Ричард Штерн - Башня

Часы показывали 16. 23.

Пожар, дым от которого проникал в вентиляционную систему, был небольшим, и в нормальной обстановке его бы быстро сумело потушить автоматическое устройство.

Он возник в номере четыреста пятьдесят два на юго-восточной стороне. Помещение уже было арендовано, и там шли отделочные работы.

Циммер и Шлосс, дизайнеры по интерьеру, не верили в синтетические краски. Легкость, с какой маляр отмывает кисти обычной водой с мылом, была чем-то просто неприличным. И вообще эти краски не играют! Поэтому номер четыреста пятьдесят два отделывали обычными масляными красками. Четырехлитровые жестянки с растворителем стояли в комнате, на полу, под козлами.

Позднее пришли к выводу, что произошло самовозгорание промасленной ветоши. Четыре литра растворителя взорвались от жары, и горящая жидкость разлетелась во все стороны. Тут же сработала спринклерная система, но козлы на некоторое время защитили очаг пожара и огонь набрал силу. Кроме того, водой нелегко потушить горящую жидкость вроде бензина, который просто расплывается по поверхности и продолжает гореть. Но если бы не неожиданная защита в виде козел, небольшой первоначальный очаг все равно был бы подавлен.

На контрольном пульте внутри здания сразу же загорелся аварийный сигнал, но там уже никто не мог его заметить.

Вентиляционные трубы продолжали подавать в номер четыреста пятьдесят два свежий воздух, поставляя пламени кислород.

Сначала занялась свежая краска на стенах, потом, от непрерывно возраставшей температуры, взорвались оставшиеся банки с растворителем.

Вентиляционная система удвоила свои усилия, пытаясь сохранить температуру в помещении, и с нарастающим потоком охлажденного воздуха добавляла все больше кислорода. Дым начал проникать в ее трубопроводы, добравшись в конце концов до вентиляции банкетного зала.

Но до этого момента еще не было реальной опасности, не было, собственно, и серьезной проблемы.

Основные системы практически начали действовать сразу; вспомогательные были готовы оказать им помощь.

В пожарной команде, расположенной всего в двух кварталах, сработала тревожная сигнализация. Меньше чем за три минуты на месте происшествия уже были два пожарных автомобиля, пробившиеся сквозь поредевшую толпу на площади.

Но толпа стала собираться снова, мешая пожарным. Полицейские, в том числе Шэннон и Барнс, заталкивали зевак за барьеры, которые еще не успели убрать. Наконец удалось навести относительный порядок.

Высоко наверху, на сверкающей стене здания, появилось облачко дыма, безобразным темным пятном выделявшееся на фоне неба. Люди в толпе показывали на него друг другу, нередко не скрывая злорадства. Обнаружив, что и те наверху, сильные мира сего, тоже столкнулись с проблемой, они чувствовали странное удовлетворение.

На экране телевизора в баре Чарли изображение невероятно долго передавало панораму, медленно двигаясь вверх по стене, этаж за этажом, и по мере увеличения угла съемки Башня все больше нависала над головой.

— Прекрасное чудовище, – сказал Гиддингс. – Стыдно сказать, но я в нее просто влюблен. Ничего, завтра выясним, что там с теми проклятыми изменениями, пройдемся по ним и все выясним. Я говорил с Бертом Макгроу, он готов сделать все необходимое, а раз Берт сказал, значит сделает.

Он уже был в хорошем настроении:

— Вы иногда бываете колючим как еж, Нат Вильсон, но должен сказать, что хотя у вас и бывают странные идеи, свое дело вы знаете хорошо. Это точно.

Он вдруг запнулся. Глаза его прилипли к экрану. На экране все еще была Башня. На фоне ослепительного синего неба было видно все сверкающее на солнце сооружение. Гиддингс немного неуверенно произнес;

— Что означает это облачко дыма? Там, сбоку.

– Ага! – Нат уставился туда же.

— Это решетки кондиционеров, – сказал Гиддингс. – Где-то внутри появился дым, а это значит... Куда это вы?

Нат уже почти выбрался из бокса. Гиддингс крепко ухватил его за пиджак.

– Ах ты, гад, – прошипел он. – Так ты все знал. Все это время знал...

Нат удивительно легко разжал его кулак, выскочил из бокса и остановился.

– Я иду туда, – сказал он. – Пойдете со мной или так и не соизволите приподнять свою толстую задницу?

Посреди площади стоял командир пожарной части в белой каске и с мегафоном и руководил ходом работ. По ступеням крыльца змеились пожарные шланги. На полу вестибюля уже образовались лужи.

Постовой Шэннон объявил:

– Никому не заходить за барьер! – и добавил: – Надо же! Опять вы!

– Уйдите с дороги! – рявкнул Гиддингс и шагнул вперед.

Тут появился постовой Барнс. Его черное лицо стало озабоченным.

– Полегче, Майк, – сказал он Шэннону, а потом, обращаясь к Гиддингсу и Нату, – к сожалению, у нас приказ.

Улицу прорезал пронзительный звук сирены; появился черный лимузин с мигалкой. Машина еще не остановилась, а из нее уже выскочил заместитель начальника пожарной охраны Браун. Он был без шляпы, с растрепанными рыжими волосами. Его неуклюжая походка заставляла вспомнить большого нескладного аиста. Он остановился перед Натом:

– Вы что, точно знали, что это произойдет?

«Этот вопрос мне будут задавать снова и снова», – подумал Нат, но не знал, как быть:

– Неужели сейчас время для объяснений? Ваше дело заниматься пожаром, а мы здесь, чтобы помочь, чем можно.

– Чем именно?

– Пока не знаю, но мы вдвоем знаем это здание лучше всех, кроме тех, кто внутри.

Он, разумеется, думал о Бене Колдуэлле и Берте Макгроу. Это был своего рода генеральный штаб. Он и Гиддингс возглавляли строительство и знали все в здании настолько подробно, насколько может знать его человек, проводящий в нем день за днем, месяц за месяцем.

Нат добавил: – А, может быть, и лучше, чем они.

– Ладно, – ответил Браун. – Проходите, но не мешайте нам.

Шэннон собрался было протестовать, но Фрэнк Барнс жестом остановил его.

– Желаю удачи, – сказал он, сделал паузу и добавил: – Я это серьезно.

Браун направился к командиру пожарной части, стоявшему посреди площади:

– Что случилось?

– Мы еще не выяснили, с чего все началось. На третьем или четвертом этаже. – Командир пожал плечами. – Но горит здорово. Чертовски здорово.

Гиддингс вмешался:

– А что со спринклерными системами?

Командир внимательно посмотрел на него и кивнул:

– Автоматическое орошение помогает. Большинство пожаров оно локализует. Но здесь этого не произошло.

— И что это значит? – спросил Нат.

– Что это значит, я не знаю. Разберемся, когда все кончится. Иногда спринклеры только разносят огонь. Например, когда горят поташ, натрий, электрооборудование или бензин; вода здесь ни к чему.