Владимир Колычев - Когда любовь соперница у смерти

Я прошел шагов сорок, когда вдруг шумно задрожали стены, а затем послышался грохот падающих камней. Это рушился за моей спиной скальный проход. Некогда было думать, что все это значит. Я поспешил поскорее выбраться из пещеры, пока меня не погребло под обломками плитняковой породы.

Свет подступал к моим глазам постепенно. Один поворот, другой, и вот спасительный выход, где солнце ослепило меня своими лучами. Я не сразу заметил стоящего на лестничной площадке человека и мог бы врезаться в него, не останови он меня окриком.

– О! Петрович! Вот ты где! – изумленно воскликнул капитан Кудемко. – Что ты там делал?

– Сидел. За решеткой, – сказал я, смахнув со лба каменную пыль, осыпавшую меня с головы до ног.

– За какой решеткой?

– Расскажу. Потом.

За спиной уже не шумело и не тряслось: все, что можно, уже обвалилось. Но все же я спешил поскорей оставить лестницу, которая, казалось, также могла катастрофически обрушиться. После того, что со мной уже случилось, я ничему не мог удивляться. Разве только тому, что неожиданным для себя образом обрел свободу.

– Там что, обвал был? – спросил Кудемко, спускаясь по лестнице вслед за мной.

– Был.

– Ты стрелял?

– Я.

– А я уже спускался, – пыхтел он. – Слышу, выстрел. А потом шум… Не надо было стрелять, из-за этого и обвал был…

– Может, из-за этого, – кивнул я. – А может, и нет…

Пещера действительно могла обвалиться из-за моего выстрела, но, возможно, этому поспособствовал хозяин так и не взятой мной крепости. Хотя вряд ли. Маленький искусственный обвал мог вызвать цепную реакцию, от которой пострадал бы весь скальный косогор с возвышающимся на нем домом.

Мы спустились к пристани с причаленным к ней катером, подошли к старенькому милицейскому «уазику». Молодец Кудемко, не побоялся съехать вниз по крутому спуску. Но сможет ли мотор вытянуть его машину наверх?

– А я вернулся из города, спрашиваю Арину, где ты, а она рукой на косогор машет, – усевшись за руль, сказал участковый.

– У кого спрашиваешь?! – недоуменно посмотрел на него я.

– У Арины… Дома она, у бабки. И родители ее приехали, бабку привезли. Она три дня где-то пропадала, они переволновались, бросили все, сюда приехали. А она вчера ночью пришла…

– Откуда? – спросил я, глянув на электронные часы на передней панели.

Шестнадцать часов сорок шесть минут. Вечереет уже, день на исходе. Если Арина пропадала три дня, то и я, выходит, столько же провел в пещере. Всего-то три дня, хотя мне казалось, что прошла целая жизнь. Врагу не пожелаешь того, что приключилось со мной. Хотя нет, я с удовольствием засуну в каменный мешок людей, по вине которых там оказался.

– Не знаю, – пожал плечами капитан.

– Как это не знаешь?

– Ну, никто не видел, откуда она пришла. Пришла и пришла…

– А сама она что говорит?

– Ничего. Мотает головой и мычит. А в глазах такой страх, что самого оторопь берет… Мне кажется, она умом тронулась. Но не берусь утверждать.

– Не берешься или боишься утверждать?

– А чего бояться? – подозрительно покосился на меня участковый.

Мотор натужно ревел, толкая машину вверх по крутому подъему. Мне казалось, что силенок ему не хватит, и «уазик» вот-вот покатится вниз.

– Ну, если она у Гарика побывала, тогда уголовное дело заводить надо.

– То есть, ты думаешь, я этого урода боюсь? – возмущенно и с упреком спросил Кудемко. – А какого ж тогда лешего, скажи, я сюда приехал тебя искать?

Я и сам понял, что переборщил в своем предположении, и решил свернуть с линии лобовой атаки.

– Она не говорит, откуда пришла, зато показала, где меня искать. Где логика?

– Не знаю. Просто показала, и все, – успокаиваясь, сказал капитан. – Я тебя сейчас к ней отвезу, сам с ней поговоришь.

– Я бы сначала хотел с хозяевами этого дома пообщаться, – кивком головы показал я наверх.

– Нет там никого. Только экономка, – покачал головой Кудемко.

– Она тебе открыла?

– Да, по первому звонку. А что?

– Я целый час звонил, и ничего. Дом по кругу обошел, никакой реакции.

– Ну, не знаю… Твоя «Нива» недалеко от дома стояла, я спросил, где ты, экономка сказала, что ведать не ведает. Но в дом пустила, даже в подвал позволила заглянуть. Никого там, в доме, не было. Ни хозяев, ни тебя…

– Я в другом подвале был. Метров на тридцать ниже.

– Ты что-то там про решетку говорил, – напомнил участковый.

– Была решетка. И скелет был… И банка была! – радостно воскликнул я, хлопнув себя по накладному карману, где лежала взятая для экспертизы жестянка. Как хорошо, что я не оставил ее в пещере.

– Какая банка? – не понял участковый.

– А что, скелет не интересен?

– Где скелет?

– Ну, не в моем же шкафу…

Не вдаваясь в подробности, я рассказал, как, пытаясь проникнуть в дом, угодил в ловушку, изюминкой которой был скелет с банкой «кока-колы» в костлявых пальцах. К этому времени мы все-таки поднялись на гору и подъехали к моей «Ниве», бесхозно стоящей в тени раскидистой сосны.

– Как ни крути, а это незаконное лишение свободы, – подытожил я.

– Кто-то же должен за это ответить, – озадаченно потер затылок Кудемко.

– Угадай, кто, – кивком головы показал я на дом за высоким забором.

– А доказательства? Ты же сам из этой пещеры вышел.

– Потому что, пока я спал, решетку подняли.

– А потом еще и обвал случился, да?.. Никому ты ничего не докажешь.

Мне ничего не оставалось делать, как согласиться с участковым. Кто видел меня за решеткой? Никто. А где сама решетка? Нигде. Можно разобрать завал, добраться до нее, установить, откуда приводится в действие запирающий механизм, даже найти человека, который мог его запустить. Но где доказательство того, что эта решетка держала меня в плену так долго? Может, она вовсе никогда не приводилась в действие?..

– Не докажу, – невесело кивнул я. – Но с Гариком пообщаться все же не мешало.

– Говорю же, нет его нигде. Я ведь дом обшарил. Все гаражи пустые, и во дворе только одна машина, на которой экономка ездит. Небольшой такой «Ситроенчик». Все, и больше ничего.

– А катер на приколе стоит, – вспомнил я. – Значит, Гарик на машине ушел… Что экономка про него говорит?

– Говорит. Я подробное описание дал, она сказала, что живет здесь такой. Гарик зовут, фамилия Прилепов.

– Гарик – это имя или производная?

– Нет, так и зовут Гарик. То есть Гарри…

– Прямо Грязный Гарри какой-то.

– Ну, сравнение, в общем, напрашивается. Только нет ничего, чем его прищучить можно. Да и уехал он.

– Уехал, а подписку о невыезде с него не брали, – уныло продолжил я.

– Вот именно. Нет подписки, нет и претензий.

– И давно он уехал?

– Да говорит, что неделю назад.

– Значит, когда похищали Арину, его здесь не было? – скептически скривил я губы.