Андрей Воронин - Слепой. Антикварное золото

— Значит, говоришь, надо позвонить Витальевичу, когда выходить станем?

— Ну?..

— А как ты станешь выходить, когда наверху ментовская засада? Второй раз этот фокус у нашего супермена не пройдет. И что ты намерен предпринять? Прорываться с боем?

— С боем — оно как-то… того, стремно. У них же, наверное, автоматы, да и вообще, после того, что Витальевич устроил, их там теперь, как грязи… Нет, с боем не прорвемся, замочат в мясо, — глубокомысленно заключил Медведь.

— Если хочешь знать мое мнение, — сказал Злой сквозь зубы, вешая на плечо пустую вместительную сумку, — так нас с тобой просто слили.

— Как это «слили»? Кто?

— Твой кумир, — сказал Злой, деловито навинчивая на ствол старенькой «тэтэшки» вороненый глушитель. — Ну, и без Саши Гронского не обошлось, конечно. Потому что твой любимый Сергей Витальевич сам, без команды этого упыря, даже воздух испортить боится.

— Гонишь, — недоверчиво произнес Медведь. — Ну, чего ты гонишь? Какая муха тебя сегодня укусила?

— Сам прикинь, что к чему, — предложил Злой. — Пошевели мозгами, если они у тебя есть.

Медведь действительно задумался, причем так глубоко, что даже не отреагировал на оскорбление. Занимаясь этим непривычным делом, он рассеянно вертел на пальце свой армейский «кольт» сорок пятого калибра, крутя его, как детскую вертушку, то в одну сторону, то в другую. В свете сильного фонаря Злой отлично видел, что предохранитель «кольта» закрыт, но стоять рядом с Медведем, пока он, как маленький, баловался с заряженным пистолетом, все равно было как-то неуютно.

— Гнилая тема, — подводя черту под своими раздумьями, озадаченно произнес Медведь. — Валить надо, братан.

— Куда? — спросил Злой.

— Как это «куда»? Обратно, наверх. Стволы и прочее барахло тут заныкаем, чтоб ни одна сука не нашла, и двинем…

— К ментам в лапы, — закончил за него Злой.

— А чего в лапы? Ну и в лапы… Мы ж чистенькие! Скажем, как Витальевич научил: типа спустились в подвал маленько отлить, а то жарища, пиво на каждом углу, а сортир днем с огнем не сыщешь…

— И они тебя отпустят, — иронически предположил Злой.

— А куда они денутся? Ну, может, подержат маленько, а потом один хрен отпустят…

— Боюсь, что не успеют, — сказал Злой. — Ты Сашу знаешь. Он что тебе сказал? Облажаешься — замочу. И замочит.

— Как будто меня одного!..

— Нет, не одного. Обоих замочит. Тебе от этого легче?

— Немного, — ответил Медведь, подумав.

— Вот урод, — грустно сказал Злой.

— Сам ты урод! — зарычал Медведь. — Скажи, что делать, если такой умный!

— Не вопрос, — сказал Злой. — Для начала застегнись, а то в ширинку крыса запрыгнет. Отгрызет тебе что-нибудь, и что тогда? Только и останется, что на «Фабрику звезд» записаться. Или в оперу. Тенором, блин.

— И что дальше? — сердито спросил Медведь, дернув кверху застежку комбинезона.

— Дальше? Дальше бери ствол и все остальное барахло и айда.

— Куда?

— За Сашиным золотом. Или, как ты выражаешься, рыжьем.

— Чего я? Все так выражаются… А потом что?

— А потом — суп с котом, — ответил утомленный разговорами Злой. — Там видно будет. Выкрутимся. Ты, главное, не тормози, а я тебя в обиду не дам.

Медведь озадаченно хмыкнул, вынимая из тайника и расталкивая по карманам гранаты. План Злого, уместившийся в одну-единственную и к тому же весьма расплывчатую фразу «Там видно будет», казался сомнительным даже ему. Однако Медведь по этому поводу не парился: он не привык загадывать наперед, да и Злой обещал, что все будет тип-топ — главное, не тормозить.

Облачившись в свои маскарадные костюмы пришельцев-инопланетян, напарники тронулись в путь. Мнительный Медведь, тщательно, прямо как персональный пенсионер всероссийского значения, заботившийся о своем здоровье, нацепил респиратор и пыхтел, как паровоз, тянущий в гору груженный углем состав. Респиратор Злого болтался у него на груди — от вони эта штуковина не помогала, а что до бацилл, которые повсюду мерещились Медведю, так на них Злой плевать хотел: микроб — не пуля, на него управа как-нибудь найдется.

По дороге Злой обдумывал дальнейшие действия, и чем дольше он думал, тем веселее ему становилось. Наконец он так развеселился, что позволил себе пошутить — резко схватил шедшего впереди Медведя за рукав и придушенным голосом крикнул:

— Стой! Осторожно, вон она!

Его вытянутый палец при этом указывал куда-то во мрак. Медведь остановился как вкопанный и, присев на полусогнутых ногах, выбросил перед собой пистолет с глушителем.

— Мочи ее! — отчаянным голосом потребовал Злой. — Вон, вон она, падла!

— Кто? — глухо спросил из-под респиратора Медведь, который ничего не видел.

— Бацилла, — сказал Злой. — Все, улетела, прохлопали. Теперь она тебя подкараулит и ка-а-ак прыгнет из-за угла!..

— Вот урод, — сказал Медведь, ставя пистолет на предохранитель. — А почему обязательно на меня? Может, как раз на тебя?

— А кто в нее стволом тыкал — я? Все, братан, готовься к ответу.

Медведь промычал что-то неопределенное. Настроение у него улучшилось: Злой шутил, а значит, все будет хорошо.

Заталкивая пистолет с глушителем за пояс, которым был перехвачен его комбинезон, Медведь нечаянно поднял голову, машинально посмотрев туда, куда указывал Злой, предлагая стрелять в якобы пролетавшую мимо бациллу. Взгляд его вместе с лучом фонарика скользнул по бетонному своду. Медведь опустил фонарь, но тут же снова поднял и принялся старательно обшаривать лучом сочащийся грязной испариной бетон потолка.

— Ты чего? — насмешливо спросил Злой. — Нет там никакой бациллы. Я же говорю «улетела».

— Сам ты бацилла, — рассеянно огрызнулся Медведь. — Вон, гляди.

Луч фонарика замер, упершись в заросшую грязью, встопорщенную отставшими клочьями пыльной стекловаты, затянутую бородами старой паутины связку каких-то труб и кабелей, которые тянулись под потолком вдоль всего коридора.

Злой тоже задрал голову, но в первый момент ничего особенного не заметил — потому, наверное, что, обманутый собственной шуткой, искал что-то живое — ну, не бациллу, конечно, а, например, крысу или заблудившегося под землей кота. Потом с глаз у него словно упала пелена, и он увидел: тонкий, поблескивающий новенькой изоляцией двухжильный провод, обвиваясь вокруг пыльных труб и грязных кронштейнов, тянулся, насколько хватал глаз, уходя куда-то во тьму. Провод был проложен наспех, кое-как — по принципу «и так сойдет». Кое-где он был прихвачен к толстым кабелям и трубам кусками алюминиевой проволоки, свежо белевшей не успевшим как следует окислиться металлом.

— Это что-то новенькое, — задумчиво сказал Злой.

— Прямо с иголочки, — согласился Медведь, гордый тем, что честь открытия на этот раз досталась ему. — Вернее, с катушки.