Мойзес Наим - Два шпиона в Каракасе

Эва, заставив Кэша пустить стрелу в Чавеса, встретилась с коллегами из Лэнгли, чтобы объяснить им, почему так успешно действует в Венесуэле разработанная кубинцами стратегия.

Прежде одна страна, задумав завоевать другую, посылала туда свою армию. Теперь дело обстоит иначе. Куба завоевала Венесуэлу с помощью кабеля. Да, именно так все и произошло. Как только начали укрепляться отношения между Чавесом и Кастро, по дну Карибского моря был проложен оптоволоконный кабель, соединивший Гавану с Каракасом. Кабель позволил установить быструю связь в больших объемах, так что кубинский режим получает и отправляет нужную информацию, используя в максимальной степени тот факт, что венесуэльское правительство такое вмешательство одобрило. Именно из-за этого кабеля так трудно выйти на кубинский след в Венесуэле. А еще это одна из причин, почему как венесуэльцы, так и жители других стран до сих пор не осознали весь масштаб влияния Кастро на правительство Чавеса. Сейчас мы можем об этом судить по донесениям моих коллег.

Присутствие кубинцев в Венесуэле иногда бывает не слишком заметным по той простой причине, что им и не нужно здесь находиться. Им нет нужды находиться в Венесуэле, чтобы контролировать ее! Кабель позволяет осуществлять контроль над всеми сферами здешней жизни из специального центра в Гаване. На Кубе собраны архивы, где хранятся персональные сведения обо “всех” венесуэльцах, их биометрические данные, сведения обо всех покупках, продажах, смертях, рождениях, заключенных браках, разводах, судебных тяжбах, поездках и движении финансовых потоков. Точно так же из Гаваны контролируется работа избирательной системы. Оттуда же ведется постоянное наблюдение и электронный мониторинг передвижений и взаимосвязей наиболее влиятельных военных, журналистов и лидеров оппозиции. Но кроме этого, в Каракасе работает группа высококлассных кубинских разведчиков, а также кубинские чиновники, и последние через коллег в венесуэльском правительстве внедряют приемы контроля над всеми сторонами жизни общества, характерные для полицейского государства и отшлифованные на Кубе за пять с лишним десятилетий.

Итог таков: сочетание кибероккупации XXI века с лучшими приемами общественного контроля, политическими репрессиями и шпионажем, заимствованными из минувшего столетия, – вот стратегия, которую Куба применила, чтобы без единого выстрела завоевать страну с самыми крупными в мире залежами нефти.

Если еще какое-то время назад Чавес неизменно становился центром всеобщего внимания во время международных встреч на высшем уровне, то теперь многие стали относиться к нему как участнику малоприятному и потому нежелательному. Раньше он выделялся на общем фоне своими экстравагантными выходками и обаянием, своими деньгами и бестактностью, однако сейчас на таких мероприятиях уже мало кто был расположен благосклонно выслушивать его хамство. И даже с учетом того, что “дипломатия нефтечековой книжки” еще продолжала действовать, стало очевидно, что первоначальную симпатию к Чавесу сохранили лишь те, кто выступал в качестве его безусловных союзников. А кроме этих последних, многие главы государств и высокопоставленные политики осуждали расточительность и бездарность его правительства, а особенно грубые выходки самого Чавеса в роли лидера объединенных антиимпериалистических сил. Были среди глав государств и такие, кто прилюдно объявляли себя друзьями Чавеса, а за глаза называли его клоуном.

Импровизированные марафонские выступления Чавеса больше уже не привлекали внимания других президентов, мало того, ему довелось пережить несколько неприятных ситуаций как на публике, так и во время частных бесед. Первая и самая примечательная из них имела место во время встречи в верхах в Бразилиа. Уго все говорил и говорил, любуясь самим собой и смеясь собственным шуткам, а присутствовавшие в этом изысканнейшем зале главы государств и дипломаты начали перешептываться, кто-то выходил, кто-то возвращался обратно, кто-то отвечал на телефонные звонки.

Чавес, стоя на трибуне, видел столь неуважительное отношение к себе, а потом, к своему неудовольствию, заметил, что и сам президент Бразилии Лула да Силва тоже часто покидает зал, занимаясь, судя по всему, какими-то неотложными делами. После недолгого отсутствия он, правда, возвращался и с видом жертвы опять слушал докладчика. Когда заседание закончилось, Чавес получил от Лулы да Силвы приглашение встретиться в его личных покоях. Он рассчитывал, что наедине они поведут беседу высокого политического уровня, однако, к его изумлению, бразильский президент стал пенять ему, используя весьма энергичные выражения, на то, что Венесуэла не выполнила свои обязательства по оплате работ одной из самых крупных бразильских строительных компаний – “Одебрехт”. Эта гигантская частная фирма получила очень значительные и очень выгодные подряды в Венесуэле благодаря вмешательству бразильского правительства и ряду тактических приемов, принесших ей весьма дурную славу. И вот теперь компания не могла получить деньги, которые задолжала ей Венесуэла.

– Заплати им то, что положено, Уго! – заявил ему бразильский президент, выступая в роли защитника денежных интересов олигархов.

Требование неприятно удивило Чавеса скорее своим тоном, нежели сутью. Да и вся сцена, кроме того, глубоко ранила его самолюбие.

Еще на одной иберо-американской встрече на высшем уровне, на сей раз в Чили, во время дискуссии между главами государств Чавес сообщил о развернутой против него кампании, которую якобы поддерживал бывший премьер-министр Испании Хосе Мария Аснар. Чавес злобно бросил:

– Этот сеньор – настоящий фашист, он знал про готовящийся военный переворот и содействовал планам мятежников.

В ответ на что действующий испанский премьер-министр, присутствовавший на совещании вместе с королем Испании Хуаном Карлосом, сказал, что недопустимо бросаться беспочвенными обвинениями, к тому же в столь неуважительной форме. Ведь Аснар, как к нему ни относись, был председателем правительства Испании. Тут Чавес просто впал в ярость и, уже не желая ничего слушать и не соблюдая элементарных правил приличия или дипломатического протокола, стал перебивать испанца. Король, возмущенный оскорбительными выпадами президента Венесуэлы в адрес Аснара, громко прикрикнул на него:

– Может, ты наконец заткнешься!

Присутствующие были не столько шокированы словами короля, сколько благодарны ему за них.

Скандальная реплика короля Испании была растиражирована многочисленными видеоклипами и выпусками новостей, превратилась в мем и дошла до самых удаленных уголков планеты. На мобильных телефонах появились рингтоны, которые предлагали в качестве одного из вариантов легендарное “Может, ты наконец заткнешься!”. У некоторых музыкальных групп появились песни с соответствующим текстом, и эти композиции стали непременной частью юмористических программ в разных частях света.