Джордж Джонас - Месть

Саламэ, разумеется, не знал, что за ним вела наблюдение израильская агентка, выдававшая себя за эксцентричную англичанку Эрику Мэри Чамберс, прозванную Пенелопа, — старую деву и любительницу кошек. Она поселилась неподалеку от квартиры Жоржины Саламэ на рю Верден. Другие израильские агенты взяли напрокат «фольксваген», заложили в него взрывчатку и запарковали в месте, мимо которого ежедневно проезжал Саламэ на пути к своей второй жене. Затем, по одной версии, Пенелопа, укрепила маленький радиопередатчик под крылом «фольксвагена», по другой — нажала кнопку на своем радиопередатчике в тот момент, когда машина Саламэ проезжала мимо «фольксвагена». Наблюдение она вела из окна своей квартиры.

Во всяком случае «фольксваген», взорвавшись сам, взорвал и машину Саламэ, и следующую за ней машину с его телохранителями. Пострадали и прохожие.

О гибели Саламэ ООП объявила официально. Израильское телевидение тоже об этом сообщило. На похоронах присутствовал Ясир Арафат. Во всех газетах была напечатана фотография: Арафат обнимает за плечи тринадцатилетнего сына Саламэ — мальчика исключительной красоты. В своем выступлении на похоронах Арафат назвал Саламэ львом. В книге С. Стивена «Мастера шпионажа Израиля», опубликованной в 1980 году, убийство Саламэ описано довольно подробно. Кроме того, в 1983 году вышла книга израильских авторов Майкла Бар-Зохара и Эйтана Хабера «Охота за Красным принцем», в которой тоже рассказывается эта история.

Факт уничтожения машины Саламэ 22 января 1979 года в Бейруте бесспорен. Но, по неподтвержденным слухам, сам Саламэ, однако, не погиб во время этого взрыва: его будто бы в этой машине не было. (Жертвы взрыва были обезображены, так что установить личности погибших с абсолютной точностью невозможно.) Но скорее всего эти слухи не что иное, как развитие мифа о Саламэ и выдают желаемое за действительное. Подобные мифы часто создаются вокруг имени умершего революционного лидера, жизнь которого была окутана тайной. В особенности в тех случаях, когда на его жизнь покушались неоднократно и он из всех передряг выходил невредимым. В то же время, если Саламэ действительно не было в машине в тот день (что вполне возможно), то и у палестинцев, и у израильтян было достаточно оснований публично выразить уверенность в его гибели. Саламэ — полагали палестинцы — будет в безопасности, если израильтяне поверят, что с ним покончено. Мосад, со своей стороны, будет доволен, что палестинцы считают, что обманули израильтян. Сам Саламэ при этом сможет считать, что охота на него окончена.

Такие хитроумные игры бесконечно давно практикуются разведывательными службами обеих сторон. Реальность и сама по себе богата сложными хитросплетениями событий. Но слухи могут оказаться еще более фантастическими.

В действительности бесспорно одно. Машина Саламэ взорвана была. Ее пассажиры погибли, и как палестинцы, так и израильтяне, объявили, что Саламэ был среди жертв.

В примечаниях, я в некоторых случаях отмечал расхождения, которые обнаружил при сравнении своих материалов с материалами из других источников. Когда рассказываешь о событиях, которые разыгрывались в обстановке секретности и отдаешь себе отчет в том, что информация об этих событиях может оказаться намеренно искаженной, специально для того, чтобы ввести окружающих в заблуждение, трудно отстаивать правильность именно своего варианта.

Положение особенно осложняется в тех случаях, когда развитие событий не соответствует законам элементарной логики. Бывает, конечно, что самые нелогичные и даже бессмысленные сообщения неожиданно оказываются верными. Это в особенности относится к тому, что происходит в подпольном мире политического террора. Даже такой добросовестный и осторожный автор, как французский журналист Серж Груссар, основываясь на сведениях, полученных от надежного осведомителя, считал Махмуда Хамшари ответственным за «казнь» Ваеля Звайтера по приговору, вынесенному организацией «Черный сентябрь» [89]. Это не соответствовало истине, во-первых, и было маловероятным, во-вторых. Хамшари и Звайтер были товарищами по оружию. Тем не менее в 1973 году, когда Груссар опубликовал свою статью, эти сведения могли показаться вполне достоверными. Было известно, что межфракционные споры террористов часто кончаются убийством противника.

Я вынужден отметить ниже еще некоторые несообразности — вовсе не из духа противоречия, а потому, что это может представлять интерес само по себе и послужить предостережением тем, кто торопится опубликовать непроверенные данные.

Прежде всего группа, призванная осуществить акт мести после трагедии в Мюнхене, никогда не имела кодового названия «Гнев Божий». (Кстати, двое израильских авторов — Майкл Бар-Зохар и Эйтан Хабер — об этом в своей книге даже не упоминают.)

Это название, возможно, было придумано уже после осуществления миссии — либо западными журналистами, либо их израильскими осведомителями. Тем не менее почти все западные журналисты, включая Клэр Стерлинг, Эдгара О’Балланса, Ричарда Дикона, Кристофера Добсона и Рональда Пэйна, а также Дэвида Тиннина и др., приводят именно это название.

Кодовые имена Майк, Тамар и Джонатан Инглеби, которые фигурируют в изданиях многих авторов, описывающих убийство Звайтера и Будиа, а также события в Лиллехаммере, моими источниками не назывались. Инглеби, — возможно, имя агента, который действовал в Лиллехаммере, но ни одного фальшивого паспорта на имя Инглеби не оказалось ни в Риме, ни в Париже. Что касается женщины по имени Тамар, которой приписывается роль белокурой красотки, подруги руководителя группы, будто бы участвовавшей в покушении на Звайтера и собственноручно стрелявшей в Лиллехаммере, то все это чистая выдумка. (Не обязательно журналистов, может быть, и осведомителей.)

Далее. Сведения о том, что генерал Цви Замир лично принимал участие в убийстве Звайтера и Будиа не имеют никаких оснований. А присутствие его в Лиллехаммере кажется маловероятным.

Участие возглавляющего Мосад генерала в акциях контртеррора в Европе, так же, как и похождения блондинки Тамар, — не что иное, как плод разыгравшегося воображения авторов.

Не надо думать, однако, что отделам «общественных отношений» Мосада подобный авантюризм так уж чужд.

Честно говоря, многие события, которые изучает исследователь, столь невероятны, что иногда приходится отбрасывать информацию, которая, как потом выясняется, была правильной.

Так, например, подругу Звайтера, австралийку, звали, как мне сообщили, Жаннет фон Браун [90]. Имя это мне не внушило доверия. Кроме того, называлось оно по памяти, так что я решил, если мне не удастся найти убедительные доказательства, в своей книге его не называть. В газетных отчетах этого имени тоже не было. И тем не менее, когда книга была уже закончена, правильность имени фон Браун удалось подтвердить.