наручниками и верёвками. Опера продолжили изучать неограниченные возможности нового приобретения. Они поочерёдно присоединяли клеммы к пальцам ног и рук, ушам и члену, носу и яйцам. В общем везде, где крокодил или провод могли удержаться на теле. Сироткин кричал от боли, признаваясь уже во всех нарушениях, даже которых не совершал. Эксперименты продолжались пока не испробовали все части тела.

Шмаров решил совместить приятное с полезным. Сироткин очень громко кричал, оглушая всех. Шмаров надел на голову Сироткину старое железное ведро. Сироткин орал от электрического тока, оглушая сам себя.

Армейский полевой телефон оперативный отдел признал эффективным средством в борьбе с нарушителями режима содержания колонии. В дальнейшем он был просто незаменим для сбора оперативной информации, которая положительно влияла на стабильную оперативную обстановку в колонии.

Инициатива Шмарова, по поиску оперативной информации без видимых повреждений, не прошла для него бесследно. Коляпину нравилось, как он работает. У них был общий склад характера, касающийся именно личного и служебного отношения к зэкам. Через полгода Коляпин сделал передвижки в оперативном отделе. Он понизил в должности своего мягкотелого заместителя, назначив на его место Шмарова. Коляпин очень любил в сотрудниках жёсткую быструю реакцию на нарушения зэками правил внутреннего распорядка. Андрей мог порой даже домой не ходить и наказывать каждого нарушителя режима содержания, не считаясь с личным временем, как написано в присяге. Он тоже понимал, что его ценят и делал всё для своего карьерного роста.