Владимир Царицын - Осенний лист, или Зачем бомжу деньги

«А может, я зря Пархома грохнуть решил? — подумал Мараков, — Может, поторопился с выводами? Может ещё послужить Пархому и себе на благо? Вроде бы Пархом неплохо ко мне относится, ценит, и ни в чём не подозревает. А прокурора заменить решил. Может, с новым прокурором у меня отношения сложатся, и мы одна команда будем? И, может…».

Додумать он не успел, за воротами заливисто просигналила машина, оборвав его противоречивые мысли.

— Вас ист дас? — крикнул Пархом охраннику, который уже открывал ворота настежь.

— Дэвушку заказывали, вот, Шамиль и прывёз, — откликнулся бородатый секьюрити.

— Какую девушку? — почему-то Маракову вдруг стало душно. — Вы же, Максим Игоревич, говорили, что у нас мальчишник…

В ворота въехал джип и из него вышел начальник пархомовской безопасности Шамиль, и ещё один чеченец, а за ними из машины выбралась перепуганная Янка, белая как полотно, подталкиваемая сзади третьим абреком.

Мараков совершенно потерялся, а Пархом ухмыльнулся.

— Конечно, мальчишник. А какой мальчишник без блядей?

— Но…

— Я, Мрак, хочу все вопросы за один вечер решить. Давай-ка, колись — что против меня со своей полюбовницей удумал? Какую такую бяку решил сотворить?

— Какую бяку?., — промямлил полковник.

— Вот именно, какую? Шамиль, давай куколку сюда. — Пархом поманил рукой, — Битте! Присаживайся, Анюта. Тебя же Анной зовут. Анна Ивановна Кучкина по паспорту. А Яна — это просто кличка, профессиональный псевдоним. Аня-Яна. Слева направо — Аня, справа налево — Яна. Что пить будешь, Аня-Яна?

Янка отрицательно покачала головой.

— Ну, тогда что? Перекурим, что ли? И приступим к допросу.

Пархом сунул одну сигарету себе в рот, вторую вставил в трясущиеся Янкины губы, пошарил себя по карманам в поисках зажигалки. Мараков, сам не понимая, что делает, достал свою чудо-зажигалку и дал прикурить Пархому. Янка свою сигарету выронила. Она упала ей на колени и скатилась на землю.

— Дай-ка, — Пархом протянул руку к полковничьей зажигалке, взял её, поднёс к глазам, — эй, кто-нибудь! Включите прожектор. Не видно ни хрена!

Яркий луч света упал на стол моментально.

— Китайское говно? — удивился Пархом, — Мрак! Ты же серьёзный человек, а таким барахлом пользуешься! — пощёлкал зажигалкой и бросил её на стол.

За воротами снова раздался сигнал автомобиля. Пархом удивлённо посмотрел на стоящего рядом Шамиля:

— Кто на этот раз? Я больше никого не приказывал доставить.

— Дверь привезли. Устанавливать будут.

— Какую дверь?

— Железную. В подвал.

— А там что, двери не было?

— Гамлет вчера доложил, что под бассейном, в техузле, двери нет. Я распорядился изготовить и поставить.

— Понятно, — Пархом повернулся к Янке, — вернёмся к нашим баранам?

Янка вся тряслась от страха перед тем, что её ждёт.

— Замёрзла? Ладно. Сейчас дам команду готовить фейерверк. Посмотрим, полюбуемся и спустимся в мою секс-камеру греться. Не забыла ещё? И Махмуда с собой возьмём. А господин полковник зрителем будет…

Террористы-мстители отошли на безопасное расстояние, метров на сто от врезки.

— Можно я нажму? — попросил Альфред, — Разрешите? Я должен. Это я должен сделать. Ведь он не только Сидорова. Пархом жену мою убил. То есть… жену Алексея… То есть…

Бирюк посмотрел на Окрошку. Тот долго не отвечал, раздумывал. Потом кивнул головой:

— Пусть он.

Бирюк протянул Альфреду мобильный телефон. Альфред нащупал нужную кнопку, зажмурился и прошептал:

— За тебя, Катенька! За тебя, Лёша! За всех погибших от рук Пархома!

И нажал кнопку вызова.

Все замерли.

Секунда. Две. Три…. Пять!

Ничего! Взрыва не последовало.

Альфред снова и снова нажимал кнопку. Ничего.

— Может, ты неправильно сделал этот дегенератор? — расстроенным тоном спросил Бирюка Окрошка.

— Всё я правильно сделал. Я его проверял прежде, чем на пластит установить. Всё нормально работало. Мы его с Альфредом вместе устанавливали. Прочно установили, Альфред не даст соврать. Может, крыса, ёшкин кот?

— Мимо бежала, хвостиком махнула? — ехидно спросил Окрошка.

— Запросто, — строго ответил Бирюк, — крыс там достаточно было. Ну что, надо назад идти, проверить. Кто пойдёт? Желающих нет? Тогда…

У Альфреда бешено заколотилось сердце. Ведь это он должен идти! Он и никто другой. Кто, если не он? Старик Бирюк? Одноногий Окрошка? Нет, идти должен молодой и сильный… Альфред не считал себя сильным, но… он должен идти, некому больше. Альфреду даже прислушиваться к себе не надо было, он и так знал, что идти он не хочет. Боится. И ему вдруг стало стыдно. За свою слабость, за свой страх, за нерешительность. Вспомнилось: в жизни всегда есть место подвигу. Он должен идти и совершить… ну, если не подвиг, то хотя бы поступок. Может, единственный поступок за свою вялую и никчёмную тридцатитрёхлетнюю жизнь. Может, самый главный поступок. Может быть, последний…

— Я, — решительно сказал Альфред, — я пойду.

— Ты? — удивился Окрошка.

Старый вор пожал плечами.

— Да, я. Я должен.

— Ну, иди. Что ж?..

— Я мигом! — и Альфред побежал, зажав в руке мобильный телефон и пытаясь не думать о подстерегающих его в темноте опасностях.

— Эй! — крикнул ему вдогонку Бирюк, но Альфред не услышал — гулкий звук шагов в тоннеле и стук сердца в ушах заглушил окрик.

— Чё такое, ёшкин кот? — не понял Окрошка, — Тьфу, блин! Заразил меня своим котом!

— Альфред мобилу с собой унёс. Да и ладно, хрен с ней. Всё равно назад вернётся…

О фонарике Альфред забыл. До врезки он добежал по лучу, который Бирюк заботливо пустил по низу стены, подсветив ему дорогу, а, вот, свернув в боковое ответвление, ведущее к подвальному помещению под бассейном пархомовского дома, оказался в кромешной темноте. После третьего посещения этого места, путь к нему Альфред помнил наизусть. Шёл, нащупывая повороты. Было страшно — пугала темнота. Казалось, она наполнена призраками, и тени усопших были страшнее крыс-мутантов.

Вскоре он стал различать свет. Страх не прошёл, и Альфред помчался, подгоняемый им, настолько быстро, насколько позволяли сделать это узкое расстояние между стенами коридора и низкий потолок, о который он запросто мог разбить голову. Вбежав в помещение техузла, Альфред лихорадочно осмотрелся. Детонатор валялся рядом со штабелем, составленным из десяти брусков пластита (кровожадный Окрошка, всё-таки, настоял на своём). Либо они с Бирюком плохо закрепили детонатор, либо это действительно крысиных лап дело. Альфред слышал шебуршание и попискивание в углу, а, когда он вошёл в помещение техузла, чёрная тень метнулась от штабеля взрывчатки. Крыса, это всего лишь крыса, успокоил он себя. Не крыса-мутант, а самая обыкновенная подвальная крыса.