Сергей Майдуков - Между двух огней

— Ты с ними справился? А я вот нет. Уже готовился ружье схватить, когда бандиты предупредили меня, что будет с моими девочками.

— Да не казни ты себя так, Колька! Ты все сделал правильно. — Андрей хлопнул друга по плечу. — У тебя семья, а я вольная птица.

— Бери «ниссан», — повторил Николай. — Твоя машина слишком приметная. У меня доверенности есть, с печатями, нотариально заверенные. Осталось только фамилии внести. Меняемся?

— Меняемся, — махнул рукой Андрей. — Повезло тебе, брат.

— Потом поменяемся обратно, — сказал Николай. — Как только захочешь.

— Доверенности у тебя откуда?

— Светлана, — смущенно пояснил товарищ. — Секретарем в одной конторе работала, вот и набрала справок, когда в декрет уходила. Чтобы не бедствовать.

— Сообразительная у тебя жена, — оценил Андрей. — Пожалуй, будет лучше, если я уеду до ее возвращения.

— Да, — кивнул Николай.

Его лицо было теперь не только виноватым, но и фальшивым. Он не ждал приезда жены, а выдумал его, чтобы иметь повод спровадить друга.

Бывшего друга.

Чтобы того и близко не было рядом с уютным семейным гнездышком, набитым крадеными бланками и дырявыми шлангами.

Прощание получилось неловким и скомканным. Товарищи обнялись, не глядя в глаза один другому. Потом Андрей сел в «ниссан», помахал рукой и выехал со двора. Удаляясь, он ни разу не оглянулся. Не было в этом никакой необходимости.

Освоившись с управлением, Андрей вывел машину на трассу и погнал в сторону Темногорска. Не слишком сложные и напряженные размышления наводили на мысль, что бандиты нашли Андрея благодаря вчерашнему телефонному звонку маме. Только одной ей он рассказал, куда едет и где будет находиться.

Андрей взвесил на ладони свой мобильник и уже был готов метнуть его за окно, когда вспомнил, что внутри хранятся десятки совершенно необходимых телефонных номеров. «Избавлюсь позже, — решил Андрей. — И от звонков пока воздержусь, а свой телефон отключу».

Это был пустяк, мелочь, маленькое звено в той длинной цепи решений и поступков, которые определяют человеческую судьбу. И до поры до времени никому не дано знать, что было сделано правильно, а что нет.

Проблема Сережи Дарбиняна заключалась в его торопливости. Он всегда и все делал наспех, как попало, словно боялся, что жизнь его внезапно оборвется и он не успеет завершить начатое.

Глотал еду с такой скоростью, что почти не жевал. Страницы книг и интернета листал, не улавливая главного. Посреди увлекательного фильма мог сорваться куда-нибудь, махнув рукой на лихо закрученный сюжет, но все бы это ладно, если бы не такое же суетливое поведение в сексе. Например, Дарбинян постоянно забывал снять с себя носки. И натянуть презерватив. А кончал так быстро, что Катя даже не успевала понять, нравится ей, что с ней делают, или нет.

Пришло время проучить Дарбиняна. Улегшись на застеленный им вкривь и вкось диван, Катя с удовлетворением увидела недоумение в его глазах.

— А почему в лифчике? — спросил он.

— Ну ты же в носках, — пояснила она невинно. — А я буду в бюстике. В этом даже что-то есть. Тебя это возбуждает?

— Нет, — сказал Дарбинян. — Я хочу видеть их. — Он показал пальцем на то, что имел в виду. — Давай снимем.

— Сначала носки, — напомнила Катя.

— Ах, да.

Задрав волосатые ноги, Дарбинян избавился от носков и стал дергать ненавистный лифчик. Видя его нетерпение, Катя хохотала. Сережа Дарбинян был ее первым парнем, но у них было далеко не в первый раз, так что она уже начала входить во вкус. Пришлось ему помочь, иначе он не справился бы и просто лопнул от переполняющего его возбуждения. Но, как выяснилось, игра, затеянная с предметом дамского туалета, оказалась для Дарбиняна чересчур долгой. Надевая резиновое изделие, он оконфузился.

— Придется тебя менять, — сердито сказала она, наблюдая за незадачливым бойфрендом.

— Убью, — коротко пообещал он.

— Кого? — осведомилась Катя.

— Его.

— А меня?

— Ты хорошая, — буркнул Дарбинян. — Я тебя люблю.

— Тогда я двух любовников заведу, — пообещала Катя. — Одного убьешь, второй останется.

— Я всех убью. Только я буду.

Дарбинян сел спиной к Кате и опустил голову, производя что-то похожее на мысленные заклинания. Через пару минут он повернулся и спросил:

— Давай еще? Я готов.

Он быстро восстанавливался. Если уж торопыга, то во всем.

— Что еще? — спросила Катя. — Ничего же не было.

— Сейчас будет, — пообещал Дарбинян и полез на нее.

На этот раз им был установлен своеобразный рекорд. Он продержался ровно десять минут. Катя его не отпустила. Обхватила руками и ногами и заставила продолжать двигаться, пока не получила свое.

— Ух-х… — прошептала она, дыша часто, как воробей. — Вот это да! Наконец-то.

— Я еще и не так могу, — похвастался Дарбинян.

— С кем это ты можешь? С кем у тебя было, а?

Спрашивая, Катя легонько ударяла его в волосатую грудь. На самом деле ей было все равно. Она не собиралась замуж за Дарбиняна. Просто сейчас с ним было хорошо, вот и все. Влюбленный, добрый, щедрый, чистоплотный. Чем не любовник?

— Ревнуешь? — засмеялся Дарбинян. — Ты меня ревнуешь!

— Еще чего! — фыркнула Катя. — Мне все равно.

Но ей было не все равно, она это сразу почувствовала. Как бы ни относилась она к Сереже Дарбиняну, ей хотелось, чтобы он любил только ее одну. Чувство собственничества распространялось также на остальных мужчин. Катя желала нравиться абсолютно всем, и чтобы право выбора существовало только у нее одной.

Они понежились еще немного на диване, то целуясь, то обнимаясь, то просто болтая о всякой всячине. Дарбинян признался, что у него было уже целых пять любовниц, причем одна вполне взрослая женщина.

— Преподавательница? — изумилась Катя.

— По английскому языку, — скромно уточнил он.

— Кто именно? Баскакова или Яровая? Погоди, я сейчас угадаю… Яровая слишком уж старая, ей все сорок, наверное. А Баскаковой ты зачет три раза пересдавал. Вот, значит, в чем дело! Это был только повод для свиданий!

— Нет, — возразил Дарбинян. — Свидания тут не при чем. Жанна… Жанна Муратовна хотела так подозрения от нас отвести.

— Дать понять, что ты не ее любимчик? — догадалась Катя.

— Ну да. А встречаемся мы не в институте.

— Так вы до сих пор встречаетесь?

— Что ты, что ты! — заторопился Дарбинян, взгляд которого заметался по комнате, как пойманная птица. — Это давно было. Еще во время зимней сессии.

— Врешь! — уверенно заявила Катя. — Ну ты и гад, Сережа. Выходит, ты с нами одновременно трахаешься? Сначала в нее свою штуковину вставляешь, потом в меня?

— Катенька! Катерина!

— Пусти! — сердито воскликнула она. — Мерзость какая.