Агата Кристи - Кривой дом (сборник)

— Полиция, насколько я знаю, уже просмотрела бумаги покойного. Я переговорю с инспектором,—Он вышел.

— Дорогая,— обратилась Магда к Софье,— она уничтожила его. Я знаю, что права.

— Глупости, мама. Она никогда не сделала бы такой глупости.

— Это не такая уж нелепость. Если не будет завещания, все перейдет к ней.

— Ш -ш-ш, Гейтсхилл возвращается.

Вошел Гейтсхилл, за ним — Тавернер и Филипп.

— Видимо, мистер Леонидас поместил свое завещание в банк,— сказал поверенный.

Тавернер покачал головой.

— Мы связались с банком. У них нет частных бумаг, принадлежащих мистеру Леонидасу.

— Может быть, Роджер или тетя Эдит... Софья, будь добра, попроси их прийти сюда.

Но Роджер ничем не мог помочь.

— Это нелепость, совершеннейшая нелепость,— горячился он.— Отец написал завещание и недвусмысленно заявил, что на следующий день отправит его мистеру Гейтсхиллу.

— Если память мне не изменяет, — проговорил мистер Гейтсхилл, откидываясь в кресле,— 24 ноября прошлого года я направил ему проект завещания согласно его желанию. Он одобрил проект, вернул его мне и вскоре я послал ему завещание на подпись. Прошла неделя. Я позволил себе напомнить ему, что еще не получил подписанного завещания. Он ответил, что завещание подписал и отослал его в банк.

— Совершенно верно,— подтвердил Роджер.— Это было в конце ноября прошлого года. Помнишь, Филипп, папа пригласил нас и прочел завещание.

— Вы помните этот день, мистер Леонидас? — обратился к Филиппу Тавернер.

— Да.

— Это было так интересно,— вставила Магда,

— Мисс Софья?

— Да, я хорошо все помню.

— А что было в завещании? — спросил инспектор.

Только мистер Гейтсхилл собрался ответить, как Роджер его опередил:

— Это было совсем простое завещание, Электра и Джойс умерли, и их доля вернулась к отцу. Сын Джойса Вильям погиб в Бирме, и его деньги тоже отошли к отцу. Филипп и я, дети — вот все его родственники. Отец завещал тете Эдит пятьдесят тысяч фунтов. Этот дом и сто тысяч фунтов — Бренде. Остальные деньги следовало поделить на три части: одна — мне, одна — Филиппу, а третья — детям Филиппа. Папа прочел нам завещание и спросил, нет ли у нас замечаний. Замечаний, конечно, не было.

— Бренда высказалась,— возразила мисс де Хэвиленд.

— Да,— подхватила Магда.— Она сказала, что не может слышать, как ее возлюбленный Аристид говорит о смерти. И что, когда он умрет, она не притронется к этим деньгам!

— Это,— заметила тетя Эдит,— очень типично для людей ее класса.

Только после этого язвительного замечания я понял, насколько мисс де Хэвиленд ненавидит Бренду.

— Мистер Леонидас прекрасно распорядился своим состоянием,— сказал мистер Гейтсхилл.

— А что было потом? — спросил инспектор.

— Потом отец подписал завещание,— ответил Роджер.

— Как и когда это произошло?

Роджер умоляюще посмотрел на свою жену. Клемено заговорила:

— Вы хотите знать, что было дальше?

— Пожалуйста, миссис Роджер.

— Мой свекор положил завещание на свой стол и попросил, чтобы кто-нибудь позвонил и пригласил слугу. Роджер так и сделал. Когда Джонсон вошел, отец попросил, чтобы он позвал и горничную, Дженет Бульмер. Когда они оба пришли, он подписал завещание и попросил их поставить свои подписи.

— Все верно,— заметил мистер Гейтсхилл.— Завещание должно быть подписано завещателем в присутствии двух свидетелей, которые тоже подписываются одновременно с ним.

— А дальше?

— Свекор поблагодарил их, и они ушли. Свекор взял завещание, вложил его в большой конверт и сказал, что на следующий день отошлет его мистеру Гейтсхиллу,— закончила Клеменс.

— Вы все подтверждаете, что именно так все и было?

Все присутствующие согласно закивали.

— Вы сказали, что завещание лежало на столе. Кто-нибудь сидел близко от стола?

— Нет.

— Когда мистер Леонидас читал завещание, он сидел за столом?

~ Да.

— Он отходил от стола перед тем, как подписать завещание?

— Нет.

— Могли ли слуги прочесть документ, когда подписывали его?

— Нет,— ответила Клеменс,— свекор накрыл его листом бумаги.

— И хорошо сделал,— заметил Филипп,— содержание завещания — не их дело.

— Понятно,— сказал Тавернер. И вдруг добавил: — Нет, не понятно.— Быстрым движением руки он вынул из кармана большой конверт и передал его поверенному.— Взгляните и скажите мне, что это такое?

Мистер Гейтсхилл удивленно вертел в руках лист бумаги.

— Это сюрприз,— озадаченно сказал он.— Я ничего не понимаю, где вы это взяли?

— В сейфе, среди бумаг мистера Леонидаса.

— В чем дело? — вмешался Роджер.

— Это завещание, которое я послал вашему отцу для подписи, Роджер, но после всего, что вы рассказали, я не могу понять, в чем дело,— оно НЕ подписано.

— Что? Ну, это, наверное, проект.

— Нет. Мистер Леонидас вернул мне проект, затем я составил завещание и именно его отослал вашему отцу. Вы только что сообщили, что он подписал завещание в присутствии вас всех и что два свидетеля заверили его подпись, однако оно не подписано.

— Но это невозможно! — воскликнул Филипп с неожиданным жаром.

— У вашего отца было хорошее зрение? — спросил Тавернер.

— У него была глаукома, и для чтения он пользовался очками с очень сильными стеклами.

— В тот вечер он был в очках?

— Конечно. Он снял очки только после подписания завещания.

— И вы уверены, что никто не подходил к столу перед тем, как он его подписал?

— Никто,— сказала Софья.— Дедушка все время сидел на своем месте.

— Стол стоял там же, где теперь?

— Да.

— Видимо, подменили бумагу. Мистер Леонидас был уверен, что подписал документ, который только что прочел.

— А не могли стереть подписи? — спросил Роджер.

— Нет, мистер Леонидас, в этом случае остались бы следы. Остается только единственно возможная версия: это не тот документ, который подписал мистер Леонидас.

В комнате воцарилось молчание.

— Я могу поклясться, что послал мистеру Леонидасу именно этот документ,— возразил Гейтсхилл.— В верхнем левом углу было пятно, по форме напоминающее самолет, я хорошо его запомнил.— Все переглянулись.— Очень любопытно,— продолжал адвокат.— В моей практике такого еще не было.

— Просто невероятно,— согласился Роджер.— Мы же все были там. Этого просто не могло быть.

Мисс де Хэвиленд сухо кашлянула.

— Ну что толку говорить — этого не могло быть, но случилось же! Каково положение дел сейчас — вот что я хотела бы знать.

Гейтсхилл сразу насторожился.

— В этом надо будет очень тщательно разобраться. Этот документ, конечно, отменяет все прежние варианты. Имеется множество свидетелей, видевших, как мистер Леонидас подписывал документ, который он считал своим завещанием. Гм... очень интересно. Прямо юридический казус.