Жорж Сименон - Свидетели
- Название:Свидетели
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Юридическая литература
- Год:1983
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Жорж Сименон - Свидетели краткое содержание
В романе «Свидетели» Сименон обращается теме суда присяжных. В убийстве сожительницы обвиняется некто Ламбер. Рассматривая дело, опытный председатель суда Ломан случайно ставит себя на место подсудимого и с ужасом убеждается в том, что и он мог бы быть осужден на основании тех косвенных улик и изменчивых свидетельских показаний, на которых строилось обвинение против Ламбера. По стечению обстоятельств и ряду их совпадений присяжные после смерти жены Ломана могли бы прийти к выводу о виновности его в убийстве. И Ломан видит негодность этого судебного учреждения для правильного решения судьбы человека, оказавшегося на скамье подсудимых.
Свидетели - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Прошу прощения… — пробормотал он.
И только когда мужчина, чуть отойдя, обернулся, Ломон узнал советника Фриссара, который на завтрашнем процессе должен быть вторым заседателем. Странно, что Фриссар не поздоровался. Может быть, не узнал? Тогда почему, наклоняясь к жене, что-то сказал ей, и почему она, пройдя несколько шагов, украдкой оглянулась?
Все трое шли в одну сторону. Ломон последовал за Фриссарами, те ускорили шаг и больше уже не переговаривались. На углу улицы Аббатисс они повернули направо, к своему дому; у самых дверей оба зонтика замерли: видимо, супруги наблюдали, куда направится Ломон.
У Фонтана одно окошко на втором этаже было освещено, из-под дверей аптеки пробивался свет. Вниз старина Фонтан спустился не в домашнем халате; нет, он надел брюки и черный пиджак. Кроме того, жена повязала ему шею вязаным шарфом — было холодновато.
— Не понимаю, как это ни жена, ни я не услышали звонка. Батарейки, наверно, сели. Завтра утром обязательно проверю.
Нос у Фонтана длинный, с лиловой нашлепкой на конце. Сегодня Ломон впервые увидел аптекаря без вставных зубов. Тот уже приготовил лекарство.
— Разве на прошлой неделе вы не получили капли? — спросил Фонтан.
— Получил. Помню, жена посылала служанку. Не то в среду, не то в четверг.
Фонтан был явно обескуражен. Но как и Ломон при разговоре с врачом, расспрашивать не решился и, сделав вид, что удовлетворен объяснением, только поинтересовался:
— Госпожа Ломон в последнее время чувствует себя хуже?
— Нет, как обычно. Просто сегодня вечером я уронил и разбил пузырек. Думал, что этой ночью жена обойдется без лекарства…
При свете единственной лампочки бутылки, банки, пачки патентованных средств, реклама на стенах казались судье такими же знакомыми, как и аптекарю: Ломон покупал здесь лекарства больше сорока лет. Он приходил сюда еще мальчишкой — в ту пору, когда прилавок для него был слишком высок и приходилось вставать на цыпочки.
— Надеюсь, завтра вашей супруге станет лучше, — сказал Фонтан.
— Я тоже надеюсь…
Это была неправда: он не надеялся. Во время судебных сессий с Лоранс всегда плохо. Чем больше муж занят, чем больше у него ответственных дел и забот, тем упорней она старается осложнить ему жизнь. Странно, но он не восставал против этого. Лишь иногда, как, например, сегодня, после ужина, ему не удавалось справиться с раздражением. Обычно же он держит себя в руках. Он прекрасно изучил Лоранс и никаких иллюзий на ее счет не строит. А против чего тогда восставать?
Проводив Ломона до порога и собираясь заложить дверь засовом, Фонтан с непонятным возбуждением в голосе заметил:
— Снег, оказывается, идет!
— Да. Но, к сожалению, сразу тает.
Ни для судьи, ни для аптекаря это не имело никакого значения. Они давно уже перестали играть в снежки, лепить снежных баб, кататься на ледяных дорожках. Удержится снег или нет — важно для ребят. Для людей их возраста, тем более возраста аптекаря, снег означает лишние неудобства: необходимость надевать галоши, заботиться о расчистке тротуара перед домом, а при поездке на машине — дополнительный риск попасть в аварию.
Ломон сам поразился своему ответу и всю обратную дорогу размышлял, почему каждый год с одинаковой грустью говоришь: «Снег выпал» или «Снег тает»?
Гости от Морселей разъехались, во всем доме светилось единственное окно на третьем этаже. Г-жа Морсель и ее супруг сейчас, должно быть, раздеваются, беседуя о своих знакомых и о том, как прошла игра.
Ломон отыскал в кармане ключ, запер за собой входную дверь, не забыв закрыть и задвижку. Дом, хоть и велик, отличается поразительной акустикой. Лоранс со своей кровати слышит все, и стоит Ломону, не дай бог, позабыть про задвижку, его встретят выговором:
— Ты же знаешь, я не могу заснуть, если дом открыт и в него может вломиться кто угодно.
Даже если он закрывал задвижку, ему нередко приходилось опять спускаться вниз: жена была не уверена, что слышала щелчок.
Ломон снял мокрое пальто, шляпу, поднялся по лестнице и вошел в спальню жены. Право, могло показаться, что все время, пока его не было, и Лоранс, и кухарка сохраняли неподвижность статуй. Леопольдина сидела с непроницаемым лицом, ее тускло-серые волосы были подобраны шпильками. Верит ли она в подлинность приступов у Лоранс? Может, не верит? Но угадать это так же невозможно, как невозможно узнать, испытывает ли она сострадание к хозяйке, предана ей или, напротив, ненавидит.
Леопольдина поселилась у них в доме семнадцать лет назад, после смерти мужа. Она превосходно готовит и очень строго следит за служанками, почему они и не держатся дольше нескольких месяцев.
А что она думает о своих хозяевах — это ее дело.
— Тебе лучше? — спросил Ломон.
Леопольдина поднялась; г-жа Ломон даже не шевельнулась и только следила, как муж расхаживает по комнате.
— Снег идет, — сообщил он.
Ни одна из женщин не отреагировала на его слова. Уже в дверях Леопольдина спросила, заранее зная ответ:
— Я больше не нужна?
Ломон покачал головой: «Нет». Еще она спросила:
— Как обычно, в семь?
Ломон всегда вставал в семь утра: перед уходом во Дворец Правосудия он любил спокойно поработать у себя в кабинете, внизу.
Громко считая, он капал лекарство в стакан с водой:
— …девять… десять… одиннадцать… двенадцать!
Если он наливал в стакан только одиннадцать капель или, не приведи господь, туда падала тринадцатая, на глаза жены словно набегала тень.
Лоранс выпила лекарство. Кухарка уже была в коридоре и закрыла за собой дверь.
— Постарайся не нервничать. Знаешь, мне с трудом удалось разбудить Фонтана.
Ломон знал: жена высчитала время, необходимое на дорогу до аптеки и обратно. Вдруг, словно капли мгновенно подействовали, Лоранс заговорила почти здоровым голосом:
— Мне казалось, у него есть ночной звонок.
— Не работает. Фонтан говорит, сели батарейки.
— И что же ты сделал?
— Зашел в бар на углу улицы Брессон и позвонил оттуда. Это быстрей, чем возвращаться домой.
О существовании бара «Армандо» Лоранс не знает: в ту пору, когда она жила нормальной жизнью, его еще не было.
— А я думала, после полуночи бары закрыты.
— Все, кроме этого.
— Ах, вот как…
Ломон снова взял ее за руку и, шевеля губами, стал считать пульс:
— …шестьдесят шесть… шестьдесят семь… шестьдесят восемь… Ну, вот видишь!
Он опять допустил промах. По несколько раз в день, сам того не желая, он совершает оплошности. Уже произнося: «Вот видишь!» — он понял: надо было промолчать. Лоранс не любит, когда он сообщает ей, что пульс и температура у нее нормальные или что выглядит она хорошо и глаза у нее ясные.
— Ты уже кончил заниматься?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: